Кристиан Данн - Легион Проклятых: Онмибус
Я достигаю пика и смотрю вниз. Нужно убираться отсюда. На огромном ковчеге есть и другие роты, и я должен предупредить их о демоне. Я вижу выход — огромную арку из резной кости. Я приземляюсь в сотне метров от неё, и похожий на мраморный пол трещит под ударами сапог. Демон позади, и лишь пламя преграждает мне путь к относительной безопасности.
Я шагаю вперёд и вижу в нём большие и громоздкие силуэты. Космодесантники. Выжившие? Я окликаю их.
— Приветствую, братья…
Я умолкаю, когда они выступают из пламени. Это космодесантники, но не мои братья, а окутанные колдовским огнём громадные чёрные тени, чью зловещую броню покрывают словно вырезанные из кости тайные символы. У неотвратимо наступающих воинов шлемы-черепа, как у капелланов, а их болтеры подняты и неподвижны.
Когда я вижу их, то чувствую себя странно. Я космодесантник и не знаю страха… но вздрагиваю, когда гляжу на этих призраков, чья холодная бледная плоть и голые кости видны сквозь пластины разбитых доспехов. Видя их инфернальный облик, я понимаю, что, хотя демон является угрозой, эти жуткие космодесантники — такие похожие и одновременно непохожие на меня — гораздо, гораздо опасней.
Пальцы сжимаются, и я, злой и сбитый с толку, не понимающий ничего, готовлюсь ощутить удары о нагрудник. Но выстрелы проходят мимо, оставляя огненные следы. Я чувствую прилив адреналина, ведь я всё ещё жив, поворачиваюсь и вижу демона. Он поднимает копьё и бросает в нас. Я отскакиваю в сторону, но эти призрачные космодесантники просто идут дальше. Копьё проходит сквозь них, словно сквозь туман, а затем петляет и возвращается в пылающие когти хозяина.
Совершенно безмолвные мрачные воины продолжают стрелять. Существо ревёт и опускает копьё по широкой дуге, однако не может им навредить. Космодесантники выпускают ещё больше болтов, но пылающая ярость их оружия столь же бессильна против бога огня. Огня.
— Огонь! — восклицаю я. Я открываю связь по всем каналам, надеясь, что безмолвные воины услышат. — Огонь. Это порождение его раскалённой ярости. Ваше пламя не навредит ему.
Они слышат. Словно направляемые единой волей призраки поворачиваются и стреляют вновь, на этот раз в стеклянный купол. Очереди обрушиваются на него, по поверхности идут трещины. Вселенная словно на мгновение задерживает дыхание, а затем задыхается, когда стекло раскалывается. Из комнаты вырывается воздух, унося с собой тела как эльдаров, так и Захватчиков, и простые обломки. В тот же миг угасает пламя, исчезают призрачные воины. Они пришли из пламени и теперь с ним же уходят.
Я хватаюсь за колонну, перчатки глубоко впиваются и держат меня на месте. Я смотрю на бога войны. Он вонзил копьё в пол и вцепился в него обеими руками. Демон, чьё пламя угасло, словно съёжился. Я вижу трещины на древке копья. Я вижу возмездие.
Я подтягиваюсь в сторону врага и, моргнув, активирую прыжковый ранец. Он несёт меня к демону, едва преодолевая тягу воздуха, и тогда я вывожу скорость выше безопасного режима. Этого достаточно. Я врезаюсь в копьё, и оно раскалывается от удара.
На мгновение демон и я зависаем в воздухе. Мы смотрим друг другу в глаза, и мои чувства наполняет вечность ненависти, войны и невыразимого отчаяния. Затем нас обоих тянет к пролому. Мир кружится вокруг, всё плывёт перед глазами. Я пытаюсь вновь включить ранец. Тщетно. Я теряю сознание.
Когда я прихожу в себя, то плыву в пустоте в окружении парящих тел космодесантников. Возможно, некоторые ещё живы, и доспехи будут питать их, как и меня, пока не прибудет помощь. Я включаю спасательный маяк и поворачиваюсь, чтобы посмотреть на Идхарэ.
Я вижу огонь, думаю о пришедших из пламени призраках и снова чувствую незнакомую дрожь. Я успокаиваюсь и жду, наблюдая как внизу горит мир.
Лори Голдинг
Анимус Малорум
Убежище сотрясалось от ярости разгорающегося на поверхности боя. Даже здесь, под более чем пятьюдесятью метрами усиленного рокрита и пластали атаки ксеносов потрясали само основание базилики.
Брат Марко знал, что это не может продолжаться долго. Он должен действовать быстро.
Каждый приглушенный удар вызывал дождь из мусора и каменной крошки, сыплющейся из разваливающейся кладки над его головой. Под взором святых и безжизненным взглядом бессчётных имперских героев он прокладывал себе путь с осторожностью мастера, думая о том, что поступок, который он собирается совершить, после войны назовут не иначе как святотатством.
Фонари на его костюме отбрасывали пару одинаковых пятен света; и хотя аугментические системы его брони проходили диагностику перед боем, нельзя было сказать, что все системы оставались в норме. Низко наклонившись в узком тоннеле, он сгрёб горсть пыльной, измельчённой кости руками в латных рукавицах, и медленно и осторожно проверил контакты сорок шестого подрывного заряда. Сложно было представить, что в этот момент вокруг существовало что-то кроме практически непроглядной темноты вокруг.
Он вздрогнул от неожиданного взрыва статики в вокс-передатчике в ухе.
Спокойно…
Несколько секунд в воксе раздавались звуки далекого боя, затем послышался голос. Идентификационная руна, вспыхнувшая на наруче, показывала, что канал был открыт самим капитаном Эриксом, и было похоже, что он чем-то серьёзно озабочен. Марко услышал стаккато болтерного огня, воинственные крики зеленокожих и рёв цепного меча, рассекающего плоть ксеноса.
— Марко, доклад.
Тон капитана был резок, и голос выдавал в равной мере отчаяние и усталость. Все эти безнадёжные усилия породили лишь слабую надежду.
— Почти всё готово, мой господин. — Ответил Марко, схватившись рукой за голову, когда очередной удар потряс катакомбы. — Я запечатал все туннели в точках девятнадцать, двадцать шесть и двадцать семь. Заряды заложены в основных переходах, а также под основанием главного храмового комплекса. Я жду вашей команды.
Связь вновь прервалась. Особенно громкий взрыв прозвучал в воксе со стороны Эрикса, а Марко и вовсе почувствовал его через грязные плиты под ногами. Рёв зеленокожего был прерван новой болтерной очередью, и капитан прорычал через боль:
— Ты готов оставаться на позиции, когда будет отдан приказ?
— Конечно, мой господин. Если мы не хотим позволить врагу прорваться через эту святую землю, мы не можем допустить технический сбой. Это мое истинное призвание, как технодесантника — и моя жертва будет гарантировать, что…
Новые разряды статики закрались в канал, нарастая слабыми толчками подобно неустойчивому пульсу. Марко увидел, что идентификационная руна погасла, хотя жизненные показатели Эрикса оставались в норме.
— Господин! Мой господин, вы меня слышите?
Ответом ему были отрывистые всплески вокс-помех. Возможно, виной тому была радиация, а возможно грубые телепортационные поля ксеносов.
Или же сотни тонн земли и камня, отделяющие Марко от боевых братьев.
— Господин, пожалуйста, подтвердите приказ.
Связь растворилась в море помех, которые затем прервались зловещей тишиной. Марко выругался и попытался открыть новый канал.
Затем фонари на костюме мигнули; один, а за ним и другой — замерцали и погасли, как слабый огонь, задутый ветром. Его улучшенное зрение еще позволяло ему видеть очертания тоннеля вокруг, но подземная темнота была практически непроницаемой. Он вспомнил, что оставил свой шлем на гололитическом столе в казарме, и недовольно заскрежетал зубами.
Звякнул ауспекс на поясе. Марко взял его, ожидая увидеть рост уровня радиации или нарушения структурной целостности конструкций над головой, смещающихся под воздействием апокалиптической битвы наверху.
Он нахмурился.
Движение?
Внутри периметра было движение.
Невозможно. Все подступы были отрезаны. Ксеносы никоим образом не могли пробраться…
Он застыл, чувствуя как холод расползается в спёртом воздухе катакомб.
Грубые телепортационные поля ксеносов? Они смогли проникнуть сюда? Возможно, где-то в бесконечных подземных реликвариях оказалось достаточно открытого пространства?
Он выхватил плазменный пистолет, нацелив его в тёмную пасть тоннеля. Уходить было некуда, даже вздумай он предать свой священный долг. Так что Марко просто стоял на месте и ждал.
Писк ауспекса участился. Впереди были множественные контакты, приближающиеся со стороны восточных убежищ. Два сердца Марко забились в груди.
Вокс трескнул, и на секунду Марко показалось, что он смог что-то различить.
Чей-то шёпот. Голос.
Он приложил палец к вокс-бусине.
— Братья, это Марко. Ваш сигнал слаб. У меня здесь несколько контактов, предположительно враждебные. Запрашиваю немедленную поддержку, или же подтверждение приказа на подрыв.
Нет ответа.
Он был один. Один в темноте.
