Александр Зорич - Сомнамбула. Книга первая: Звезда по имени Солнце
— Я впечатлен успехами, впечатлен, — поспешил заверить его Матвей. — Я просто совершенно не понимаю, как вы — я имею в виду, вся корпорация «Кольцо» и в том числе мой отец — собираетесь дальше побеждать Венеру?
— Вы этого совершенно не понимаете, уважаемый Матвей, потому что это совершенно секретно, — в голосе Проводника послышалась гордость. Можно сказать, сословная гордость.
— Это у меня тоже как-то в голове не помещается. Ну скажите на милость, что может быть секретного в терраформировании Венеры? И от кого секреты? От пиратов?
— От пиратов в том числе. Хотя они и не могут считаться, так сказать, концевыми потребителями подобной информации. Но могут ее перепродать!
— Кому перепродать?! Зеленым человечкам с Канопуса?
— Конкурентам. Конкурентам корпорации «Кольцо», а значит, и вашего отца, Матвей. Не забывайте, что терраформирование — один из крупнейших секторов современной экономики. Наряду с туризмом, кораблестроением и энергетикой. Поэтому ключевые технологии терраформирования являются тщательно оберегаемыми тайнами за семью печатями. Каждая из них стоит даже не миллиарды! Триллионы золотых рублей! Тот, кто сегодня успешно терраформирует Венеру, завтра сможет получить государственный подряд на работу с Титаном. А послезавтра — как знать? — с тремя экстравенерами Альфы Центавра!
— Насчет Альфы Центавра дело за малым: надо научиться летать туда побыстрее, — заметил Матвей. — Желательно раз в десять быстрее скорости света.
Вновь — помимо его воли — в слова Матвея вкралась ирония, но Проводник предпочел ее не заметить.
— Вы не поверите, дорогой Матвей, но создание средств межзвездного сообщения со сверхсветовыми скоростями — это вопрос не столько научный и технический, сколько макроэкономический. Большинство экспертов сходятся во мнении, что инвестиции в объеме трех годовых бюджетов Луны могли бы наконец довести работу над телепортерами Полуянова до полноценных, технически надежных образцов.
— Выходит, дело за инвестициями?
— Да. Нужно показать людям — в первую очередь инвесторам — перспективу. Одно дело — наладить сверхсветовые сообщения с соседними звездными системами ради абстрактного научного, если не сказать философского, интереса. Совсем другое — начать массовую экспансию, массовое терраформирование экстрасолярных объектов. Ну, а по иронии судьбы все приемлемые планеты у ближайших звезд за пределами Солнечной системы — клоны Венеры. Это планеты с обширными ядовитыми атмосферами, которые сильно перегреты своими светилами…
— Вы все-таки ушли от ответа насчет того, что собираетесь дальше делать с Венерой, — напомнил Матвей.
— Думаю, это вам предстоит узнать уже лично от Степана Николаевича.
Отец встретил его прямо за дверями шлюза.
Такой чести Матвей не ожидал.
Они крепко обнялись.
— Не было счастья, да несчастье помогло, — пробормотал отец, пряча глаза, в которых стояли слезы.
— Да уж… — только и смог сказать Матвей, его самого душили рыдания.
Некоторое время шли по коридору станции молча. Наконец Матвей нашел в себе силы заговорить на интересующую его тему.
— Отец, ты знаешь, что мы ищем пропавший курьерский планетолет «Речников». Совсем недавно мне стало известно, что он посещал твою станцию. За два дня до исчезновения.
Как ни старался Матвей придать своему голосу нейтральную интонацию, в его последние слова вкрался упрек. Он, конечно, уже давно привык, что его отцу, главе могущественной корпорации, приходится решать слишком много проблем глобального характера, для того, чтобы обращать внимание на личную жизнь своих близких. Но все-таки считал, что, узнав о таинственном исчезновении «Речникова», отец мог бы сообщить ему по крайней мере о самом факте визита курьерского планетолета сюда, на станцию «Амур».
— Кто посещал? — переспросил отец.
— Планетолет «Юрий Речников».
И, не дожидаясь, пока отец спросит «Какой еще «Речников»?» — что было бы вполне в его духе, — Матвей продолжил:
— Планетолет передал вам свыше двух тысяч тонн особо важных грузов. Во всех учетных записях они проходят под шифрами. Я должен знать, что именно привез для вас «Речников».
Отец наконец-то включился в тему. И, как обычно с ним случалось после «включения», заговорил сразу очень четко и дельно, как на производственном совещании:
— Основным грузом были восемь НКВ-гравитронов для сидераторов.
— Мне это ни о чем не говорит.
Первый и последний раз в жизни Матвей слышал слово «сидератор» как раз от Анны — в день их знакомства. Но тогда он не придал ему никакого значения. Мало ли какие устройства используются в двадцать пятом веке…
И надо же! Теперь эти сидераторы вдруг всплыли в деле об исчезновении все той же Анны!
— Сидератор — это астроинженерное устройство, действие которого основано на трансформациях неквантуемого вещества. Сидераторы способны создавать кратковременный эффект присутствия в сравнительно небольшом объеме виртуальной массы порядка Юпитера или даже Солнца.
— Проще говоря, — Матвей наморщил свой высокий лоб, — точка включения сидератора становится источником мощной гравитации?
— Да. Очень мощной. Это еще не черная дыра, но что-то наподобие… И сейчас мы планируем использовать два сидератора. Один с борта беспилотного корабля «Икар» инициируется непосредственно над фотосферой Солнца и провоцирует там вспышку, которая приведет к выбросу аномально мощного протуберанца. Одновременно будет включен второй сидератор, размещенный на борту терраформирующего судна «Шива». При его включении возникнет направленная виртуальная масса, равная массе планеты Юпитер. Под воздействием этого мощного гравитационного поля протуберанец оторвется от Солнца и направится прямиком к Венере.
— Так здесь же все сгорит!
— Ну что за варварские представления, сын? «Все», «сгорит»… Это же не струя огня! Скорее что-то вроде очень сильного порыва ветра… Который попросту сдует атмосферу Венеры прочь, в космос!.. Но не всю атмосферу, а ровно столько, чтобы давление у поверхности планеты сравнялось с земным. Так рассчитано.
— Масштабно, — промолвил впечатленный Матвей.
Но все-таки не уничтожение излишков венерианской атмосферы волновало его в ту минуту. А возможная связь работы отца (и его коллег) с исчезновением «Речникова».
— Но, насколько я понимаю, вы только часть этих НКВгравитронов приняли, верно? Остальные отправились дальше, на Луну?
— Да. Там сейчас монтируют третий сидератор, для других целей… Но, если ты не найдешь «Речников», вводить тот сидератор в строй будут еще долго. НКВ-гравитроны — это такая вещь, которую даже дефицитом нельзя назвать, они уникальны…
В продолжение всего разговора Матвей с отцом степенно вышагивали по станции «Амур».
К тому моменту, когда речь зашла о гравитронах для лунного завода, они успели спуститься на две палубы.
Миновав небольшой зимний сад, где, повсюду развалясь, нежились лиловые облака цветущих глициний, они достигли внушительного зала, в котором десятки работников корпорации «Кольцо» вперяли горящие взоры в огромные экраны и пульты управления.
Пока отец говорил, Матвей рассеянно посматривал на экраны…
И вдруг на одном из них мелькнуло лицо, которое он совершенно не ожидал увидеть!
До такой степени не ожидал, что Матвей замер как громом пораженный.
То и дело показываясь из-за спин каких-то бодрых незнакомцев, через экран проплыла узкая крысиная физиономия Прусакова.
Геннадий Прусаков…
Его бывший однокурсник. Его недруг.
Не далее как в феврале они вместе получали офицерские патенты.
И после этого, насколько знал Матвей, Прусаков отправился служить куда-то в район Юпитера. В том же качестве, что и он, Матвей, — пилотом корвета.
И все бы хорошо, но…
Прусаков не был одет в форму «Беллоны». На нем вообще не было военной формы!
Вместо этого Прусаков носил синий комбинезон сотрудника корпорации «Кольцо». И не просто сотрудника, а, насколько Матвей разбирался в корпоративных нашивках — инженера третьего ранга!
— Извини, пожалуйста, — прервал он уютное научное воркование отца, — а это кто такой?
С этими словами Матвей указал на экран с физиономией Прусакова.
— Кто это?.. — изумленно задрал брови отец. — Какой-то наш сотрудник… Их тысячи, я в лицо всех знать не могу…
— А где он?
— Он… Это «Шива». Тот самый корабль, со вторым сидератором.
— Мы можем получить досье этого человека?
— Естественно. Сейчас свяжусь с менеджером по персоналу.
Вскоре Матвей держал в руках распечатку.
Если верить ей, на борту терраформирующего судна «Шива» находился Леонид Андреевич Дементьев, инженер третьего ранга, 2445 года рождения. Прибывший сюда, в распоряжение штаб-квартиры корпорации «Кольцо», на борту планетолета «Юрий Речников» прямиком со станции «Уют-5».
