Анатоль Нат - Бабье царство.
— А, — неожиданно обречённо махнула она рукой, — пойду я от вас. Злые вы.
И не дожидаясь, когда коляска остановится, живо соскочила с подножки на обочину дороги и, не оглядываясь, а, только снова отмахнувшись куда-то за спину, на встревоженный окрик Маши, быстрым шагом направилась обратно в сторону города по пустынной в этот ранний час дороге.
— И как она меня нашла? — недоумённо пожала плечами Маша, глядя ей вслед. — Ведь сказала же девчонкам, чтобы не говорили ей, где я и куда направляюсь.
— Ну, это как раз просто, — заметила мрачным голосом Изабелла. — Сама же говорила, что последние полгода пользовалась только южными городскими воротами. Вот она тебя и вычислила, и оставалось только дождаться, когда ты появишься в воротах.
— Если бы у тебя были враги, то такое твоё постоянство было бы смертельно опасно, — неодобрительно хмыкнула она.
— Ты то, откуда знаешь? — враждебно поинтересовалась Маша, бросив на неё недовольный взгляд.
— Я в свои двадцать лет и жива то только потому, что никогда себе не позволяла дважды подряд выезжать из одних и тех же ворот. И особенно, делать столь очевидные поступки, как въезд и выезд из одних и тех же городских ворот, чем только и занимаюсь последние два дня вместе с тобой, — недовольно бросила ей баронесса. — И мне это сильно не нравится. Так что, будь любезна, дорогая госпожа банкирша, когда будем возвращаться, постараться всё-таки найти возможность въехать в город через какие-нибудь другие ворота, и желательно с противоположного конца города.
Следующий час в коляске царило холодное, враждебное молчание, нарушаемое только скрипом рессор, да щёлканьем кнута кучера, подгонявшего их рысака.
— Ну вот, ты с ними наконец-то и познакомилась, — не глядя на Изабеллу, тихим голосом неожиданно проговорила Маша.
— С кем, с ними? — недоумённо переспросила баронесса, подняв на Машу рассеянный взгляд.
— С сидоровыми вдовами, — нехотя, как-то через силу, откликнулась Маша. — Это, как раз, одна их них. Глашка. Самая бойкая. Хорошо, что она тебя не знает, а то бы пристала, как банный лист. Дай денег, да дай денег. Транжира, невероятная. И раньше то такой была, а как Пашка, муж её, погиб у нас на службе, так у бабы совсем крышу снесло. Как получит пособие, так бежит на базар, обновку себе какую-нибудь покупать. А торговцы и рады ей всякую дрянь подсунуть, поярче, да подороже.
— Пришлось даже нам с Сидором вмешаться. Послали ящеров, чтоб дали по мозгам этим особо непонятливым торгашам, так они теперь боятся даже к ней приближаться. Как только Глашка на рынке появляется, так все они сразу же свои лавки запирают или товары прячут.
— Почему? — тихо спросила Изабелла, глядя на неё внимательным взглядом.
— Потому, что ящеры им передали, что если или я, или Сидор, узнаем, что они ей что-либо продали ненужное, то со свету сживём. Один дурак не поверил, — Маша криво усмехнулась, слегка поморщившись и глядя куда-то в сторону. — Теперь, в городе его больше нет, — равнодушно заметила она. — Пришёл дядя с большими зубами и сделал глупенькому мальчику бобо, чтобы не наживался на чужом горе. Теперь, непонятливых больше не осталось.
— А если ей что-то надо, что не укладывается в твоё представление о том, что ей надо, то она что, должна теперь у тебя испрашивать разрешение на покупку? — мрачно и жёстко оборвала её воспоминания Изабелла. — Ты теперь за неё всё будешь решать? — зло уставилась она на неё.
Маша, отвернувшись от баронессы, никак не откликнулась, лишь только тяжело вздохнула и уставилась куда-то в сторону каким-то мрачным и безнадёжным взглядом, рассматривая проплывающий мимо коляски пейзаж.
Мимо них проплывали величественные дубы, местами, вплотную подходившие к дороге и создававшие чудный пейзаж, охватывающий их со всех сторон каким-то величественным обликом чего-то древнего, могучего и величественного.
На какое-то время в коляске установилось нехорошее, тягостное молчание, которым сразу же стали тяготиться обе пассажирки, но которое ни одна из них не решалась первой прервать.
— Так почему же всё-таки Сидоровы вдовы, — наконец нарушила тягостное молчание Изабелла. — Хоть я и новый человек в ваших краях, но даже мне стало нынче ясно, что, по крайней мере, одна из них не имеет к Сидору никакого отношения.
— Имеет, — не оборачиваясь к ней, тихо откликнулась Маша. — Ещё как имеет. Это с подачи Сидора детям погибших в боях стали выплачивать пособие на обучение какой-либо профессии, а до этого ни о чём подобном и слыхом не слыхивали. Платили семье обычное в таких случаях отступное и на том всё успокаивалось.
— А он ввёл целевой платёж на получение какой-либо профессии по выбору, и организовал нечто вроде кадетских корпусов для детей сирот, как мальчиков, а теперь, с лёгкой руки Димкиных жён, и для девочек. Мелочь, в общем-то, — поморщилась Маша.
Её всегда раздражали любые платежи на какую-либо благотворительность. Она их считала пустой тратой средств, особенно если это ещё и тянуло за собой необходимость дополнительной работы. А вот это и было то из-за чего она тут же приходила в жуткое раздражение. Работы последнее время было столько, что домой она последние полгода если когда и приходила, то не ранее позднего вечера, что не самым лучшим образом сказывалось на её семейных отношениях с мужем. Тому это тоже очень не нравилось.
— Деньги правда небольшие, — вынуждена была тут же признаться она, — так что это для нас совсем необременительно, а людям, вдруг сразу пришлось по сердцу. И пары месяцев не прошло с этого его начала, а весь этот процесс словно с цепи сорвался. Так и пошло. Сначала все смеялись над нами. Мол, Сидор совсем с ума сошёл, а потом так и повелось: Сидоровы сироты, да Сидоровы вдовы. Теперь уже и другие кланы, которые к нам не имеют ни малейшего отношения, создают подобные приюты, а вдов погибших, да их детей стали уже привычно называть сидоровы вдовы, да сидоровы детишки.
— Хорошо что не Сидоровы козы, — вполголоса сердито проворчала она.
Замолчав, Маша внимательно посмотрела на баронессу, а потом, отвернувшись, стала спокойно глядеть по сторонам, уже не обращая на неё внимания.
— Я думала…, - задумчиво начала баронесса.
— Я знаю, что ты подумала, — резко оборвала её Маша. — Как видишь, картина, при ближайшем рассмотрении предстаёт совсем не такая, как ты думала.
— На, держи, — вытащила она что-то из-под дивана и протянула Изабелле, — прикрой ноги, да и сама укутайся поплотнее.
— Что это? — недоумённо воззрилась баронесса на кусок хоть и лёгкой, но плотной ткани невзрачного болотного цвета.
— Покрывало от комаров да мошки, — буркнула Маша. — пропитано специальным отпугивающим составом. Очень эффективная штука, поверь мне. Или ты думаешь, что там по болоту можно проехать с голыми ногами? — насмешливо посмотрела она на тонкое из дорогого сукна платьице баронессы, прикрывающее её стройные ноги. — Съедят! — поморщилась она. — Если не прикроешься, живьём съедят.
В этот момент дорога как раз свернула с основной трассы куда-то в сторону, и в коляске появились первые предвестники грядущих неприятностей.
— Ой, — пискнула баронесса, хлопнув себя по лодыжке. — Меня комар укусил, — удивлённо посмотрела она на Машу. — Зима же уже почти? Покров же уже был.
— Укутайся, тебе сказали, — раздражённо откликнулась Маша. — Сейчас к болоту подъедем, там ещё хуже будет.
Маша не стала заранее пугать баронессу рассказами о том, насколько ей будет хуже. Она по собственному опыту давно поняла, что, сколько ни рассказывай об ужасах этого страшного места, но никто, пока сам на своей шкуре не прочувствует, не поверит ей в то, что подобное возможно. Поэтому, старательно укутавшись, так, что даже лицо было плотно закрыто особой полупрозрачной кисеёй, специально для того и пришитой на край покрывала, она уже с насмешливым любопытством стала со стороны наблюдать за глупой, недоверчивой двчонкой.
Баронесса, не обратившая на предупреждение Маши ни малейшего внимания, лишь слегка, небрежно накинув на плечи предоставленный ей плед, вальяжно развалилась в коляске и с любопытством вертела по сторонам головой. Обозревая красивые окрестности она лишь изредка лениво отмахиваясь от появившихся редких комаров. Даже вид поспешно укутывающихся в подобные же накидки ящеров и спешное укутывание лошадей, не произвёл на неё ни малейшего впечатления, вызвав лишь слегка недоумённое любопытство с её стороны.
А посмотреть вокруг, действительно было на что. За прошедший год дорогу в долину спрямили, расширили, выровняли, подсыпали и утрамбовали. Местами даже вырубили мелкий, подступающий прямо к дороге подлесок, образовав обширные сенокосы, весьма живописные, да и облегчающие лучшее проветривание этой заболоченной местности. Местами, полотно дороги было довольно высоко поднято, были сделаны водоотводные канавы, кое-где в сырых местах устроены небольшие гати. Так что можно было смело сказать, что дорога была приведена в довольно приличное состояние. Поэтому, передвигаться теперь по ней можно было свободно и с достаточным комфортом. Вот, баронесса и вертелась теперь в идущей ровно и ходко коляске, внимательно рассматривая всяческих пичужек в изобилии расплодившихся последнее время в этих местах.
