Грэм Макнилл - Адептус Механикус: Омнибус
Капитан выстрелил в голову пойманного гвардейца. Это не было убийством, лишь милосердием, но кровь Мархольта стыла в венах от того, что ему пришлось сделать.
Сержант послал из своего пистолета заряд плазмы, вырвав куски изломанного хитина и горелого мяса из туши ксеноса.
Какая-то разновидность тиранидского диверсанта, которая могла скрываться, словно хамелеон, чтобы незаметно пройти через оборонительные ряды. Кадианец взглянул на монстра. Почти в два раза превосходя человеческий рост, тиранид был укрыт толстым панцирем. Плазменный пистолет нанес серьезный ущерб, но понадобится время, чтобы батарея перезарядилась. Капитан мог купить Реджебу время только своим лаз-пистолетом.
Мархольт прицелился и выстрелил прямо в один из мелких глаз ксеноса позади щупалец. Глаз лопнул, разбрызгав зловонную жижу на броню чужака. Существо покачнулось, вскинув щупальца в небо и вопя от боли. Оно бросило гвардейца наземь и устремилось к капитану.
Не пройдя и пары метров, зверь получил удар ослепительно яркого разряда энергии. Тиранид пошатнулся, роняя ихор и хитин из жестокой раны. Мархольт приметил дымящиеся остатки какого-то органа, которые выпали из тела ксеноса. Существо не сдавалось и попыталось вновь атаковать, ковыляя на едва держащих его ногах. На этот раз его внимание было приковано вовсе не к Мархольту или Реджебу, но к монументальной машине позади них. Легкий дымок поднимался от одной из орудийных установок кастелана, направленной на тиранида, орудие все еще нестабильно мерцало разрушительными энергетическими вспышками. Машина навела другую орудийную подвеску на ксеноса.
Луч яркого света пронзил голову монстра, разорвав её на куски оплавленной плоти и ихора. В этот раз даже нечеловеческая жизнеспособность существа не помогла ему, и оно рухнуло.
— Император защищает, — произнес Реджеб поворачиваясь от поверженного тиранида к громадному роботу. Мархольт молча согласился, хоть и предпочел бы, чтобы они возносили благодарность Богу-Императору не в проявлении Омниссии.
С другой стороны укреплений донеслись звуки боя. Мархольт увидел, как еще один артиллерийский расчет был атакован тиранидским диверсантом. Второй кастелан атаковал врага, поливая его потоками горящего прометия из огнемета на спине. Капитан увидел рядом с роботом инфокузнеца Ливию, ее красная роба отражала инфернальное сияние орудия машины. Техножрец направила на ксеноса массивный пистолет и выстрелила, пробив ногу существа. Чужеродные хитин и плоть исчезли в буре сверкающей энергии, превратившись в горстку пепла.
Изувеченный тиранид упал. Несколько мгновений существо пыталось дотащить свое горящее тело до нападавших, но кастелан достиг него за несколько шагов. Возвышаясь на искалеченным монстром автоматон опустил свою ногу вниз. Весь вес гигантской машины обрушился на голову диверсанта, а затем еще раз, добивая врага. Ливия приказала машине прекратить, затем развернулась к спасителю Ксандра, который по ее знаку загрохотал обратно к своему хранителю
У капитана не было возможности поблагодарить инфокузнеца за вмешательство ее кастеланов. Послышались крики его лейтенантов из передовых окопов. Со своей позиции он видел лучше, чем кадианцы в линии укреплений: тираниды возвращались назад в саванну. Они не попытались проникнуть дальше огневых точек.
— Эти мрази бегут? — пробормотал Реджеб, удивившись такой мысли.
Мархольт думал иначе, но эта идея была просто невозможной.
— Разведка боем, — произнес он. — Это была разведка боем. Ксеносы просто нас прощупывали.
Капитан Мархольт через магнокуляры наблюдал за передвижением тиранидов по равнине. Сотней метров ниже линии горного хребта лежала безграничная гладь саванны, море высокой коричневой травы колыхалось в теплом бризе Таина. До вторжения тиранидов эта область служила производственной площадкой для гроксовых ферм, которые были основой экономики планеты. Магос Прокруст занял здание, которое когда-то использовалось для переработки навоза рептилий в дешевое, хоть и вонючее топливо для других производственных сфер Таина.
Гроксов уничтожили имперские бомбардировщики, чтобы предотвратить получение ресурсов напирающими тиранидами. А вот высокая трава осталась, проявляя поразительную плодовитость перед лицом бомбардировок. Спустя несколько недель заросли восстановили большую часть своих площадей. Капитан собирался выжечь ее, но жители Таина сообщили, что подобные попытки будут бесполезны: корни растений достигали десяти метров под землей. Чтобы избавиться от растительности, пришлось бы что-то сделать с корнями.
Сейчас трава скрывала нечто гораздо более пугающее, нежели грокс. По саванне перемещались вызывающие ужасы ксенотвари, худощавые хищные монстры в хитиновом панцире, державшие свои длинные орудия в когтистых лапах. Было сложно заметить этих тварей, когда они не двигались, поскольку панцирь был покрыт черно-коричневыми пятнами, но даже в движении их очертания были размытым пятном. Ростом они были примерно с человека, что мало успокаивало Мархольта. Единственное, что гвардейцы точно знали о тиранидах: чем больше тварь, тем более башковитой она является. Те призрачные диверсанты лишний раз доказывали это.
Чего же они ждут? Этот вопрос не давал покоя ему и всем мужчинам и женщинам под его командованием. Было и без того плохо противостоять практически бесконечному рою жестоких хищных чужаков, но, если у них еще есть и стратегия… Ксеносы опознали мортиры в качестве угрозы и сформировали точный план по их упредительному уничтожению. Они провели разведку боем и отступили, проверив внешние оборонительные рубежи. Сейчас эти создания ждали, но ждали чего?
Злобные крики комиссара Нажира вынудили Мархольта вернуть магнокуляры Реджебу и выбраться из траншеи. Кадианец направился в сторону загонов для гроксов на звуки спора. Добравшись, капитан обнаружил инфокузнеца, спорившего с комиссаром, в окружении кастеланов. Роботы казались мегалитами из металла, возвышающимися над каменными стенами. Мархольт уставился на возвышающихся автоматонов, было невозможно избавиться от благоговейного страха при взгляде на них.
— Подобные должны вызывать у вас лишь отвращение, стать должны они мерзостью для вас: ибо представляют знание без понимания, силу без обязательств, совершенство без жертвенности и разум без души, ибо непотребства сии даровали Детям Железа их обличье и образ! — декламировал Нажир, держа том Имперского Кредо над головой, словно ротное знамя. Его глаза пылали присущими экклезиархам гневом и яростью, гневно взирая на кастеланов и их поводыря в красной робе.
— Я не знал, что вы назначили проповедь, комиссар, — обратился Мархольт к Нажиру, добравшись до загонов. — Вы выбрали довольно оригинальную аудиторию для этого.
Нажир резко развернулся, указывая на капитана, Мархольт вздрогнул от ярости в глазах комиссара. Как комиссар он не подчинялся командованию Ксандра и имел полное право казнить капитана при одной мысли, что тот предал свои клятвы Астра Милитарум и Империуму.
— Эти вещи — мерзость! — прорычал Нажир.
Капитан взглянул на инфокузнеца Ливию, стремясь получить поддержку, но она держалась столь же холодно и механически совершенно, какими были ее роботы. Это беспокоило капитана даже больше, чем громогласное религиозное рвение комиссара.
— Они — то, что нам нужно, — ответил Мархольт комиссару. — Если мы хотим удержать эту позицию и исполнить наш долг, нам понадобится больше огневой мощи. Мы слишком далеко от полковой артиллерии, а у флотской авиации и без того много забот. Впрочем, может быть, вы знаете танковую роту, которую сможет добраться до нас в течение дня или двух? Я думаю, стоит возблагодарить Императора за эти машины и обсудить их святость позже.
Нажир пролистал свой экземпляр Имперского Кредо, остановив страницы пальцем с триумфальным видом и указывая на отмеченный раньше абзац:
— Дети Железа! Отродья Эпохи Раздора! Само существование этих непотребств… оскорбляет Императора! Они должны быть…
Что-то из сказанного задело, наконец, инфокузнеца. Шагнув вперед, она обратилась к Нажиру:
— Это почитаемые реликвии Омниссии, а не отродье Силика Анимус, — продекламировала Ливия монотонным искусственным голосом. — Роботизированные автоматы Легио Кибернетика представляют собой чистоту Омниссии. Ваши обвинения в том, что они — техноересь, являются богохульством.
— В их душах нет света Император! — возразил Нажир. — Их разум — лишь металл, нечестивый и оскверненный!
Рука Ливии появилась из-под длинного рукава робы. Она указала одним из железных когтей на болт-пистолет на поясе Нажира:
— Ваше оружие имеет душу, комиссар? Оно несет свет Императора и служит целям Империума и человечества? Это орудие, подарок Омниссии, — одно из многих благословений Бога-Машины, дарованное нам. Таковы и кастеланы. Их машинные духи сотворены мудростью, дарованной нам Омниссией. Ваши рамки плоти и веры не в состоянии охватить чудеса созидания. В вашем неведении вы боитесь всего, что слишком сложно для вашего понимая.
