Мэтью Фаррер - Наследие
– Но я не думаю, что это был такой уж большой риск, в смысле, если бы он был в каком-то другом месте, но лебедочный колодец, там довольно-таки тяжелая машинерия, и микрошок вряд ли мог бы повредить металл, и мы рассудили, что стоит попробовать.
– Да, это было мое решение, – вставил Черрик, не слишком тонко надавив на «мое».
– Что он сделал?!
Голос Ксаны на этот раз был достаточно громким, чтобы все остальные это заметили. Домаса спохватилась, прежде чем рефлекторно выдать презрительную ухмылку, и поклонилась.
– Мои извинения, госпожа Фракс, все эти события меня немного взвинтили. Он выслал астропатическое сообщение, как только мы прошли зону комет. Никто из тех, кто по-настоящему верен! – на секунду ее речь превратилась в шипение, – не перехватил достаточно большую часть сигнала, чтобы мы дословно знали, что там говорилось. Но мы знаем, что наш друг Симозон собирал информацию о нашем путешествии и о составе экипажа, и был достаточно неаккуратен, чтобы оставить призрачные следы вокруг телепатического кресла, которое он использовал. Один из наших верных астропатов смог уловить их, прежде чем они испарились, так что мы знаем, по крайней мере, некоторые имена из тех, что были в сообщении.
– Я не понимаю, почему вы это сделали, – сказал Варрон. Он сцепил руки перед собой, и они были напряжены от беспокойства. – Что нам скрывать? Вы мне сами сказали, что это встречное требование – просто ерунда. Если наша позиция прочнее, то какая разница, кто и что об этом знает? И о нас?
Рот Домасы открылся и через миг закрылся.
– Пролегис Магал поделился со мной кое-чем из того, что Администратум знает о нашем пункте назначения, – сказала она, помедлив. – Помимо всего прочего, он сказал, что та женщина-арбитр, которая будет руководить передачей наследства – напомню вам, что это она будет судить, являетесь ли вы вообще наследником хартии – из порядочных. Не как некоторые Арбитрес, с которыми сталкивался мой дом, те, что любят обзаводиться тайными информаторами и совершать полночные налеты. Эта Кальпурния, очевидно, та еще дотошная стерва. Если бы подобному человеку захотелось знать, кто летит на корабле, он бы послал сюда герольда Арбитрес, чтобы тот долбился в обшивку, пока мы не вручим ему список. Она просто обожает вламываться туда, где не имеет права находиться, и давить там на всех своим авторитетом, так я слышала, – Домаса повернулась, и подол ее желтовато-коричневой юбки дернулся, когда она ткнула Симозона ногой. – Нет, если наш дружок на кого-то шпионил, то не на Арбитрес. А на того, кто пытается утянуть из-под ваших ног наследие вашей семьи. Неужели вы действительно хотите спустить им это с рук?
– И как же вы собираетесь все это подтвердить? – спросила Ксана, пока Варрон глядел на обмякшее тело Симозона. – Что он вам рассказал? Разве не должно быть каких-то улик, что у него есть связи с… с какими-то возможными заинтересованными лицами?
– Ничего на нем самом, ничего в его келье, – встрял Черрик. – Но Телепатика Гунарво прислала его на борт в последнюю минуту, в качестве замены. Они не так уж часто такое делают. Кто-то потянул за ниточки, помяните мое слово.
Домаса кивнула в знак согласия.
– Нам пришлось пользоваться дедукцией, потому что мы не в материуме. Если б не это, было бы гораздо проще. Мы бы могли слой за слоем углубляться в его мозг, пока не нашли бы то, что нужно. Есть определенные способы использовать варп-око, которые мне даже самой интересно опробовать, хотя я не такой уж прямо псайкер, который мог бы проделать достаточно тщательную работу. Но сейчас мы в варпе, и к тому же снаружи бурно, – ее лицо стало серьезным, и она глубоко вздохнула. – В таких штормах много чего может повстречаться. Выворачивать наизнанку чей-то разум, особенно разум псайкера, в таких условиях, когда наша защита и без того напряжена… нет, – сказала она чуть громче, как будто убеждая саму себя. – Мы не будем так рисковать. Я не хочу полагаться на удачу с таким разумом, как у него, пусть даже он чувствует боль или ослаблен медикаментами. Только не в таком неспокойном варпе, – она раздула узкие ноздри. – И я, определенно, не желаю допускать возможность, что он пошлет какой-нибудь тревожный сигнал, когда мы покинем варп. Он не должен выходить на связь.
– Полагаю, на корабле есть псайк-клетки, – начал Варрон, – так что, если надо его запереть…
– Запереть, – фыркнул Черрик, перебив его. – Вы слышали, что сказала леди Дорел?
– Нам надо выступить против этих претендентов на хартию с ним в качестве доказательства того, что они пытались сделать, – сказал Варрон. Во рту у него было сухо. В глазах навигатора и ее охранника он видел нечто, что ему не нравилось. – Я думаю, что такое свидетельство нарушения, шпионажа, ослабит их позицию в глазах закона. Если эта Кальпурния такая ярая сторонница честности и соблюдения всех требований…
– Это повлияет на них примерно так же, как на нас повлияет то, что они вдруг найдут доказательство работы какого-то нашего шпиона, – ответила Домаса. – И если ее удивит, что подобное происходит, значит, она еще тупее, чем следует из докладов Магала. Если он просто прекратит подавать сигналы, вот тогда они будут недоумевать. Поймали ли мы его? Оставили где-то? Может, он предал? Или ему просто нечего сообщать?
– Так, значит, псайк-клетка, – сказал Варрон. – Я пойду передам стюардам, пусть они это организуют.
Он встал с сиденья, но никто больше не пошевелился. Домаса пристально глядела на него. Варрон оглянулся на жену в поисках поддержки, но та побледнела и смотрела в другую сторону.
– Думаю, Варрон, мне следует продемонстрировать, как должен начать работать ваш разум с настоящего момента, – сказала Домаса, поднимая игольник. Один из удлиненных пальцев изогнулся, найдя кнопку спуска на рукояти, стиснутой в ее узкой ладони.
– Летальная доза, – быстро проговорила она и опустила руку. Раздался тихий звук, не громче, чем вдох, и Симозон повалился вперед. Чувствуя тошноту, Варрон увидел, как маленькая игла кристаллизованного яда, воткнувшаяся в затылок удлиненной головы астропата, растаяла и окончательно впиталась в его кожу. Он откинулся на спинку сиденья, как будто вся сила покинула его.
– Мои сторонники очень ясно изложили мне природу моей миссии, – сказала Домаса. – Я здесь для того, чтобы помогать вам любым возможным способом для того, чтобы побороть это встречное требование и сделать вас наследником хартии Фраксов и власти над флотилией. Вам нужно туда доехать, вот вам корабль и навигатор. Вам нужна защита для вашего собственного блага, вот вам я и Черрик. Вам понадобится помощь и поддержка в вашей будущей работе торговца, и поэтому здесь с вами достойные представители Гунарво и Администратума.
Домаса подняла руку, и Варрон отдернулся, но она просто убрала игольник, заткнув его обратно за ленту на руке.
– Все, что вам нужно делать, – приятным голосом добавила она, – это предъявить требование на свое наследство и помнить о своих друзьях. Это все, что от вас требуется, Варрон. Мы позаботимся обо всем остальном.
И затем они покинули его, оставив за собой немую застывшую сцену: Варрон Фракс, бледный и сжимающий руками подлокотники кресла, его жена в желтом платье, которая стояла, отвернувшись и спрятав лицо в руках, и распростертый у их ног труп астропата Симозона.
Глава седьмая
Адептус Министорум прибыли на Скалу Трайлан на пятый день пребывания там Ширы Кальпурнии, в разгар дня, когда она чувствовала себя раздраженной, постоянно отвлекалась и абсолютно не желала видеть никаких незваных гостей.
Не то что бы ей не нравилась сама скала. И остров, и крепость выглядели грубо и мощно: как любое архитектурное сооружение Арбитрес, крепость была выстроена так, чтобы один ее вид запугивал любого зрителя. Она занимала всю плоскую вершину скалы, в честь которой была названа, и возвышалась на каменном подножии с практически отвесными стенами, на триста метров поднимающимися над волнами. Даже с воздуха она словно излучала мощь и неподвижность, а с моря должна была выглядеть еще более впечатляюще.
Внутри, вдали от постоянного ветра и грохота волн, теплый воздух и узкие коридоры вызывали ощущение, что ты находишься в какой-то гигантской норе. По большей части проходы в крепости были настолько тесными, что в них едва могли разминуться двое Арбитрес, и только благодаря своему стройному телосложению Кальпурния могла передвигаться по ним свободно. Даже Куланн, не очень крупный мужчина, замечал, насколько ограничено пространство, когда был в броне. Широкоплечий Одамо с трудом протискивался по коридорам на двух тростях и прямых как палки металлических ногах, так что всякий раз, когда кто-то шел навстречу, ему приходилось пережидать в какой-нибудь нише, боковом коридоре или прижиматься спиной к стене.
![Елена Белая - Дорога к себе [СИ]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)
