Джеймс Сваллоу - Красная Ярость
Цек принял это с кивком. Он знал, что такие вещи теоретически возможны, но до сих пор наука об этом была вне его досягаемости. Если Серпенс был столь же хорош на деле как на словах… Кровавый Ангел нахмурился. То, что произойдет в следующие несколько минут, будет пробным камнем. Он бросил взгляд на Фенна. Скоро они узнают, было ли его согласие допустить магосов в их круг ошибкой или нет.
Коробка-сервитор забулькала, из губ маски донесся мелодичный перезвон. Ниник протянула руку перед машиной и та выплюнула другой пузырек. Жидкость внутри был густой, сиропообразной, темного цвета. Серпенс взял ее у женщины с каким-то пылом, держа пузырек перед светом, он изучал консистенцию. Ученый облизывал губы, похоже, не сознавая это.
На его лице появилось выражение, которого Цек никогда прежде не видел, противоречащее обычно неизменно серьезному виду Серпенса. Страсть.
— Кровь, кровь ключ ко всему, — пробормотал Серпенс. — Я слышал, что в обрядах посвящения вашего Ордена, каждый ваалец принимает крошечную долю крови самого Сангвиния, верно? — он встряхнул пузырек, наблюдая за движением жидкости внутри, — В этой крови, вашей крови, лорд Цек, частица примарха. А примарх генетический сын Императора, таким образом, его кровь содержит частицу Повелителя Человечества, — он выдохнул сквозь зубы. — Это дистиллят величия, друг мой. Сущность совершенства, если бы только можно было раскрыть его.
Серпенс моргнул, как будто внезапно вспомнил где он, повадки магоса вернулись к его обычной легкой улыбке.
— Начнем?
Цек махнул в сторону зиготных резервуаров.
— На ваше усмотрение.
— Милорд, мы не должны идти дальше! — выпалил Фенн. — Мы не знаем что произойдет!
— Именно, — ответила Ниник. — Но наука — поиск знания, раб. Если мы позволим невежеству ослепить нас, мы добровольно двинемся в сторону Эпохи Раздора и тьме Древней Ночи!
Губы раба дрожали, и Цек бросил на него спокойный взгляд.
— Верно, Фенн. Мы должны это сделать, — апотекарий вздохнул и ощутил, как суждение утверждается в нем. — Мы не можем колебаться в нашем плане. Уверен, что, в моих руках спасение Кровавых Ангелов. Я не могу отвергнуть этот зов, — он повернулся и кивнул магосу. — Продолжайте.
— Император следит за нашими усилиями и дарует им успех, — сказал Серпенс.
Техноповелитель вставил пузырек в разъем одного из стеклянных цилиндров.
— Момент истины, — сказал он серьезно.
Жидкость отправилась в гирлянды трубочек, ползущих далеко в молочную среду процессора. Неожиданно клон внутри начал биться и стучать по стеклу. Цек услышал отличный от прочих пузырящийся вопль из резервуара.
Крик.
— Я ЗНАЛ, что Кровавые Ангелы тщеславны, но мне даже не снилось, что их Магистр может проявить такое высочайшее высокомерие!
Голос Сета был самым громким, вырываясь из разноголосого хора.
— Вы превзошли самого себя, Данте! Даете эдикты, как будто вы сам Император!
В ответ Мефистион зарычал на Расчленителя, но Данте предостерегающе коснулся его плеча.
— Я никогда не посмел бы сделать подобное. Я лишь сказал вам то, что необходимо и ничего больше.
— По мне это не походило на просьбу, — проскрежетал Дагган. — У вашего заявления был оттенок приказа, лорд Данте. Так ли это?
Армис покачал головой.
— Нужно так сделать? Я вижу лишь братский Орден в нужде и нашу возможность пойти ей навстречу.
Сет бросил на Армиса лукавый взгляд.
— Меня не удивляет, что Магистр Легиона Крови принимает сторону Ордена Первого Основания.
— На что вы намекаете? — потребовал Армис. — Вы подвергаете сомнению мою лояльность, Расчленитель?
Орлок поднял руки.
— Успокойтесь! Это серьезный вопрос, и я не хочу видеть, как он тонет в мелком соперничестве!
Лорд Кровопийц покачали головой.
— Речь не о «занятии стороны»! Мы все родичи под броней… семья — настолько, этот термин может быть применен к Адептус Астартес.
— Значит, вы согласны на это? — спросил Дредноут Кровавых Мечей.
— Я этого не сказал, — ответил Орлок. — Я говорю только, что теперь не время для разногласий! Ясные головы и рациональные мысли должны продолжить день!
Сет шагнул вперед, и его заместитель, брат-капитан Горн двинулся следом.
— Простите меня, кузен, но мне трудно остаться рациональным перед лицом этого… этого декрета, — он метнул взгляд на Данте. — Вы хотите моих людей? Кровавые Ангелы хотят разодрать мой Орден, чтобы излечить раны собственного. И потом Расчленители останутся уменьшенные числом, наших лучших и ярчайших заберут… — он оскалился. — Как будто мой Орден и так недостаточно мал!
— Десятина будет пропорциональна, — сказал Данте. — Количество, которое потребуют от каждого преемника, отразит размер и положение его Ордена.
Сет отвернулся.
— Как великодушно. Вы подумали обо всем.
— И что произойдет с людьми, которых вы заберете? — спросил Сентикан. — С новобранцами?
— Мы будем возвышать их как Кровавых Ангелов, — объяснил Магистр. — Им предоставят импланты и ритуалы в соответствии с этим статусом.
— Рекруты потеряют связь со своим прошлым, — проскрипел Дагган.
Данте покачал головой.
— Как сказал лорд Орлок, мы все родичи под броней.
В зале повисла долгая пауза, затем Сентикан заговорил скрипучим голосом.
— Тогда мы должны утвердить это.
Сет обернулся и произнес единственное слово.
— Нет.
— Вы отказываетесь помочь нашему родительскому Ордену? — сказал Армис.
— Больше того, — рявкнул Сет. — Я подвергаю сомнению право Кровавых Ангелов требовать что-либо от нас!
— Мы — Первое Основание, — сказал Данте со сталью в голосе. Наконец вызов, прежде срытый под повадками Сета, вышел наружу.
— Я знаю, кто вы! — отрезал лорд Расчленителей. — Я не могу позволить себе забыть кто вы, даже если бы этого захотел! — он взглянул на других Магистров и представителей. — Мы должны согласиться на это, даже не спросив почему? — Сет навел палец на Данте. — Он позволил этому случиться. Под его управлением Кровавые Ангелы оказались на краю пропасти. Падение, которое привело бы к воротам самого Хаоса! Если бы не милость Императора мы, возможно, созвали этот конклав, чтобы обсудить истребление его Ордена, а не спасение!
Слова Данте были каменными.
— Я знаю полную меру своей ответственности, Сет. Я несу позор, не уклоняясь от него. Но я вел Кровавых Ангелов к славе во имя Терры в течение многих столетий. Я боролся против черных армий Гибельных Сил, еще до вашего рождения, кузен.
Ярость Сета ослабла и стала холодной.
— Верно. Я не оспариваю ваше старшинство или список побед. Но я подвергаю сомнению ваше будущее, Данте. Вы действительно самый старший среди живущих Астартес. И возможно, с учетом этого, вы должны обдумать свою ответственность. Посмотрите на все со стороны, в свете того, чему вы позволили случиться.
Слова Расчленитея вызвали резкий вздох другого Астартес. Для Мефистиона это было уже слишком.
— Ты смеешь… — начал он, выходя вперед.
Дредноут Даггар быстро сдвинулся и преградил дорогу библиарию, тяжелая стальная поступь эхом пронеслась через весь зал, когда гигант развернулся со скоростью невероятной для махины такой тяжести.
— Он смеет, — сказал почтенный воин. — Он должен. В этих серьезнейших обстоятельствах мы не можем уклоняться от даже самых сложных вопросов.
Данте удержал раздражение под контролем.
— Слишком верно, — вздохнул он. — Сет. Вы бросаете вызов моему суждению?
— Я должен? — Магистр вновь заговорил спокойно. — Случившееся, говорит громче, чем смог бы любой голос.
Армис покачал головой.
— Вы заходите слишком далеко, Расчленитель.
— Как всегда, — ответил тот. Сет сделал паузу, рассматривая людей вокруг. — Я выдвигаю контрпредложение требованиям лорда Данте. Если его суждение действительно поставлено под вопрос — так и должно быть в глазах любого нормального человека — тогда, возможно, Кровавые Ангелы сами должны быть привлечены к ответу! — он холодно улыбнулся. — Я выступаю за изменение требований чтимого кузена. Я предлагаю, чтобы не мы отдавали десятину наших людей Данте, а чтобы он отдал десятину нам.
— Мы не можем расформировать Орден Первого Основания! — Орлок был ошеломлен.
— Мы знаем историю Астартес. Это происходило прежде, — настаивал Сет, — мы можем поровну распределить людей среди приемников. Как вы сказали, лорд Орлок, мы все родичи под броней.
Данте осмотрелся и увидел сомнение, очевидное — на лицах Сета и Армиса, скрытое — под капюшоном Ситикана и за неподвижной маской скульптурной передней панели Даггана. Дюжина других выражений, в характерных манерах Ангелов Обагренных, Красных Крыльев, Пожирателей Плоти и всех остальных. Он чувствовал, что момент им упущен.
