Энн Маккефри - Барабаны Перна
— Будто я не знала, что он никому даже ни словечка не шепнул!
— О чем же это? — с усмешкой поинтересовался Робинтон.
— О том, что он привез с прииска сапфиры, и еще о том, что случилось в тот вечер, — из-за чего он и остался там на ночь. Правда, это я пока еще не выяснила, — сокрушенно вздохнув, призналась она.
Робинтон рассмеялся и ласково потрепал женщину по щеке. Потом обошел стол и, налив себе вина, вопросительно взглянул на Сильвину. Та молча кивнула, и мастер наполнил второй бокал. Она так переволновалась из-за Пьемура, что ей тоже не помешает выпить. Теперь, когда с мальчиком бронзовый, можно на минутку задержаться.
— Во всем виноват я, — отпив большой глоток, произнес Главный арфист и тяжело опустился в кресло. — Пьемур смышлен и умеет держать язык за зубами. Как я теперь вижу, даже с ущербом для собственного здоровья. Ведь он никому и звуком не обмолвился о том, что творится на барабанной вышке, — ни Менолли, ни Сибелу…
— Вот с ними-то как раз он поделился бы в последнюю очередь, разумеется, не считая вас, — фыркнула Сильвина. — Я и сама узнала об этом только после бенденского Запечатления. Эти придурки… — Сильвина сморщила нос, вспоминая о неприятном событии, — изгадили его новую одежду. Я застала его за стиркой, а то бы тоже ничего не узнала.
Она так злорадно захихикала, что Робинтон без труда проследил ход ее мыслей.
— Они сотворили эту пакость, когда он был в Айгене, ничего не подозревая о Рождении? — он расхохотался вместе с Сильвиной, и она знала, что Главный арфист восстановил всю картину. — Подумать только — ведь я отправил его на барабанную вышку, чтобы уберечь от неприятностей! Так ты уверена, что у него нет ничего серьезного?
— Насколько я могу быть уверена в отсутствие доктора Олдайва, — язвительно проговорила Сильвина: ее несказанно возмущало, что Главный лекарь занят никчемным лордом Наболским, когда его присутствие так необходимо здесь, в Цехе.
— Ах да, он у Мерона! — мастер вздохнул, и уголок его выразительного рта дрогнул от раздражения и скрытого замешательства.
— Все равно Мерон умирает. Даже искусство мастера Олдайва не способно его спасти. Да и кому он нужен, этот Мерон? Туда ему и дорога после всех его злодеяний! Как подумаю, что Вирент, королева Брекки, могла бы жить и жить…
— Видишь ли, Сильвина, его смерть вызовет новые осложнения!
— Это еще почему?
— Мы не можем допустить, чтобы из-за холда Набол начались раздоры, — как и из-за Руата…
— Но в Наболе не меньше дюжины кровных наследников…
— Мерон отказывается назвать преемника!
— Ну и ну! — изумленно протянула Сильвина, но, быстро оправившись от удивления, дала волю гневу. — А что еще, спрашивается, можно ожидать от такого негодяя? Но я уверена, кое-что все-таки можно предпринять. Не сомневаюсь, что мастер Олдайв без колебаний…
Мастер Робинтон предостерегающе поднял руку.
— Наболу всегда не везло: его лорды были либо слишком честолюбивы, либо слишком эгоистичны, либо просто неумелы, чтобы обеспечить своему холду процветание…
— К тому же это далеко не лучший холд — затерянный в горах, холодный, сырой, неприветливый.
— Ты права. Так посуди сама, какой смысл затевать борьбу за власть между кровными наследниками, если в итоге мы можем получить очередного малоприятного лорда, с которым совершенно невозможно ладить?
Сильвина задумчиво прищурилась.
— Я насчитала девять или десять кровных родственников мужского пола — я имею в виду ближайших. Дочерям Мерона замуж еще рановато, к тому же ни одна из них не обещает стать красавицей: все они, бедняжки, как одна, уродились в папашу. Так кто же из этих девяти…
— Десяти.
— Кто из них получит самую сильную поддержку ремесленников и мелких холдеров? И какое место, хотела бы я знать, в вашем плане отводится Пьемуру? Постойте — я уже сама поняла! — улыбка разгладила черты Сильвины, и она подняла бокал за изобретательность Главного арфиста. — Кстати, как он справился в Айгене?
— Совсем неплохо, хотя айгенцы в любом случае народ верный.
Уловив легкое ударение на слове «верный», женщина внимательно вгляделась в озабоченное лицо Робинтона.
— Что значит «верный»? Разве кто-нибудь не верен Бендену?
Главный арфист коротко мотнул головой.
— До меня дошли тревожные слухи. И, пожалуй, самый неприятный — что Набол так и кишит файрами…
— Откуда бы это? Ведь в Наболе нет морских побережий. Навряд ли их снабжают из других холдов. Робинтон согласно кивнул.
— И еще: в Нерате, Тиллеке и Керуне они заказывают огромные партии тканей, вин, деликатесов, не говоря уже о разнообразных изделиях Цеха кузнецов. И все это покупается или приобретается в обмен в таких неимоверных количествах, что уже давно можно было бы одеть, обуть и накормить всех холдеров и мастеровых в Наболе… Однако ничего подобного!
— За этим стоят Древние! — Сильвина даже прищелкнула пальцами, довольная своей догадливостью. — Т'кул с Мероном всегда были два сапога пара.
— Одного не могу понять — что, кроме файров, дает этот союз Мерону?
— Неужели? — недоверчиво прищурилась Сильвина. — А ненависть? А злобу? А возможность отомстить Бендену?
Робинтон с отсутствующим видом вертел в пальцах ножку бокала, обдумывая услышанное.
— Хотел бы я знать…
— Непременно узнаете! — рассмеялась Сильвина, окинув Робинтона взглядом, в котором сквозила нежность и снисходительность к его маленьким слабостям. — В этом вы с Пьемуром просто близнецы! В нем живет такое же неутолимое желание быть в курсе всех событий, к тому же у него хорошее чутье на новости. Вы потому так и заинтересованы, чтобы он поскорее поправился? Хотите послать его в холд Набол, к Кандлеру?
— Нет… задумчиво протянул мастер и подергал себя за нижнюю губу. — Нет, в холд Набол Пьемуру нельзя — Мерон может его узнать: ведь наш лорд отнюдь не глуп, только в корне испорчен.
— Ничего себе — только! — возмутилась Сильвина.
— Мне нужно знать, что там происходит.
— Я думаю, сегодня не последний день, когда Мерон вызывает мастера Олдайва… — проговорила Сильвина, выразительно приподняв бровь. Робинтон нетерпеливо отмахнулся.
— У меня есть лучший план. Я слышал, в Наболе устраивают ярмарку — в ту же неделю, что и праздник у лорда Гроха…
— В этом весь Мерон.
— Значит, никто не ожидает увидеть там арфистов Цеха, — Робинтон с надеждой посмотрел на Сильвину.
— К ярмарке мальчуган окончательно оправится. Будет лучше для него самого, если в этот день он будет вдали от Цеха. Тильгин сделал большие успехи.
— Разве могло быть иначе? — насмешливо заметил Робинтон. — Ведь Домис с Шоганаром возятся с ним с утра до вечера!
Глава 6
Остаток дня и почти весь следующий Пьемур провел в зыбком полузабытье между сном и бодрствованием. Его очень утешало и ободряло присутствие Крепыша, которого иногда сменяли Лентяй с Кривлякой.
«Если файры Менолли со мной, — подумал он, в очередной раз выплывая из сна, — значит мастер Робинтон не сердится, что я свалял такого дурака — слетел с лестницы и расшибся как раз в то время, когда я ему нужен». Именно постоянное дежурство файров подсказало мальчику, что мастер заинтересован в его быстром выздоровлении. Он слегка беспокоился о своих вещах — кто знает, что могут с ними сделать Клел с дружками, — но скоро увидел сундучок у стены рядом с постелью.
Когда Сильвина впервые появилась, неся перед собой поднос, он не почувствовал никакого желания есть.
— Не бойся, тошнить тебя не будет, — ласково, но достаточно твердо сказала женщина, усаживаясь рядом, и принялась кормить его с ложки бульоном. — Это была реакция на сотрясение. Теперь тебе нужно подкрепиться. Ну-ка открывай рот! Жаль, нельзя намазать холодилкой тебе мозги, право жаль. Не думала, что доживу до дня, когда у тебя не будет аппетита! Вот и умница. Денька через два будешь, как новенький. Не удивляйся, если тебя потянет вздремнуть. Так и должно быть. А вот и Крепыш — снова явился составить тебе компанию.
— Кто же его кормит?
— Ну-ка лежи спокойно! — мальчик попытался сесть, но Сильвина прижала его лопатки к подушке. — Бульон прольешь. Я думаю, что Менолли пока помогает Сибел. Так что не беспокойся. А скоро ты сам вернешься к своим обязанностям.
Женщина хотела встать, но Пьемур поймал ее за край юбки.
— Сильвина! — мальчик жаждал выяснить этот вопрос до конца: он просто не поверил своим ушам, когда услышал. — Так это правда, что на ступеньках был жир?
— Правда! — нахмурилась Сильвина и сердито поджала губы. Потом похлопала его по руке. — Эти паршивцы увидели, как ты упал, спустились вниз и стерли жир со ступенек и перил… да только, — добавила она, злорадно усмехнувшись, — они позабыли про твой башмак! Я бы сказала, на этом они и поскользнулись!
