Дэн Абнетт - Ересь Хоруса: Омнибус. Том III
Олл хранил тайны при себе, не желая обременять их недолгие жизни бременем знаний о вселенной — грузом, способным на всю жизнь оставить шрамы в их душах и свести с ума. Как кто-либо из них смог бы вернуться к обычной жизни смертных, если бы он поделился с ними жуткими тайнами мироздания? Однако бегство с Калта растянулось, став странствием, продолжавшимся уже шесть лет. Семьдесят два месяца Олл рассекал реальность ножом, ведя их из одного времени в другое. И на протяжении уже шести лет он слышал вопросы. Как ты можешь резать пространство кинжалом? Куда мы идём? Кто ты? Где мы теперь? Когда?
Со временем он понял, что проще отвечать и объяснять. Беглецы почти ничего не понимали из его объяснений, но глубокомысленно кивали, слушая его рассказы, и были благодарны за хоть какие-то ответы. Кэтт, умная девушка, даже запоминала его слова, храня их в своей необычайной голове, и вспоминала многие из тех истин, которые открыл Олл. Порой Перссон задавался вопросом, зачем он вообще стал им что-то объяснять. Поначалу он успокаивал себя тем, что так они больше молча слушают, чем непрестанно трещат, но позже он пришел к выводу, что, чем осведомлённей его спутники, тем больше от них толку.
Однажды в атомном бункере в километре под полюсом мёртвой колонии он даже решил открыть им общую картину.
— Мы здесь потому, что жизнь висит на волоске.
— Чья жизнь? — нахмурился Кранк.
— По сути дела все жизни. То, что случилось на Калте, и то, что случилась там с нами — лишь часть последней войны, способной разорвать наш вид на части.
— И на чьей мы стороне, а? — потянул Графта за руку Бэйл Рейн, младший из двух солдат.
— На стороне Императора, конечно, — проскрежетал сервитор.
— Да, разумеется. На чьей же ещё? — кивнул Перссон. На самом деле существо, которое люди звали Императором, никогда не было по душе Оллу, они не часто сходились во взглядах. Но теперь все эти мелочные разногласия были неважны. Выступивший не на стороне Императора вставал на сторону узурпаторов — существ, с которыми не стал бы связаться ни один вменяемый человек. Поэтому да, они были на стороне Императора. Олл окинул взглядом отряд и вздохнул.
— Старею.
— О, мы в курсе, — рассмеялся солдат.
— Поверь, я старше, чем ты можешь себе представить. Я не хотел сражаться в этой войне, желая просто жить тихой и спокойной жизнью, но меня завербовали, втянули в дело.
— Кто? — тихо спросила Кэтт.
— Старый друг. Ему нужно, чтобы я прибыл на Терру, поэтому мы направляемся туда.
При этих словах притихли все. Был поражён даже закалённый ветеран армии Кранк.
— Терра… за всю свою жизнь я даже не мечтал о том, что однажды окажусь там, на тронном мире.
— Круто, но что мы будем делать, когда туда доберёмся? — осторожно поинтересовался Зибес.
Олл помедлил, обдумывая его вопрос. Да, сейчас он охотней говорил с ними, но пока что не был готов открыть им большего.
— Всё, что сможем, ок?
Их путь был долгим, опасным и тяжёлым, но он оборвался здесь, на краю забытого мира. Больше не работал древний компас Олла, открывавший ветра Эмпирей. Вечный не знал, где сделать следующий надрез, не знал, куда целить. Их словно выбросило на мель, на необитаемый остров. Сначала Олл думал, что это лишь недолгая задержка, ведь иногда ветра стихали. Но дни растянулись на месяцы, а затем на целые годы. Город стал им домом, и теперь беглецы целыми днями бродили по его узким улочкам и переулкам, ища место, где компас снова начнёт дрожать, указывая путь.
Город был настоящим лабиринтом из тёмного камня, а местные звали его Андриох. То была колония людей, основанная в дни первого звёздного исхода. Олл мог бы поручиться, что когда-то Андриох был прекрасен, но затем случилось бедствие, возможно, бывшее частью техновойн той мрачной эпохи. Даже камни города потемнели, должно быть, из-за следов радиационного излучения. Разлом, над которым нависал город, тянулся до самого центра мира. Если приглядеться, то можно было увидеть сквозь облака пара магму, кипящую в коре планеты.
— Думаю, что когда-то Андрих был вдвое больше, — вздохнул Олл. — Но половину его оторвало нечто, создавшее этот разлом. В те давние времена было оружие, способное на такое, обладающее неизмеримой мощью. И такие техническое устройства использовали как Железные Люди, так и союзы, выступившие против кибернетической революции.
Олл помнил забытые ужасы. Энтропийные машины, воспламенявшие планеты. Гасители солнц, подобные извивающимся змеям длинной с кольца Сатурна. Механоворы, поглощавшие информацию вместе с хранившими её городами, способные подбросить в небеса континенты. Рои омнифагов, которые срывали плоть с миллиардов костей за один удар сердца.
— Ах, старые добрые времена, когда война была чем-то невообразимо огромным для человеческого разума, — вздохнул Олл, вспоминая. — Такой непохожей на последнюю войну. Ересь Воителя одновременно мала, её могут охватить разумы людей и постлюдей… и так велика. Даже больше, чем подобная гибели богов кибернетическая революция. Так велик её размах, так велики последствия. И она ужаснее потому, что её могут направлять люди.
Олл Персон не рассказывал никому о своих подозрениях, но понимал, что скорее всего город перекусил пополам механовор. Возможно, вышедший из-под контроля, хотя ближе к последнему этапу революции практически все машины вышли из под-под контроля. Их изуверский и капризный разум одновременно искал друзей и видел всех как врагов. Теперь в Андриохе жили бледные призраки, похожие на троглодитов, живущих в пещерах, хилых, незрячих. Их кожа была прозрачной. Никто из людей не замечал ни Олла, ни кого-либо из беглецов, ведь они проводили дни и ночи в затхлых пещерах, в которые превратились дома. Каждый из людей был подключён к постоянным каналам данных прямо через глаза и затылки, все они затерялись в иллюзии нормальной жизни, ожидая конца механического катаклизма. Но для них он не закончится никогда. Тела людей ослабеют и умрут, останется лишь призрак в виртуальной реальности. Память о городе, сохранённая в цифровом гештальте. Олл не намеревался стать одним из них, но путь был опасен. Теперь он понял, что начал отвечать на вопросы и по другой причине — никому из них не суждено вернуться к обычной жизни. Вечный обманывал себя. Он мог рассказать им всё, потому что все они умрут рано или поздно, даже если доберутся до Терры, чего так отчаянно хотел Догент Кранк. Возможно, что оставить их умирать на Калте было даже милосердней. В этом была слабость вечного — Олланий Перссон всегда был слишком милосерден. Плохое качество для солдата, особенно солдата, у которого такое важное задание. Олл выругался.
— Два года. Мы больше не можем ждать.
Он не осмеливался открыть свои тревоги никому, ведь тогда беглецы бы поняли, что на некоторые вопросы нет ответа даже у Праведного Олла.
Не было пути ни вперёд, ни в обход. Единственная дорога из Андриоха вела назад, туда, откуда они пришли. А Джон Грамматик предупредил Олла, чтобы он никогда так не делал. Вечный шёл по переулкам вдоль мест, где город нависал над разломом. Временами ему казалось, что он даже видит отпечатки зубов, и Перссон был уверен, что утёс был частью проблемы. Андриох должен был стать одной из остановок на пути, но они пришли туда слишком поздно. Механовор или чем бы ни было вышедшее из-под контроля чудовище поглотил не просто город и планетарную кору под ним, но информацию. Не просто цифровые данные аналитических машин Андриоха, но исходный код времени и пространства. В том числе нужный Оллу набор имперских координат, космические векторы Имматериума, к которым были чувствительны серебряный компас и маятник. Провал, рядом с которым они жили вот уже два года, оказался не просто дырой в пространстве, но также раной в эфире, антиреальности, сосуществовавшей с материальным миром. Город стоял на краю шрама от укуса в варпе.
— Весь вопрос в том, случайно ли всё так сложилось или это кто-то подстроил?
Скорее всего, второе. Олл не сомневался, что его преследовали многие агенты врага, даже многих врагов: демоны, Несущие Слово, ловчие-легионеры, убийцы Кабала. Но здесь они встретили не просто враждебную цель. Кто-то подтолкнул их, обманом заставил оступиться, придя в Андриох, откуда было невозможно уйти.
— Олл!
Перссон услышал, как кто-то зовёт его, но не обратил внимания. Его разум был так стар, что временами Олл вновь слышал голоса старых знакомых. Но затем он понял, что действительно его слышит.
— Олл! Олл, блин! — На чёрных камнях разбитой лестницы впереди, на самом краю бездонного разлома стоял Джон Грамматикус. Перссон поднялся к нему.
— Прости, такой уж вышел беспорядок.
— Мы здесь застряли, Джон. Это тупик.
— Знаю.
— Мы пробыли тут два года.
— Два? — поражённо переспросил Джон. — Мне так жаль. Меня опять завалило делами. Ну, ими завалил Кабал, заставляя вновь на себя работать. Я ждал момента, когда что-то отвлечёт их внимание, чтобы выйти на связь. Мне так жаль, что я смог только сейчас.
![Василий Головачев - Ультиматум [сборник]](/uploads/posts/books/103752/103752.jpg)