Пол Кемп - Старая Республика: Обманутые
— Повелитель, мне вызвать солдат? Для вашей охраны?
— Мне не нужна охрана. Оставайтесь в корабле. Я долго не задержусь. — Малгус нажал переключатель, который открыл боковые двери шаттла, и какофония сирен и яростных криков толпы ворвалась внутрь корабля.
Малгус, гнев, которого не уступал гневу всей толпы, откинул капюшон плаща, обнажая покрытое шрамами лицо и респиратор, и подошел к трапу.
Увидев его, толпа сразу затихла. Только вой сирен продолжал разноситься по округе. Множество глаз смотрело на него снизу вверх, в тусклом свете уличных фонарей, напуганных его внешним видом — покрытое пылью и кровью тело, но, прежде всего, перекошенное от гнева изуродованное лицо. Он чувствовал, как их коллективный гнев превращается в страх перед ним. Он стоял, глядя им в глаза. Никто не мог выдержать его взгляда.
Он стал спускаться по трапу. Толпа расступилась перед ним. В момент, когда он оказался среди них, крики возобновились.
— Монстр!
— Убийца!
— Нам нужны медикаменты!
— Он один. Убьем его.
— Трус!
Его присутствие в толпе увеличивало её ярость. Возбуждение росло, он уже не мог различать отдельные слова. Он слышал только один сплошной рев, и видел множество рук со сжатыми кулаками и перекошенные ненавистью лица. Но эмоции толпы только усиливали его, он впитывал их.
Откуда-то спереди, кусок дюракрита размером с кулак, полетел в его сторону. Не двигаясь, он остановил его в середине полета Силой. Он на мгновение повис в воздухе, так что толпа могла его рассмотреть, прежде чем он раздробил камень Силой на мелкие кусочки.
Толпа вновь затихла, когда остатки камня, посыпались вниз, на их головы.
— Кто это сделал? — спросил Малгус угрожающим тоном.
Сирены продолжали выть. Откуда-то раздался кашель. Отовсюду на него смотрят испуганные глаза.
Малгус вновь сказал, повышая голос. — Я спросил, кто это сделал?
Ответа не было. Гнев толпы переходил в страх.
— Разойтись, — приказал Малгус, чувствуя, что толпа дрогнула. — Немедленно.
Возможно, почувствовав его гнев, те, кто стоял рядом с ним, начали пятиться назад. Некоторые, кто был с краю, повернулись и побежали. Большинство всё еще стояло не двигаясь, но они были растеряны и неуверенно смотрели друг на друга.
— У нас здесь родные и близкие.
— Мне нужна помощь, — закричал кто-то.
Малгус погрузился в Силу, и кипевшая в нем ярость всё возрастала. — Я сказал — разойтись!
Видя, что толпа не реагирует на его требование, он ударил кулаком в ладонь и волны его гнева вырвались наружу взрывом Силы. Ударная волна энергии обрушилась на столпившихся вокруг него. Послышались крики боли и отчаяния.
Поверженные тела полетели назад, врезаясь друг в друга. Многие были отброшены на стены больницы, и даже влетели в её окна. Входные двери медицинского комплекса были сорваны с петель и упали на землю.
Сирены продолжали всё также надрываться.
Выпустив часть своей мощи, он двинулся вперед.
Со всех сторон вокруг него раздавались стоны и причитания. Где-то заплакал ребенок. Тела валялись повсюду, напоминая тряпичных кукол. Осколками стекла была покрыты вся земля. Спидеры и свупы перевернулись на бок. Листы флимси разлетались в стороны, подгоняемые ветром.
Равнодушный к произошедшему, Малгус, теперь спокойно шел по свободному тротуару к больнице.
Внутри неё пациенты и посетители, увидев его, прятались за столами и стульями. Дыхание Малгуса разносилось эхом по коридору. Никто не осмеливался смотреть на него.
— Где же джедаи? — закричал кто-то.
— Джедаи погибли в своем Храме, — сказал Малгус. — Там, где я их оставил. Теперь вам никто не поможет.
Кто-то заплакал. Другие глухо стонали.
Малгус заметил в толпе полного человека в голубой форме работника больницы и поднял его на ноги, ухватив за рубашку.
— Я ищу женщину тви'леку со шрамом на горле, — сказал Малгус. — У неё два бластерных ранения, и её доставили сюда сегодня утром. Её зовут Илина.
Взгляд человека метался по сторонам, как будто его глаза стремились выскочить из его головы. — Я не видел никаких тви'леков. Я могу посмотреть журналы.
— Если вы не оказали ей помощь…
Грузная медсестра с рыжими волосами, стянутыми назад в тугой пучок, поднялась из-за стола. Её униформа была похожа на синий балдахин, свисающий с её полного тела. Лицо было покрыто веснушками. — Я знаю про женщину, о которой вы спрашиваете. Я могу отвести вас к ней.
Малгус отшвырнул медработника, и последовал за медсестрой по коридорам больницы. В воздухе пахло антисептиком. Стены и полы были чистыми и покрашены в белый или серебряный цвета.
Персонал больницы и медицинские дроиды спешили по коридорам, едва замечая Малгуса, несмотря на его внушительный вид. Женский голос по внутренней связи почти непрерывно вызывал врачей в различные палаты, или объявлял о начале очередной операции.
Малгус и медсестра поднялись на этаж хирургического отделения. Они проходили мимо палат переполненных ранеными. Из одной палаты раздавался женский плач, а из других многочисленные стоны и крики от боли. Группа хирургов спешно прошла мимо них, их лица были скрыты за масками, забрызганными кровью.
Медсестра говорила Малгусу, не глядя на него.
— Женщина-тви'лек, была оставлена около входа в больницу. На доставившем её транспорте не было опознавательных знаков. Мы не догадывались, что она относится к… Империи.
Малгус хмыкнул. — Вы бы отказались ей помочь, если бы знали кто она?
Медсестра остановилась, повернувшись на каблуках, и взглянула в покрытое шрамами лицо Малгуса.
— Конечно, мы бы помогли ей. Мы не дикари.
Малгус не пропустил тонкий намек медсестры в слове "мы".
Он решил не обращать внимания на её вызывающие слова. Её смелость произвела на него впечатление.
— Просто отведи меня к ней.
Илина лежала на кровати в небольшой палате с тремя другими пациентами. Один из них, пожилой мужчина человек, лежал на кровати, свернувшись в позе эмбриона, и стонал, а его простыня была в крови. Другая, женщина средних лет, с порезами на лице, безучастно смотрела на вошедших. Третий, казалось, спал.
Капельница тянулась к здоровой руке Илины и несколько кабелей — КАБЕЛЕЙ! — соединяли её с системами мониторинга жизненной активности. Похоже, больница превратила это помещение в палату, используя любое устаревшее оборудование, какое только у неё нашлось. По крайне мере её раны от бластерных выстрелов были обработаны и перевязаны. Чтобы не беспокоить раненное плечо, руку зафиксировали на перевязи.
Илина увидев его, поднялась, села и улыбнулась.
Он понял, что она была единственным разумным существом в галактике, кто улыбался, увидев его.
— Верадун, — произнесла она.
Он увидел и услышал то, что больше всего любил в ней — её лицо и её голос. Гнев покинул его, как будто у него была дыра в пятках. Облегчение, как истома, обволокло всё его тело, и он не стал противиться этому, хотя понимал, что его чувства к ней усилились. Опасно усилились.
Когда он смотрел на Илину — он смотрел на собственную слабость.
В голове всплыли слова, произнесенные Ангралом.
"Страсть может привести к ошибкам."
Он должен был выбирать между привязанностью к ней и долгом перед Империей.
Он пытался решить квадратуру круга[23].
Он найдет решение.
Он подошел к её кровати, коснулся её лица своей шершавой ладонью, и начал отключать её от капельницы и проводов.
— Ты будешь долечиваться на борту моего корабля. За тобой будет надлежащий уход.
Мужской голос сзади него сказал: — Послушайте! Вы не можете этого сделать!
Малгус оглянулся через плечо, чтобы увидеть человека в синем халате, стоящего в дверях. Человек вздрогнул, когда увидел лицо Малгуса, но не сдвинулся с места.
— Ей еще не сделали дезинфицирующую обработку. — Человек вошел в палату, направляясь к Малгусу, но медсестра, которая привела сюда Малгуса, встала на его пути.
— Оставь их, Таль. Они уходят.
— Но…
— Не мешай ему.
Малгус не видел лица полной медсестры, но он представил себе, как она мимикой лица пытается намекнуть тому, что перед ним находится сит. Он спросил Илину, — Ты сможешь идти?
Прежде чем она успела ответить, он взял её на руки.
— Я смогу идти, — сказала она тихо.
Он проигнорировал её слова, прошел мимо медсестры и вышел в коридор. Какое-то время Илина смотрела в палаты, мимо которых они проходили, вглядываясь в лежащих на койках больных, раненых и умирающих. Но вскоре она устала и уткнулась лицом в грудь Малгуса. Тому нравилось ощущать её в своих объятиях, от неё исходило тепло и мускусный запах.
— Вы так задумчивы, — прошептала она. Он, чувствуя её дыхание, ощущал её боль в себе.
![[email protected] - Unknown](/uploads/posts/books/250681/250681.jpg)