Джеймс Барклай - Крик Новорождённых
— А мятежники Атрески?
— Пусть сидят за своими границами и в страхе ждут того дня, когда мы вернемся.
Цардит удивил Роберто, расхохотавшись.
— У тебя есть мужество и есть огонь. Нам надо было стать союзниками Конкорда и королевства. А не врагами. Может быть, однажды мы сядем за стол как друзья, генерал Дел Аглиос.
— Не жди, что я скоро приеду в гости, — ухмыльнулся Роберто. — Итак, вы уходите?
Командующий кивнул.
— Погода холодная. Только глупец выходит за порог, когда начинаются снегопады.
— Хотя бы в этом мы друг с другом согласны. — Роберто протянул руку, и цардит ее пожал. — К ночи вы должны уйти. Моя кавалерия пройдет за вами в Атреску. Не вздумайте поворачивать.
Роберто кивнул и отвернулся. Они с Гестерисом направились к своим легионам.
— Я слишком стар для всего этого, — проворчал Гестерис.
— Чепуха, — возразил Роберто. — Вы только что спасли Конкорд, генерал. Моей матери нужны такие люди, как вы.
— Надеюсь, где-нибудь за письменным столом.
— Вам найдется работа там, где вы пожелаете.
Даваров пробился вперед и встал прямо перед Роберто, не слишком успешно пытаясь выглядеть сердитым.
— Ну?
— Занимайтесь своими мозолями и приводите в порядок оружие. Война окончилась!
Даваров сгреб Дел Аглиоса в медвежьи объятия, потерял равновесие — и они упали на землю. И даже приветственные крики армии не могли заглушить их хохот.
* * *Три дня радостных встреч омрачались потерей Кована и Гориана. У Миррон не хватило духа поведать Меере обо всем, что случилось, и они решили пока просто сказать, что он убежал и потерялся после очередной ссоры. Это было достаточно близко к правде.
Три дни прошли для Миррон как во сне. Куда бы она ни шла, жители Вестфаллена ждали ее, чтобы приветствовать. Маршал поселил Восходящих в дворцовом комплексе. Миррон еще никогда не жила в такой роскоши. У нее была собственная ванная, служанка одного с ней возраста, с которой она просто болтала и не отдавала никаких приказов, и кровать настолько удобная, что Миррон проспала целый день, пока до нее вновь не донеслись звуки празднества.
И вот теперь они встретились с Адвокатом. С Адвокатом! Сама Эрин Дел Аглиос сидела на троне, который казался довольно неудобным. Миррон с Ардуцием и Оссакером устроились на стульях перед ней, а Ступени позади. Ардуций все еще выглядел усталым. Поначалу у Оссакера не хватило сил, чтобы помочь ему, так что на одну его ногу пришлось наложить шины. И никто не улыбался. Память о Коване, которого отняла у них война, была еще слишком свежа.
Джеред стоял рядом. Даже сейчас, когда они были в полной безопасности, он не хотел отпускать их далеко от себя. Еще одного человека не хватало здесь. Как гордился бы отец Кессиан, если бы мог увидеть это! Признание всего, к чему он стремился всю свою долгую жизнь. Если, конечно, это было признанием.
— Конкорд в огромном долгу перед вами, — сказала Адвокат. — И еще Конкорд должен попросить прощения. Я должна попросить прощения. Люди боятся того, чего не могут понять, и я тоже стала жертвой страха. Вас изгнали из дома и вас ненавидели те, кому вы пытались помочь. И все же вы здесь — спасители нашей великой империи. И этого я никогда не забуду. Однако те способности, которые вам даны, — это огромная ответственность, и она ложится на мои плечи, так же как и на ваши. Полагать, будто вас поймут и примут все, было бы наивно. У вас есть влиятельные враги, и потому вы будете находиться под моей защитой, при условии, что вы сохраните верность Конкорду. Но ничто не затмит те дела, которые совершили вы трое. Вы спасли бесчисленное множество жизней и проявили зрелость и мужество. Казначей Джеред был прав, когда верил в вас.
Миррон и Джеред переглянулись, и девочка не смогла спрятать улыбку. Казначей подмигнул ей, хотя его лицо оставалось суровым и бесстрастным.
— И я всегда буду поблизости, — добавил Джеред. — Я обязан вам жизнью. Вы всегда можете располагать моей рукой и моим сердцем. Вы все. — Он ударил кулаком в грудь.
У Миррон переполнилось сердце.
— Остается только решить, что с вами делать, — продолжила Адвокат. — Ведь такие способности, как у вас, нельзя отдать в плохие руки или допустить, чтобы ими злоупотребляли.
Миррон замерла. Рядом с ней вспыхнули тревогой жизненные карты Ардуция и Оссакера.
— Здесь у меня доклад, подписанный главными советниками Конкорда, включая казначея. В нем рекомендуется, чтобы на время расследования вас поселили здесь, в Эсторре. Против вас выдвинула обвинения канцлер. Ко мне поступает множество жалоб на явления и беды, источником которых якобы являетесь вы. И скоро орден начнет стучать в мои двери, требуя, чтобы я арестовала вас за то, что вы поставили себя на место Бога, изменив поведение Его океана. Для молодых Восходящих в Эсторре настанут опасные времена. И я, как представитель Бога на земле, обязана служить Всеведущему, не так ли?
Миррон осознала, что кивает, соглашаясь.
— Я не могу допустить, чтобы вы разгуливали по улицам Эсторра. Тем более что вас можно отправить в гораздо более подходящее и безопасное место.
— В тюрьму? — выдавил из себя Оссакер.
Смех Адвоката разнесся по комнате.
— Ох, дитя мое, за какое чудовище ты меня принимаешь? Я сказала вам все это потому, что вы и те, кто стоит здесь рядом с вами, должны понять: вы несете не только радость, но и бремя. От этого бремени вы не можете отказаться, и потому о вас надо заботиться как можно лучше. Матушка Наравни, прошу.
Восходящие повернулись к Эстер, а та встала и протянула к ним руки.
— Собирайтесь, все собирайтесь. Пора возвращаться в Вестфаллен. Пора домой.
Миррон радостно завизжала, обняла братьев и расплакалась.
ПРИМЕЧАНИЯ
1
Sicker (англ.) — болеющий, болезный
