Ник Перумов - Гибель богов (Книга Хагена)
— Эй, Бран, — не шевелясь, одними губами окликнул спутника Хаген.
— Что? — заполошно вскинулся тот, по-видимому, успев задремать. — А… две тени… Да…
— Что это? Откуда? Это опасно? У тебя было? — единым духом выпалил Хаген.
— Что это — не знаю, — обстоятельно принялся отвечать Сухая Рука, усевшись поудобнее. Хаген вгляделся и увидел, что мощное тело Брана, как и положено, имело лишь одну нормальную, неподвижную тень. — Тут ведь Холм теней — не зря, видать, его так величают. Но вреда от этого никакого. Здесь просто тебе показывают, каков ты есть, — я так думаю. Если в полнолуние подняться на этот холм, странные вещи тут тени выделывают… Ты не пугайся, у меня, когда я здесь впервые при полной луне оказался, тоже две тени обнаружилось.
— И что же?!
— Что «что же»… Не по нраву мне это пришлось. Словно ущербность какую в себе заметил. От Богов положено нам одну тень иметь — никак не две. А тогда я тоже метался, как и ты сейчас… сны в лесу престранные видел… И вот сидел я на этом самом месте, прямо вот где и ты, и меня ровно кольнуло что-то — раз это место две тени высвечивает, так, может, оно этот непорядок и уберет? И вот взял я по наитию веточку во-он с того куста… да и принялся одну тень эдак вот сметать, ну, как пол метут. А она возьми да исчезни! И с тех пор тень у меня, где бы я ни был, — только одна.
— Ты стер свою тень? — поразился Хаген. — А как ты выбрал, которую… э… стирать?
— Да все так же, по наитию, — ответил Сухая Рука. — Чем-то одна из них мне не понравилась, я и смел ее, недолго думая. И с тех пор живу спокойно.
— А что изменилось в тебе? — облизнул пересохшие губы тан.
— Что изменилось? — задумался Бран. — Трудно сказать… но как-то жизнь моя наладилась после этого. Стал я, как все, брать то, что человеку положено, а на нечеловеческое не замахиваться… А то по молодости заносило… куда не следует. Как видишь, остался я цел и невредим; а рука еще задолго до этого… — Он умолк и опустил голову.
— И что ты мне советуешь?
— Что я тебе советую? Кто ж за тебя может решить, человече! Но вот подумал бы ты — да и смел бы одну из этих теней прочь…
Хаген тяжело задумался. Магический холм… высветивший у него вдруг эту вторую тень…
— Бран, а у других людей, с кем ты бывал на этом месте, вторая тень появлялась?
— Нет. У тебя первого.
Тан сосредоточился. Он чувствовал, что стоит на пороге, быть может, самого важного шага в своей жизни. Странные силы, скорее всего — Дальние, предлагали тут Смертному выбор. Если у тебя две тени — что это может значить? Стоп! Для того чтобы появилась тень, нужно, чтобы нечто встало на пути света. Значит, есть в нем, Хагене, как было и в Бране, нечто помимо костного тела. Странно, правда, как это можно, — счистив одну тень, избавиться и от этой иной сущности в себе, ну да ладно, от Дальних Сил можно ожидать всего. И вот тебе предлагается выбор — преодолей разобщенность в самом себе! Твердо вступив на одну из двух лежащих перед тобой дорог… Может, это так, а быть может, и нет. Интересно только, что означают эти две тени? Два каких пути? Поговорить бы сейчас с Учителем… или хотя бы со Старым Хрофтом…
А ведь жуткий этот холм, страшненький. Вот так вот, вслепую, ничего толком не понимая, одним взмахом веточки — раз — и изменить всю свою жизнь, а потом грызть локти… «Нет, не стану я ничего трогать, — подумал Хаген. — Пусть все идет, как идет. Расскажу Учителю… Посмотрим, что он скажет».
Только теперь погруженный в раздумья Хаген заметил устремленный на него напряженный и пристальный взгляд Брана. Ишь, уставился… Думает, что если он отказался от части себя, то и другие должны.
— Ну, что сидим-то? Давай спать, сам же говорил — завтра все силы понадобятся, — как ни в чем не бывало сказал Хаген, поудобнее устраиваясь на лапнике.
В лунном свете Хаген заметил, однако, удивление, мелькнувшее на лице Брана, но Сухая Рука ничего не сказал. Усилием воли тан заставил себя выкинуть из головы эти две тени и быстро уснул. Завтра их ждал Гнипахеллир, а остальное все — не важно!
Глава VII
Два почтительных, немногословных альва вели нас с Хагеном в глубь страны. Хедин Ундардемолто — Дарующий Знание — звали меня здесь; но на сей раз я пришел не за тем, чтобы учить — а чтобы тут кое-чему научился мой Хаген. Он в изумлении пялил глаза на тонкие и высокие белые башни, серебристые крыши, сады и диковинные машины, придуманные альвами, которые качают воду из глубоких скважин на ажурные крылья акведуков, тянущиеся ко всем равнинным селениям. Альвы не выращивали хлеба; зерно и мясо им заменяли удивительные плоды на чудных деревьях — всю страну покрывали бесконечные сады, разбитые буквально на каждом клочке пригодной для этого земли; многие из этих деревьев были моей платой за помощь альвов. Они унаследовали от эльфов огромные знания, но сами не знали, как ими распорядиться. История всегда казалась им совершенно излишней, а я, например, по одному только сохранившемуся в альвийских хрониках рассказу о странном вторжении Заморских Южан в Восточный Хьёрвард отыскал магическую Дверь в Нижние Миры, доступную не только для Магов, разгадал опутывавшее ее заклятье, наложенное еще кем-то из Древних, и оставил свое собственное. Через эту дверь прошло немало храбрых и преданных мне воинов — лишь для того, чтобы сложить головы на руины Ночной Империи.
Но пока мы были гостями Альвланда, и Хаген жадно впитывал новую для себя премудрость. Альвы — великие искусники; они уступают лишь гномам в умении работать по металлу и строить подземные чертоги; а вот дворцы у альвов получаются не в пример лучше. Хагена учили свойствам составляющих Землю элементов, учили, как из одного их сочетания можно получить другое с совершенно иными свойствами и тому подобному. В Альвланде мы провели целый год.
А потом настал черед расставаться и с этой страной. За эти месяцы мой Ученик сделал большие успехи. Меч в его руке казался продолжением тела; перед ним отступали лучшие альвы-фехтовальщики. Он старательно постигал и магические науки, и ему уже стали доступны кое-какие несложные заклятья.
Покинув гористую страну, мы вышли на древний, хорошо наезженный тракт, что шел от степей Рогхейма в Хедебю, столицу Торговой Республики, кампанию за возврат Хединсея я хотел начать оттуда.
Наступила зима — не столь суровая здесь, на крайней южной оконечности Восточного Хьёрварда, но тоже с морозами и даже с метелями. Все странствующие и путешествующие стремились укрыться в тепле; народу в Хедебю зимой прибавлялось почти вдвое против летнего времени.
Но вот впереди поднялись толстенные, широкие и приземистые башни городских стен Хедебю, и Хаген только скорчил презрительную гримасу — куда было этим уродливым раскорякам до точеных башен альвийских городков! Я понимал своего Ученика, но не мешало ему знать и другое…
— Крепость выдержала за последние сто лет шесть или даже семь страшных осад, — сказал я. — Хедебю штурмовали и с суши, и с моря, но ни разу не смогли взять. Эти стены не поддались никаким таранам!
— Почему? — сразу же спросил Хаген.
— Клавшие их гномы думали о прочности, а не о красоте.
Узкие и кривые улочки разросшегося торгового города явно прокладывались как придется; зато почти в каждом доме — лавка, харчевня или гостиница. На площадях кипели богатые рынки, где продавалось и покупалось все со всего света. Отдельную площадь занимал Оружейный рынок, отдельную — Суконный, Крупяной, Лесной, Рабский, Скобяной… Сосчитать торговые ряды никто не мог. Здесь, в бурлящем котле большого города, моему Ученику предстояло отыскать тех людей, что пойдут с ним на первый приступ крепости Хранимого Королевства, крепости на острове Хединсей.
Я не забывал о последней встрече с Сигрлинн и о ее странных словах. Давно следовало наведаться если не в Джибулистан, то, по крайней мере, в Замок Всех Древних. Формально я был чист перед Советом, и ничто не мешало мне задать прямой вопрос Главе Поколения — но всякий раз меня что-то удерживало. Замок Всех Древних — вотчина Мерлина; сильнее, чем там, он только на своем Авалоне. Этому увлечению — сооружать себе где-то в Реальности или же в Междумирье зримые символы собственного могущества — отдали дань все из нашего Поколения, кроме меня одного. Я предпочитал сохранять силу при себе, а не вкладывать ее в мертвый камень или же колдовской огонь. Несколько раз за эти годы я пытался вызвать Сигрлинн, поговорить с ней при помощи Эритового Обруча, но безуспешно. Скорее всего она просто не бывала в покоях ослепительного дворца, воздвигнутого под ласковым небом Джибулистана, рукотворной страны Магов, созданной совместными трудами всего нашего Поколения в пору минувшей молодости; там, в Джибулистане, остался и Голубой Город, любовно сооруженный мной и Сигрлинн… Молчание Сигрлинн удивило меня — раньше она проводила в своем дворце немало времени.
