Крис Райт - Битва за Клык
— Лорд, ваши покои подготовлены.
Стоявший рядом адъютант Стражи Шпилей нарушил концентрацию Темеха, и тот подавил желание наброситься на смертного. На секунду он закрыл глаза, удерживая себя внутри Исчислений. От некоторых старых привычек было трудно избавиться.
— Спасибо, — ответил он. — Перед уходом я посмотрю на это.
В этот момент чистильщики планет достигли стадии открытия огня.
Громадные извивающиеся столбы золотисто-серебряной энергии обрушились на цель внизу. Скручиваясь и пылая при прохождении атмосферы, они врезались в континентальный шельф. Поток не иссякал — сплошной дождь миллиона миллионов плазменных снарядов, слившихся в два столба опустошительной, иссушающей силы и нацеленных на вершины горных хребтов внизу.
— Клянусь Алым Королем, — прошептал, забывшись, адъютант, наблюдая за высвобождением смертоносного количества энергии.
Темех улыбнулся.
— Думаешь, это представление навредит Псам? Не обманывай себя, это просто для того, чтобы занять их, пока Лорд Афаэль следит за высадкой.
Он отвернулся от окна и затемнил перископы ментальной командой.
— Есть другие способы содрать с них шкуру, — сказал он, направляясь от своей каюты к комнатам, которые с таким трудом были приготовлены для него. Конюший поспешил за ним. — Пришло время привести их в действие.
Фрейя Морекборн услышала удар раньше, чем увидела его признаки.
— Оставайтесь на местах! — рявкнула она своему отделению из шести кэрлов, не выдавая удивления в своем резком голосе.
Они находились на верхних уровнях Вальгарда, приписанные к ангарам для содействия персоналу арсенала в подготовке оставшихся «Лендрейдеров» и «Носорогов» к боевым действиям. Работа главным образом состояла в несении охраны на время проведения бесконечных ритуалов Механикус по запуску духов машин. В то время как другие отделения были отправлены на передовые боевые посты, их сводило с ума ожидание.
Затем пришел огонь. Ангар использовался «Громовыми ястребами» и выходил прямо в атмосферу Фенриса. За зияющим стартовым отсеком находились мощные щиты, как для защиты от бомбардировки, так и для поддержания пригодной для дыхания среды на такой высоте. В один момент снаружи было темно-синее небо коротких фенрисийских сумерек, в следующий оно вспыхнуло кипящим калейдоскопом цветов — результат удара потока сверхнапряженной плазмы в пустотные щиты, и сошло с ума.
Наполнявшие ангар лязг и скрежет механического оборудования и подъемных устройств неожиданно были заглушены громким шипением и свистом щитов, испытывающих перегрузки. Снова загремели предупредительные клаксоны над их головами, нарушив концентрацию техножрецов, сгрудившихся над ладаном и священными маслами.
— Что это? — спросил молодой кэрл, светловолосый рекрут по имени Лир, инстинктивно подняв ружье к поясу. Он был бесстрашен в обычном бою, но колоссальные энергии, сталкивающиеся всего в нескольких сотнях метров, несомненно, лишали его мужества.
— Стандартная схема бомбардировки, — сказала Фрейя, не имея понятия какой вид запретной технологии был запущен. — Отбой, солдат. Пока мы не получили приказ оставить помещение, мы не двигаемся.
— Совершенно верно, хускэрл, — раздался веселый, металлический голос.
Фрейя обернулась, чтобы встретиться с возвышающейся фигурой Гарьека Арфанга, железного жреца Двенадцатой. Она рефлексивно сглотнула и тут же выругала себя за слабость.
Как это они делают? Как создают эту ауру устрашения?
— Лорд, — поздоровалась она и поклонилась.
— Обстрел не может навредить нам, — продолжил жрец, говоря через вокс-решетку. Как у всех ему подобных, у него была массивная серворука, вырастающая из-за спины его необычного, готического доспеха. Вместо обычных тотемов и трофеев, он носил череп и шестеренку Адептус Механикус на груди, чередующихся с железными изображениями главных фенрисийских рун. Его темный боевой доспех был покрыт патиной от ношения и боев и выглядел так, словно не снимался долгое время. Фрейя, конечно, не видела ни одного железного жреца без их панцирей, и легко поверила бы слухам, что остатки их смертных тел безвозвратно слились с тайными технологиями внутри доспехов. Он носил тяжелый посох, как символ его жречества, увенчанный адамантиевым молотом, выкованным в виде рычащей морды.
— Они это делают, чтобы помешать нашему ответному огню.
Он прошел мимо нее и встал лицом к открытым стартовым отсекам, наблюдая за потоком пылающей плазмы, который обрушивался на барьер пустотного щита.
— Наши щиты питаются термальными реакторами, расположенными в километрах под нами, — сказал он, скорее самому себе. — Обстрел всего лишь окажет давление на наши щиты, но из-за него мы не сможем выпустить противокорабельные ракеты.
Он повернулся к Фрейе.
— Беспокоит, не так ли?
Откуда-то изнутри его доспеха раздался низкий скрежещущий звук.
Рычит? Прочищает горло? Смеется?
— Поясняет, лорд, — сказала она. — Значит, оставаясь на посту, мы в безопасности.
— Полностью, хускэрл. На данный момент.
Железный жрец посмотрел на кэрлов, одного за другим, оценивая отделение Фрейи на соответствие чему-то. У него была необычная, резкая манера говорить, а его телодвижения были странно неестественными для Небесного Воина.
Металлические головы. Еще более пустые, чем остальные.
— Я выбрал вас, — заявил Арфанг. — Мне будет нужен эскорт для моих трэллов, а все мои техножрецы заняты.
— Как прикажете, лорд, — неуверенно ответила Фрейя. Все что угодно было предпочтительнее убийству времени в ангарах, но он все же не сказал, чего хотел.
Железный жрец кивнул самому себе, очевидно удовлетворенный. Он поставил свой молотоголовый посох на пол перед собой и несколько сутулых фигур выскочили их тени ближайшего «Громового ястреба». Это были сервиторы-трэллы, полулюди-полумашины, прислуживающие в арсенале. У некоторых все еще были человеческие лица, поникшие в лоботомизированных, безжизненных выражениях пустоты. У других вместо лиц были железные пластины, а руки заменяли буры, тиски, замки, храповики и когти-молоты. К тощим телам остальных заклепками прикрепили искусственно выращенные пучки пластековых мышц, управляемых через клубок проводов и контрольные иглы. Они представляли собой пеструю коллекцию кошмаров, результат темного союза Бога-Машины и фенрисийского стиля свирепости.
— Сейчас идет подготовка. Она займет несколько дней. Когда я призову тебя, приходи без промедления.
— Простите меня, лорд. Куда?
Железный жрец повернул покрытую броней голову и взглянул на нее. Линзы его шлема светились темно-красным светом, словно внутри были тлеющие угли.
— Куда же еще, хускэрл? Ты не слышала о совете провидцев войны? Итоги битвы не обдуманы как следует. Существует смертельная опасность.
Это был ответ на вопрос, по крайней мере, для него. Он прошел мимо нее, лязгая своим посохом-молотом о пол. Затем он остановился, словно взвешивая возможность того, что его не совсем поняли.
Он повернулся, и Фрейе показалось, что она заметила некое волнение в его неживом, загадочном голосе.
— Ярл Грейлок отдал приказ, хускэрл. Мы идем будить мертвых.
Клык был высочайшим из множества огромных пиков, сгрудившихся в центре Асахейма. Вокруг Мирового Хребта поднимали свои головы в ледяной воздух другие вершины, пронзая атмосферу по мере ее истончения к пустоте космоса. Они громоздились поверх уступов друг друга, посягая на пространство соседей, сражаясь как тянущиеся к свету темные сосны экка в долинах. Все на Фенрисе сражалось, даже сама изувеченная, изломанная земля.
Самые близкие к Клыку пики вошли в легенды Влка Фенрика, запечатленные в их общем сознании с тех пор, как Всеотец привел их туда в полузабытом прошлом основания. К югу находился Асфрик, белобокий и плосковерхий Разрывающий тучи. К востоку возвышались Фриемяки и Трор, братья грома. На западе был суровый Кракгард, темный пик, где сжигали героев, а на севере — Броддья и Аммагримгуль, стражники Врат Охотника, через которые кандидаты отправлялись на испытания превращения.
Дороги между пиками были ненадежными и известными только тем, кто протаптывал тропы в качестве кандидатов. Все они были изрезаны отвесными обрывами и глубокими расселинами. Некоторые охотничьи тропы проходили по прочному камню, в то время как иные шли по ледяным мостикам, рассыпающимися при первом же давлении. Некоторые вели в верном направлении, уводя охотника от расселин в тенях вершин вниз на равнины, где обитала добыча; другие вели во тьму, в пещеры, которые пронизывали недра древнего ландшафта, наполненные только изглоданными костьми и отчаянием.
При всем великолепии и ужасе этой дикой земли, здесь были островки стабильности, места, где гигантские каменистые выходы образовывали широкие плато среди отвесных скал. Это были места, куда Волки приходили общаться с дикой душой горной страны. В Лето Огня, когда на планете тает лед и к племенам смертных приходит война, огромные костры горят в таких местах и скальды рассказывают саги. Тогда воины Русса ненадолго отбрасывают в сторону потребность в битве и вспоминают тех, кто пал в Долгой Войне, а рунические жрецы исследуют тайны вирда, пытаясь разглядеть путь Ордена в неизвестном пространстве будущего.
