Гэв Торп - Лорд Воронов
Перехватчики становились все ближе, защитные турели на земле открыли огонь, прошивая воздух вокруг примарха смертоносными лазерными лучами и разрывными снарядами. Даже если бы он преодолел плотный турельный огонь, то стал бы легкой мишенью для орудий реактивных самолетов. Первым делом Кораксу требовалось уничтожить их, прежде чем перенести битву на поверхность. Примарх ринулся в сторону машин, почти преодолев звуковой барьер, так что его доспехи завибрировали от предельного напряжения.
Откинув руки за спину, расправив крылья и подняв голову, Коракс несся прямо на самолет, который успел запустить в него еще две ракеты. У него не оставалось другого выхода, кроме как выдержать попадания, но в последнюю секунду он ушел в сторону, чтобы основная мощь взрывов пришлась на грудь и плечо, а не на летный ранец.
Пилоты выдвинули тупоносые роторные пушки и замедлили машины, чтобы полоснуть трассирующим огнем перед примархом. Бронебойные снаряды забили по керамиту и пластали, рассыпая сверкающие осколки выбитого металла. Коракс ощутил, как на левой руке и ноге, будто булавочные уколы, расцветают раны — болезненные, но не опасные.
Пилот ближайшего перехватчика попытался набрать высоту, догадавшись о намерениях примарха, но самолет был не таким маневренным, как летный ранец Коракса, и, вытянув перед собой кулак, Лорд Воронов врезался в левое крыло. Топливные баки взорвались, едва он взмыл над разбитым самолетом.
Машина ушла в штопор, и лицо пилота за широкими очками застыло в маске ужаса.
Второй перехватчик пронесся на бреющем полете, извергая снаряды из орудий, но очереди проходили далеко от цели. На мгновение отключив подачу энергии в ранец, Коракс резко развернулся, сделал выброс из гравитических репульсоров, превращая подъем в падение, и ринулся за вторым самолетом.
Пилот потерял цель и начал крутой разворот, пытаясь найти свою жертву. Коракс идеально рассчитал траекторию и вытянутыми пальцами пробил фонарь кабины и разорвал подвеску вместе с летным костюмом пилота.
Человек просто выпал из закружившегося перехватчика, его крики затерялись в ветре.
После уничтожения самолетов зенитный огонь возобновился с невиданной прежде яростью, скрыв небеса за взрывами снарядов и вспышками лазеров. Коракс кружился и вертелся между ними, но плотность огня была слишком высокой, чтобы полностью избежать его. Осколки безостановочно рикошетили от пластин брони, опаленных сполохами энергетических лучей.
Коракс замедлился, чтобы определить цели. Самая значительная концентрация антенн и сенсорных тарелок располагалась на многоэтажном здании в сердце цитадели. Примарх направился к нему, определив его как нервный центр всего комплекса.
Если командование где — то и было, то только здесь.
Загрохотали счетверенные пушки, вынудив Коракса пойти кружным путем до намеченной цели. Он приземлился на одно из внешних оборонительных укреплений, пробив феррокритовую крышу и задавив под обломками людей в орудийном гнезде. Примарх бросился к следующему укреплению, пока тяжелая пушка разворачивалась на воющем лафете. Два выстрела из мелты превратили гнездо в опаленный шлак. Разрывной болт попал в стрелка, лишив его руки и выбив из кресла возле пушки.
Коракс поспешил дальше, не обращая внимания на пистолетный и винтовочный огонь стражников, бессильно отскакивавший от ранца. Здание штаба состояло из центральной башни высотой в пару этажей, достичь которой можно было только по оббитым металлом переходам, ведущим из четырех прилегающих бункеров. Колючая проволока и металлические колья не были преградой для примарха, переступавшего их размашистыми шагами, даже не пользуясь летным ранцем.
В бункере слева начали подниматься сегментированные ворота, как у ангара для техники, явив угловатые бронированные фигуры. Сначала Коракс подумал, что это воины в терминаторских доспехах, но они были крупнее. Затем примарх предположил, что это дредноуты, но троица представляла собой великанов в доспехах, а не военные машины.
Из орудия ближайшего существа вырвался сгусток плазмы, дохнув жаром в лицо Кораксу. Обернувшись к наступающим воинам, он услышал, как открываются ворота еще одного бункера и, оглянувшись, увидел двух других исполинских воинов, приближающихся с противоположной стороны.
Вместо того чтобы дать себя окружить, Коракс кинулся на троицу. Вторичные орудия — болтеры, управляемые когитаторами, определил он, — стали плеваться снарядами, пока воины готовили основное оружие — вращающиеся клинки, потрескивающие кулаки и приспособления необычного вида.
Они напомнили ему шагоходы Хаоса с Япета, но на костюмах отсутствовали таинственные руны, что были на корпусах наполовину демонических машин, созданных Азором и Дельвером. Это явно была боевая броня, а не автоматизированные машины — примарх видел, как движутся мышцы под кольчугой, соединявшей сегментированный керамит и адамантиевые пластины. Предатели перешли на бег, готовясь встретить его атаку, и из — за дымчато-серых визоров на него взглянули наполненные яростью глаза.
Из золотистого острия одного из орудий вырвалась молния, попав Кораксу в левую руку. Энергия поползла по конечности, непрерывно усиливаясь благодаря подпитке от схем в доспехах примарха. Его рука потяжелела, когда внутренние системы отключились. Казалось, к боку вдруг прицепили груз, заставив Коракса пошатнуться. С некоторым усилием он перешел на бег, левая рука безвольно болталась сбоку, но правая продолжала крепко сжимать комбиоружие.
Коракс открыл огонь. На доспехах ближайшего врага заискрился вихрь болтов, разрывая керамит, но едва задев существо. Примарх еще оставался вне эффективного радиуса действия мелты, поэтому ускорился, с грохотом ступая по заляпанному грязью рокриту.
Рокот и вой сзади предупредили его о выстреле, и мгновение спустя правая нога Коракса подкосилась — мерцающий заряд попал в заднюю часть бедра, без труда пробив доспехи. Примарх упал, но вовремя подставил руку, чтобы не приложиться лицом о рокрит, и в то же время гром и треск ознаменовал второй выстрел. Во все стороны разлетелись обломки летного ранца.
Он взглянул на ногу, поразившись тому, как подобное оружие могло нанести такой урон. Его броня могла выдержать попадания ракет, лазерных пушек, автопушек и даже плазмы. Неестественная энергия же оставила лишь небольшую дыру, пылавшую темным огнем.
Колдовство!
Примарх с трудом поднялся на ноги, отметив, что системы оправились от шока после попадания разряда молнии, и к левой руке вернулась чувствительность. Но оружие воина почти перезарядилось — Коракс видел, как на стабилизаторах вокруг корпуса свиваются дуги энергии.
По левому плечу растекся заряд плазмы, забрызгав шлем каплями расплавленного металла и керамита. Коракс услышал треск колдовского ружья и сжал зубы, приготовившись к еще одному попаданию.
Но снаряд с воем пронесся над головой.
Издав бессловесный тревожный крик, который дал выход кипящему внутри гневу, Коракс ринулся на тройку воинов. Он выстрелил из мелты в грудь вооруженному плазмой предателю, свалив его на землю.
Прежде чем примарх успел добить упавшего противника, левую руку полоснул цепной клинок, оставив рваные дыры от вращающихся зубьев. Коракс отмахнулся, метя пальцами в лицо врагу. Удар вышел неточным, и цепное оружие рубануло снова, выбив искры из локтевого сочленения.
Коракс перебросил оружие в другую руку и ударил кулаком лежащего предателя. Подняв руку, он увидел, что с нее скапывает не кровь, а густая маслянистая жидкость. У него не осталось времени на раздумья, поскольку в бой вступил третий враг, всем телом врезавшись в примарха и, когда обоих отбросило на десяток метров, вцепившись когтистым силовым кулаком в нагрудник.
Как только они замерли на груде каменных обломков, Коракс перекатился и приложил врага оземь. Доспехи треснули от удара, способного раздробить кости и раздавить внутренние органы обычного человека. Аугментированный предатель посмотрел сквозь визор, и примарх увидел в его взгляде сумасшедшую ярость. Воин ударил Коракса по шлему, и его голова мотнулась вбок. Еще один удар цепным мечом другого предателя выбил из наплечника примарха осколки керамита. Коракса немало удивило то, что второй нападавший оказался рядом с ним так быстро.
Примарх ударил наотмашь, отбросив от себя предателя с цепным мечом. Встав на ноги, он наступил на шлем воина с силовым кулаком и превратил его голову в месиво из крови и расплющенного металла. Тело дважды спазматически дернулось, затем застыло. Предатель, которого пнули в грудь, медленно поднимался. Коракс, покачав головой, шагнул к нему, достал оружие и взял его на прицел.
Другой воин снова выстрелил из молниевого оружия, и на груди Коракса заискрилась темная энергия. Он рухнул на спину, парализованный между шеей и поясом. Его сердца натужно забились, системы брони будто сошли с ума, посылая случайные сигналы в конечности и вызывая спазмы, которые боролись с мышцами, вместо того чтобы усиливать их.
