Энтони Рейнольдс - Очищение
— Новый путь? — переспросил Реф. — Что это за сумасшествие?
— В Монархии Император осудил нас за поклонение ему как богу, — сказал Ярулек. Он пожал плечами. — Мы нашли себе новых. Ну, то есть старых.
— Тебя слишком долго не было в Легионе, — произнес Сор Талгрон.
— В тебе нет ни грана веры, парень, — выплюнул Реф. — Все это не какое-то священное действо. Вы стали предателями, не более того.
— Нет, — отозвался Ярулек. — Мы обрели просветление.
— Зачем вы меня освободили? Почему бы просто не оставить меня гнить вместе с остальными из Воинства Крестоносцев?
— В свое время тебя бы просто казнили, — ответил Сор Талгрон. — Правда выплывет наружу. Правда всегда выплывает наружу. Думаешь, Дорн позволит тебе жить, узнав, что Семнадцатый присягнул Гору? А так ты еще можешь послужить Легиону. Так в твоей смерти есть смысл. Цель.
— Во что ты превратился, Сор Талгрон? — спросил Реф. — Ты больше не тот воин, которого я знал. Тот бы никогда не предал Империум. Даже через тысячу лет. С тобой что-то случилось, какая-то порча изъела твою душу.
— Я именно тот человек, которого ты знал, — прорычал Сор Талгрон. — Легион — моя жизнь. Так было всегда. Лучше было бы предать Семнадцатый? Так бы поступил человек, которого ты знал? Он бы предал лорда Аврелиана?
— Тот, кого я знал, понимал разницу между правильным и неправильным.
— Что правильно, а что нет — определяет победитель, — ответил Сор Талгрон. — Я солдат, каковым был всегда. Я делаю то, что мне приказали. Ничего не изменилось.
— Тогда будь ты проклят, и будь проклят Легион, — произнес Волхар Реф и шагнул к нему, сжимая нож Ярулека.
— Убить его! — запоздало закричал Сор Талгрон.
Ультрадесантник взмахнул перед собой рукой слева направо, как сметают все со стола в приступе ярости. Всех Несущих Слово швырнуло назад чудовищным ударом незримой силы.
Их впечатало в стену, которая прогнулась и смялась за ними. Однако невидимая сила не пропадала. Она продолжала давить на Несущих Слово, пригвождая их к месту. Казалось, будто реальность в комнате внезапно изменила свою ось, и задняя стена стала низом, а гравитация десятикратно увеличилась.
Ультрадесантник приподнялся над полом, его ноги повисли в воздухе. Его руки были распростерты ладонями вверх. Белое пламя вздымалось над кистями и изливалось из глаз. Зубы обнажились в злобном оскале.
Сила давила на Сор Талгрона так, что казалось, будто на груди стоит боевой танк, было трудно дышать. Руки и ноги прижимало к стене, и, невзирая на всю свою мощь, преумноженную волоконными пучками и сервоприводами доспеха, он не мог ни вырваться на свободу, ни даже поднять оружие на врага.
И все же, несмотря на многотонное давление, с его губ сорвался лающий смех.
Ультрадесантник обратил на Сор Талгрона свой пылающий взгляд.
— Ты находишь это забавным, предатель? — спросил он. Его речь звучала так, словно дюжина голосов сливалась воедино.
— Ты такой же предатель, как и я, — произнес Сор Талгрон. — Ты идешь против указа Императора.
— У тебя нет морального права осуждать меня, — сказал Ультрадесантник. Множество голосов накладывались друг на друга.
Сор Талгрон с заметным трудом рассмеялся снова.
— Мне нет нужды осуждать тебя. За меня это делают твои собственные поступки.
— Твои слова — яд, предатель, — произнес Ультрадесантник. — Мой проступок — ничто в сравнении с масштабами вашего вероломства.
— Так и зарождается предательство: небольшими шагами, — сказал Сор Талгрон. Он вновь попытался поднять оружие, но не смог. С тем же успехом он мог бы пытаться поднять гору, настолько мощную силу против него применяли. — Но тут нет полутонов. Либо повинуешься, либо нет. Ты пошел против слова Императора. В его глазах ты ничем не отличаешься от любого из нас. За такое он приказал убить одного из собственных сыновей, так с чего ты взял, что он простит тебя?
Ультрадесантник повел руками вперед, словно толкал тяжелый груз. Сила, удерживавшая Несущих Слово, стала еще интенсивнее. Доспех Сор Талгрона застонал. Он не смог бы выдержать еще большую нагрузку.
— Ты… так… же… проклят… как… мы… — прорычал капитан.
— Довольно! — выкрикнул Ультрадесантник, выбросив руку в направлении Сор Талгрона и напрягая пальцы, будто хватал что-то. Сор Талгрону внезапно сдавило горло, перекрыв трахею. — Этот мир сгорит, и весь твой вероломный Легион сгорит вместе с ним.
Вытянув руку и продолжая удерживать Несущих Слово на месте, проклятый библиарий вытащил плазменный пистолет. Он неторопливо прицелился и выстрелил. Последовала обжигающая вспышка жара и света, и один из легионеров Сор Талгрона погиб, ему пробило живот. Воздух заполнился смрадом растекающейся плоти и едким запахом плазменного разряда.
Несущие Слово боролись с психическим давлением, которое пригвождало их к месту, но толку не было. Никто из них не мог пошевелиться.
Пистолет библиария сбрасывал перегретый пар из силовых катушек. Воин опустил ствол на следующую цель — Сор Талгрона. Лицо капитана было лиловым, его горло продолжала стискивать невидимая железная хватка.
И тогда заговорил Ярулек. От его слов царапанье в сознании Сор Талгрона резко усилилось. Если бы он мог дышать, то, возможно, вскрикнул бы. Казалось, будто какая-то когтистая тварь внутри черепа отчаянно силится выбраться наружу. Он почувствовал, как из носа побежал ручеек крови.
Слова Апостола звучали гортанно и резко, они ни в каком отношении не были человеческими. Эти звуки были ненормальны, их не имело права произносить ни одно существо, рожденное в материальном мире. Они являлись зовом, призывом для созданий с другой стороны пелены реальности.
И, вопреки всей рациональной логике, на зов ответили.
Гудение в голове Сор Талгрона могло бы сойти за звуки сбоящего вокса, который принимает лишь помехи, или же за непрестанный гул миллиона насекомых. За трескучим шумом он слышал чириканье нечеловеческих голосов и пронзительный плач новорожденных. Это был тревожный, дезориентирующий звук, и он неуклонно нарастал.
Все осветительные полосы внутри помещения взорвались, разбрызгивая во все стороны осколки битого стекла. Словно занавес, опустился мрак, и чирикающие голоса внезапно оказались в одной комнате с ними. Единственным источником освещения оставался тусклый электронный свет инфодисплея из помещения снаружи. Электрическое жужжание в воздухе достигло болезненного резонанса.
Со звуком рвущейся бумаги от окружающей тьмы отделилась пара теней. Они полетели к библиарию, приближаясь к нему, словно мотыльки к свече, словно пиявки к крови. У каждой из бестелесных фигур была пара длинных тощих рук, созданных из одной лишь сплошной темноты. Конечности исходили из скелетоподобных тел, слабо напоминавших человеческие, которые истончались и исчезали ниже уровня пояса.
Они сцепились с Ультрадесантником, впившись в его руку с оружием своими бесплотными когтями, и выстрел ушел мимо цели, прожигая металл в полуметре над головой Сор Талгрона. Капитан почувствовал, что давление на него уменьшилось, и сделал вдох, судорожно хватая воздух. Сопротивляясь давящей психической силе, он сумел чуть-чуть сдвинуть руку. Кончики пальцев коснулись волкитного пистолета в нагрудной кобуре.
Тени окружили библиария, оплетая его, будто змеи. Одна продолжала удерживать его руку с оружием, борясь с ним, а другая исступленно нащупывала его горло. Ультрадесантник отбивался от них, силясь стряхнуть, однако это было все равно, что хватать дым.
Материализовалась третья тень, которая возникла из тьмы и вздыбилась позади. Она обхватила голову Ультрадесантника своими теневыми когтями, и библиарий взревел, когда холодные пальцы погрузились в его разум. Бесплотное существо содрогнулось, его руки запульсировали темным не-светом, уходящим в тело, и его фигура стала более материальной. Сор Талгрон осознал, что оно кормится. На не имеющем никаких прочих черт лице распахнулся рот, обнажая ряды крошечных колючих зубов, и создание выдохнуло облако гудящих мух, которых сопровождал смрад, похожий на запах гниющей плоти.
Два других духа возобновили свои усилия. Было совершенно очевидно, что библиария вот-вот одолеют.
Издав рев, тот вскинул руку в направлении остова «Контемптора», безжизненно лежавшего на полу. Тот приподнялся в воздух и — вместе с резким движением руки Ультрадесантника — врезался в Ярулека.
Голос Апостола умолк, и призраки начали угасать. Они силились остаться в материальном мире, лихорадочно цепляясь за плацдарм в реальном пространстве, однако их медленно утягивало обратно в тень. Они вопили и корчились, но затем исчезли. Библиарий стоял в одиночестве, тяжело дыша.
