Питер Фехервари - Ксеноугроза: Омнибус
Багги почти уже вытащили; ещё немного и он перевалился бы за край ямы. Даже под толстым слоем вонючего говна, покрывшего красный металл, Наззгронд немедленно узнал знакомые очертания верного багги.
— Эта мой багги! — заорал он, подкрепляя высказывание выстрелом из болтпистолета в воздух. Наблюдатели из числа сопляков и гретчинов радостно приветствовали Гоффа прыжками и маханием лапами. Ошеломлённые гретчины Мертвочерепов отпустили верёвки и багги покатился вниз. Боград щёлкнул хлыстом, и они снова вцепились в верёвки, снова начав вытягивать машину.
— Этат багги — собственнасть Мертвочерепов! — пояснил Боград. — Право на марадёрство за нами. Глянь, эта наш сопляк на флагштоке.
— Но эта мой багги! — заорал Наззгронд. — А ну вирните!
Боград решительно щёлкнул хлыстом над ухом у потных гретчинов, и багги снова начал выползать из ямы.
— Хошешь забрать? Ну так иди и забири, упоратый гоффский урод! — поддразнил Наззгронда шишка Мертвочерепов под шиканье и свист слуг Гоффов.
Наззгронд был уже опасно близок к тому, чтобы слететь с катушек и в одиночку атаковать Мертвочерепов. В груди вздымалась волна ярости, и он едва чувствовал, как Зубоскал тянет его за штаны.
— Хазяин, хазяин! Давайте пайдём за Понторезом и иво парнями, их хибара тут нидалеко! Если напасть сичас, ани же могут уранить багги абратна в выгребную яму!
Наззгронд потряс головой, стараясь преодолеть порыв пойти и размазать Бограда прямо сейчас.
— Падумайте, ведь если прихватить Понтореза и парней, так эта же будит афигенная драчка! — отчаянно верещал гретчин.
Вопли Зубоскала продирались сквозь череп Наззгронда, как камни через овсянку.
— Лады, тада пайдём за Понторезом и парнями. — медленно сказал он, с трудом поворачиваясь спиной к мародёрам Мертвочерепов. Наззгронд и Зубоскал ушли, сопровождаемые хохотом и оскорблениями Бограда и его гретчинов. Наблюдавшие за всем этим сопляки и гретчины разочарованно вздохнули: все надеялись на лихой замес.
У дома Понтореза лежала гора пустых винных бочек. Наззгронд поднял полог и обвёл взглядом полумрак внутри.
— Эй, закройти дверь! — раздался чей-то слабый голос.
— И валите нахер! — добавил другой.
Наззгронд сорвал полог и швырнул его на землю. Перед его глазами предстало удручающее зрелище: Понторез с парнями кучей валялись на земле среди битых стаканов и пустых сквиговых кружек, свидетельствовавших о ядрёной попойке. Полумёртвый от похмелья Понторез лежал ногами кверху на вершине кучи. Он моргнул.
— Кто там? А, эта ты, Наззгронд. Свали и аставь нас в пакое, а? О-о-ох, галава мая, галава… Убири свой пратез с маих шаров, Бадбак. О, так лушше… — осоловелый шишка отчаянно пытался привести себя в сидячее положение.
— Клёво покутили. — ни к кому особо не обращаясь, заявил он.
— Мертвочерепские варюги уганяют мой багги! — проорал Наззгронд.
— А-а-а… Не ори! — простонал Понторез, поддерживаемый болезненными звуками, исходившими от парней, пытавшихся расплести конечности и очистить себя от вчерашнего сквиг-карри.
— Давай, шуруй, завтра мне всё расскажишь, Наззгронд. И закрой за сабой дверь. Всё, вали.
— Ушам сваим не верю! Варюги пытаются спиреть мой багги, а парни не памагают мне иво вернуть! — зарычал Наззгронд, не обращая внимания на протестующие стоны. — Мы Гоффы! Мы лушшие байцы лагеря!
— Бой?.. — откликнулся Понторез со слабым интересом.
— Да, хароший бой, сплашные люли, бабахи и пальба! — подбодрил его Наззгронд.
— И люли! — вякнул Зубоскал снаружи, размахивая знаменем.
— Зубоскал, я уже сказал пра люли! Так чё как, парни? Разве мы ни Гоффы? Разве мы ни лушшие байцы в банде? Разве мы ни можем втаптать Мертвочерепов в землю и размазать?
— Да навалять этим варюгам, вот шо я скажу! — донёсся сдавленный крик из глубины кучи.
— Кто-та сказал пра бой? — спросил Бадбак, тупой даже по орочьим стандартам, зато большой, крепкий и опытный в обращении с болтером, что было важнее. — Я люблю хароший бой!
— Бой! Бой! Бой! БОЙ! — парни постепенно встали на ноги и заковыляли по домам за оружием и шлемами. Пара гретчинов-слуг Понтореза одела на хозяина лучший плащ, украшенный вышитыми чёрным изображениями пушек и рогатых шлемов. Наконец, стонущие орки натянули на трещащие головы шлемы. Бадбак согнул бионическую руку и выловил из неё залётного сквига.
— За мной! — крикнул Наззгронд, махнув болтпистолетом и случайно прострелив дыру в знамени Понтореза. — К выгребной яме! К смерти и славе!
Понторез, Наззгронд и парни со своими знаменосцами, кубконосцами, полировальщиками стволов и шоблой подобранных по пути гретчинов и сопляков погнали к выгребной яме, вопя «Мы идём, мы идём, мы идём» на пределе возможностей. По прибытии их от души поприветствовали шняги Гоффов, обрадованные тем, что драчка всё же будет.
— Тваю ж оркду… — с отвисшей челюстью прокомментировал Боград появление толпы парней Гоффов со свитой. За то время, что Наззгронд увещевал Гоффов, мародёры Мертвочерепов почти ухитрились вытащить багги из выгребной ямы. Только его задние колёса теперь висели над краем. Бесстрашный Фред всё ещё висел на флагштоке.
Шишка Мертвочерепов схватил двоих гретчинов-бурлаков.
— Тормоз и Нюхач, идите за парнями. Быстра! Жива!
Двое гретчинов кубарем слетели с холма, оставляя за собой клубы пыли. Гоффы и Мертвочерепа уставились друг на друга с разных сторон ямы.
— Ага, сквигосос! — крикнул Понторез шишке Мертвочерепов.
— Ты мне? — парировал Боград, выпячивая подбородок и грудь.
— Да, тебе, урод!
— Урод?! — воскликнул внешне удивлённый Мертвочереп. — Да эта ты урод! Ты в этам дурацкам плаще на сопляка пахож!
— Сопляка?! — крикнул Понторез, изобразив глубокую обиду. — Чей бы сквиг пищал, синее ты рыло. Чё случилась, краскосквига на сибя пролил?
— Ну ты нарвался, тупарылый Гофф. Савсем ты дебилам уже стал от бадания.
Некоторые гретчины Мертвочерепов забрались на качающийся багги для лучшего обзора и приставили два пальца к голове, имитируя рогатые шлемы Гоффов. Один из них потерял равновесие и накрячился в яму, к превеликому удовольствию гоффских сопляков, закидавших его грибами.
— Тупорылый? Ты каво тупорылым назвал, жопа синяя?!
Гретчины Гоффов улюлюкали и свистели. Удачно кинутый краскосквиг попал Бограду в подбородок и заляпал орка оранжевыми выделениями.
— Да вы ваще охамели, тупые уродливые Гоффы! — завопил взбешённый Боград, вытирая лицо подвернувшимся под руку сопляком. — Мы вас уделаем!
Один из гретчинов Понтореза забрался на верхушку тотемного шеста и осмотрел окрестности.
— Хазяин Понторез! — крикнул он Гоффам. — На холм лезут парни Мертвочерепов!
— От щас вы и атхватите! — крикнул Боград, когда послышался топот орочьих сапог по склону.
— Впирёд, парни! — проорал Наззгронд, махнув Гоффам лапой. Исполнительный Бадбак рванул вперёд, поскользнулся на брошенном посередь дороги пустом магазине и рыбкой навернулся в выгребную яму, заляпав орков вонючим говном. Гретчины Мертвочерепов чуть не лопнули со смеху и зааплодировали.
— Фууу… — просипел Понторез, вытирая говно с глаз и плаща. — Астарожней лапами маши, Наззгронд, Бадбак приказы испалняет очень точна. Ты павидёшь часть парней вон там, а я часть вон тут, нападём с абеих старон разам.
Наззгронд направился налево, а Понторез направо, парни же остались в непонятках перед ямой, глядя влево-вправо и пытаясь решить, за кем бежать.
— Эй! — крикнул Понторез. — Суда!
Сбросив с плеч ужасное бремя принятия решений, парни почесали за Понторезом.
— За мной, парни! — Наззгронд обогнул яму и направился прямиком в тыл гретчинам Мертвочерепов, собравшимся у краденого багги. В предвкушении битвы он не заметил, что за ним никто не побежал.
Оббегая яму справа, Понторез с парнями врезались в шоблу подкрепления Мертвочерепов, собранную у подножия холма Тормозом и Нюхачом. Гоффы бежали, опустив головы, и поэтому выжали из атаки максимум, отбросив Мертвочерепов рогатыми шлемами. К сожалению, многие из них по инерции прорвались сквозь ряды Мертвочерепов и скатились по склону прежде, чем смогли остановиться. Не намереваясь упускать момент, Мертвочерепа скатились вслед за ними и напрыгнули на Гоффов, молотя их кулаками.
Наззгронд остановился перед багги, развернулся, чтобы подбодрить парней, и с удивлением обнаружил исключительно пыхтящего, но всё ещё несущего знамя Зубоскала, и с полдюжины других гретчинов, претендовавших на роль орочьих парней. С воплем «ЫЫЫ Наззгронд» (его личным боевым кличем) он врезался в сборище гретчинов Мертвочерепов и начал оттеснять их от багги, раздавая тумаки и пинаясь.
— Хазяин, хазяин! Гляньти туда! — крикнул Зубоскал, чуть не смахнув другого гретчина в яму древком знамени. Он ткнул пальцем в пространство над ямой, где с глухим чпоканьем вытягиваемого воздуха внезапно появилась выходная дырка ствала Глубокава Праникнавения. — Ствол Глубокава Праникнавения Стволуха ищё работает!
