Брайан Херберт - Битва за Коррин
Когда корабли Джихада приземлились на посадочную площадку, а солдаты и наемники отпущены в увольнение, Квентин вместе с сыновьями направился в дом губернатора. Когда они вошли, Коге сдержанно поцеловала мужа. Вышла встретить отца и Райна, серьезная большеглазая светловолосая девочка, предпочитавшая проводить время с книгами, а не с подругами. В доме было и небольшое святилище Трех Мучеников. В плошках росли яркие оранжевые ноготки в память о Манионе Невинном.
Но хотя Коге Батлер была предана делу Джихада и начинала каждый день с молитвы, она все же не была одной из фанатичных мартиристкок, у которых на Пармантье были очень сильные позиции. Жители Пармантье еще не забыли того жестокого угнетения, какому подвергали их мыслящие машины, и поэтому большая часть людей здесь обратилась в наиболее воинствующую религию, направленную против мыслящих машин.
Коге также внимательно следила за тем, чтобы никто из членов ее семьи не пользовался пряной меланжей.
— Серена Батлер не принимала ее. Поэтому и мы не будем делать этого.
Когда Риков бывал на войне или на маневрах, он иногда позволял себе этот популярный порок, но дома в присутствии жены вел себя примерно и тоже не прикасался к пряности.
Юная Райна сидела за столом, являя собой образец учтивости и хороших манер.
— Сколько ты пробудешь с нами? — спросила Коге.
Но Квентином овладел приступ великодушия, и он ответил за сына:
— Фейкану все равно нечего делать. Поэтому он отправится со мной добивать мыслящих машин. У Рикова же есть и другие обязанности. Я и так повадился слишком надолго отбирать его у вас. Управление Пармантье — дело не менее важное, чем служба в армии Джихада, Поэтому властью, данной мне чином примеро, я предоставляю ему длительный отпуск — не меньше года, — чтобы он мог достойно исполнить свои обязанности политического лидера, мужа и отца.
У Квентина потеплело на душе, когда он увидел изумление и восторг на лицах Коге и Райны. Ошеломленный Риков не знал, что отвечать.
— Благодарю вас, сэр!
Квентин расплылся в широкой улыбке.
— Покончим с формальностями, Риков. Думаю, что в своем доме ты можешь называть меня отцом.
Он отодвинул тарелку, чувствуя себя умиротворенным и сонливым. Наконец-то сегодня он выспится на мягкой постели, а не на узкой лежанке в каюте примеро.
— Что же касается нас с тобой, Фейкан, то мы будем отдыхать и пополнять запасы неделю. Солдатам и наемникам этого вполне хватит. Не одним машинам надо перезаряжать свои батареи. После этого мы снова отбудем.
Фейкан коротко кивнул.
— Неделя — это очень щедро.
Несколько дней, отдыхая от службы, Квентин развлекал семейство Рикова рассказами о военных подвигах и приключениях во время обороны Икса. Рассказал он и о том, как был заживо погребен в обрушившейся пещере. Квентин признался, что в том тесном мраке чувствовал себя очень неуютно. Поведал он и о том, как встретился — и смог уйти — с титаном Юноной, когда с командой спасателей отправился выручать своих с павшей Бела Тегез.
Слушатели содрогались. Кимеки были еще более загадочны и страшны, чем традиционные боевые роботы. К счастью, с тех пор, как они обратились против Омниуса, титаны стали причинять меньше хлопот Лиге.
Райна, примостившись на краешке стула и широко раскрыв глаза, внимательно слушала рассказы деда. Квентин ласково улыбнулся внучке.
— Скажи мне, Райна, что ты думаешь о машинах?
— Я их ненавижу! Они демоны. Если мы не сможем уничтожить мыслящих машин, то их накажет Бог. Так говорит моя мама.
— Если только эти машины сами не были посланы нам за наши грехи, — предостерегающим тоном произнесла Коге.
Квентин посмотрел сначала на Коге, потом на Райну и Рикова.
— Ты когда-нибудь видела мыслящих машин, Райна?
— Машины вокруг нас, поэтому трудно отличить Злых от Добрых.
Вскинув бровь, Квентин горделиво взглянул на Рикова.
— Когда-нибудь она станет превосходным крестоносцем.
— Или, может быть, политиком, — возразил Риков.
— Ну что ж, полагаю, что Лиге нужны и политики.
Когда настало время уезжать, а батальон уже поднялся на орбиту, Квентин решил вернуться на Салусу Секундус. Там всегда находились неотложные дела в правительстве Лиги и в Совете Джихада, да и с последнего посещения Вандры в Городе Интроспекции прошло уже полтора года.
Во второй половине дня солдаты и наемники начали грузиться на большие корабли, ожидавшие их на орбите. Квентин обнял Рикова, Коге и Райну.
— Знаю, ты будешь скучать по тем славным денькам, когда со своим братом воевал против мыслящих машин. Я и сам иногда скучаю по своей молодости, сынок. Но подумай о других своих обязанностях — по отношению к Пармантье, к своей семье.
Риков улыбнулся.
— Я не буду спорить. Остаться здесь, с Коге и Раиной, в мире и покое — это великолепное назначение. Эта планета находится под моим управлением. Настало время мне осесть здесь и сделать этот мир моим настоящим домом.
Надев фуражку, Квентин взошел на борт челнока, который доставил его на флагманское судно. Группа кораблей проходила последнюю проверку готовности перед отлетом. Каждая баллиста и каждый штурмовик были загружены припасами и полностью заправлены топливом, готовые к долгому путешествию к главной планете Лиги. Когда корабли покинули орбиту и были уже готовы уйти из солнечной системы Пармантье, техники засекли поток маленьких ракет, которые словно метеоры неслись к планете. Точный курс и строй говорили о том, что это не случайный полет.
— Нам надо считать эти ракеты противником, сэр!
— Надо вернуться назад и привести оборонительные системы в состояние повышенной готовности, — крикнул Квентин. — Всем судам сменить курс — развернуться назад к Пармантье!
Хотя приказ был тотчас выполнен, Квентин видел, что они не успеют перехватить опасные объекты. Искусственные торпеды явно машинного производства стремительно неслись к Пармантье.
На поверхности Риков объявил тревогу, а сенсоры наблюдательных станций начали вычерчивать траектории невесть откуда взявшихся объектов. На более дальней дистанции появились возвращающиеся корабли армии, готовые уничтожить вторгшиеся в пространство планеты мелкие корабли.
Но ракеты начали одна за другой разваливаться в плотных слоях атмосферы. Никаких разрушений они не причинили. Ни одна не упала на землю.
— Что это такое? — спросил Фейкан, опершись на плечо сидящего за своим пультом техника.
— Полагаю, нам надо остаться и провести анализ случившегося, — сказал Квентин. — Свои корабли я оставлю в твоем распоряжении, Риков.
Однако сын отклонил его предложение.
— В этом нет никакой необходимости, примеро. Мы не знаем, что это за ракеты, но они не причинили никаких разрушений. Даже если они явились из машинного мира, то скорее всего это торпеды, отклонившиеся с курса…
— Тщательно все проверь, — перебил его Квентин. — Омниус наверняка что-то задумал.
— На Пармантье есть хорошие лаборатории и контрольное оборудование, сэр. Мы все сделаем сами. Кроме того, мы располагаем достаточными силами для самостоятельной обороны.
Последнюю фразу Риков произнес с особой гордостью.
Ожидая развития событий, находясь на орбите, Квентин испытывал нарастающее беспокойство, особенно сильное оттого, что на планете находился его сын. Очевидно, что это были баллистические ракеты неуправляемые и без экипажей. По какой-то неизвестной причине они были направлены на Пармантье, планету, самую близкую к территории Синхронизированного Мира.
— Может быть, это был просто навигационный эксперимент, — предположил Фейкан.
За свою долгую службу Квентин видел куда более ужасные и разрушительные действия мыслящих машин. Поэтому он подозревал, что за этими внешне безобидными действиями стоит какой-то угрожающий замысел.
— Держи все системы в постоянной готовности, — передал Квентин Рикову. — Это может быть лишь прелюдией.
В течение двух последующих дней Квентин держал свой рассредоточенный флот на внешнем периметре обороны Пармантье. Однако никаких торпед больше не было. Космос оставался чистым от присутствия машин. Наконец Квентин смягчился, видя, что оставаться на орбите больше нет причин. Попрощавшись еще раз с Риковом, он повел свои корабли к Салусе Секундус.
Вселенная постоянно творит нам врагов больше, чем нам по силам одолеть. Но тогда почему мы своей борьбой сами плодим себе противников?
Мастер меча Истиан ГоссНесмотря на то что исполинское цунами убило почти все население Гиназа и погубило всю растительность, через шестьдесят лет архипелаг снова был покрыт густыми джунглями. Постепенно пополнилось и население, снова приезжали ученики наемников, стремившиеся научиться искусству боя, разработанному легендарным Йоолом Норетом.
