Дэн Абнетт - Не ведая страха
Техножрецы ошибаются.
Дредноут боится не боли.
Тишины. Забвения. Сна.
Неспособности спастись от самого себя.
[отметка: -8.11.47]
Жиллиман смотрит на Гейджа и кивает.
Гейдж дает команду операторам литопроектора, и те активируют систему.
Гололитическая панель начинает оживать, и Жиллиман ступает на нее. Многоярусные терминалы мостика флагмана возвышаются вокруг широкой плиты, словно сиденья амфитеатра.
Вокруг него расцветает свет.
Очертания расплываются, будучи одновременно там и не там. Свет пойман, свернут и искажен, чтобы создать иллюзию реальности. Жиллиман знает, что где-то, на расстоянии миллионов километров, системы других палуб создают из света его изображение. Он появляется на литопроекторных панелях ради пользы благородных командующих, призраки которых предстают перед ним.
Особенно одного из них.
— Достопочтенный брат мой! — восклицает Лоргар. Он делает шаг вперед, приветствуя Жиллимана.
Его модель примечательна. Она светится, однако плоть и броня обладают подлинной плотностью и твердостью. Аудиосопровождение не запаздывает, движения рта и звук синхронны.
Примечательно.
— Не ожидал, что встречусь с тобой таким образом, — говорит Лоргар. Серые глаза сияют. — Лично, чтобы я смог тебя обнять. Это кажется преждевременным. Мне сообщили о твоем запросе. У меня не было времени надеть церемониальное облачение…
— Брат, — произносит Жиллиман. — Ты видишь, что я также приветствую тебя в боевом доспехе. Когда ты прибудешь, будет время лично поприветствовать друг друга и полностью одеться согласно церемониалу. На данный момент тебе осталось всего несколько часов?
— Быстро сбавляем скорость, — отвечает Лоргар. Он смотрит на кого-то, кто не попал внутрь гололитического поля мостика. — Капитан корабля говорит о пяти часах.
— Тогда мы соберемся вместе: ты со своими командирами, а я со своими. — Жиллиман смотрит на полководцев, изображения которых возникли вокруг Лоргара. Они подключаются с разных кораблей. Он позабыл внушительную громаду Аргела Тала. Безгубую ухмылку Федрала Фелла. Хищное любопытство Хол Белофа. Сгорбленную мрачность Кор Фаэрона. Лишенную света улыбку Эреба.
— Некоторые из вас уже здесь, — отмечает Жиллиман.
— Я, сэр, — произносит Эреб.
— В таком случае, мы скоро встретимся, — говорит Жиллиман.
Эреб склоняет голову, не столько кивая, сколько допуская.
— Мой корабль выходит на орбиту, — произносит Кор Фаэрон.
— Добро пожаловать на Калт, — отвечает Жиллиман.
Призраки из света салютуют ему.
— Я запрашивал этот краткий сеанс связи, — говорит Жиллиман, — чтобы обсудить небольшой технический вопрос. Я не хочу, чтобы он повредил нашей формальной встрече или создал затруднения вашему флоту при подходе и рассредоточении.
— Проблема? — спрашивает Кор Фаэрон.
Они неожиданно застывают. Жиллиман ощущает это, хотя они присутствуют лишь в качестве небольших объемов света. Когда они появились изначально, осознает он, то были похожи на стаю крадущихся к огню псов, обнаживших зубы в улыбках, которые в то же время были оскалами. Радостные и любознательные. Теперь же они напоминают диких зверей, которых ему никогда не следовало настолько приближать к своему очагу.
Несущие Слово вели дикие и жестокие войны во имя согласия на неровных границах Империума. Они свирепо и преданно сражались десятилетиями, с того самого судьбоносного дня в Монархии, который навеки изменил отношения между XIII и XVII. В них есть что-то грубо-варварское. Никакого преторианского благородства воинов Жиллимана. Они даже не выказывают пылкой набожности времен заблуждения. Они выглядят угрюмыми, утратившими вкус в жизни, словно видели все возможное и устали от него. Очерствелыми. Как будто из них полностью вытекли милосердие и сожаление. Похоже, что они убьют без повода.
— Проблема, лорд? — повторяет Аргел Тал.
— Проблема с машинным кодом, — отвечает Жиллиман. — Меня уведомил Механикум. В инфосфере Калта имеется проблема с вредоносным мусорным кодом. Мы работаем над ее устранением. Мне хотелось, чтобы вы были в курсе и приняли соответствующие меры.
— Обобщая, это можно назвать информационной вспышкой, сэр, — замечает Федрал Фелл.
— С этим связан тот вопрос, — осторожно говорит Жиллиман, — что источник мусорного кода все еще не выявлен. Существует высокая вероятность, что в систему Калта непреднамеренно привезли извне информационный артефакт.
— Извне? — переспрашивает Лоргар.
— Откуда-то, — подтверждает Жиллиман.
В глазах Лоргара выражение, которое Жиллиман надеялся больше никогда не увидеть. Это боль и злость, но еще и уязвленная гордость.
Лоргар вскидывает руку и проводит ей поперек шеи, словно перерезая горло. Жиллиману требуется секунда, чтобы понять, что это не провокация и не грубое оскорбление.
Гололитические изображения его офицеров и командиров замирают. Остается подвижным только Лоргар. Он делает шаг к Жиллиману.
— Я приостановил их трансляцию, чтобы мы могли поговорить откровенно, — говорит он. — Откровенно и прозрачно. После всего, что произошло между нами и нашими Легионами, всей отравы последних лет, всех стараний сделать эту кампанию примирением… первое, что ты делаешь — обвиняешь нас в том, что мы заразили тебя мусорным кодом? Или… в чем? Что мы настолько беспечны в плане культуры обращения с информацией, что заразили вашу драгоценную инфосистему каким-то иномировым кодом-чумой?
— Брат… — начинает Жиллиман.
Лоргар указывает на застывших вокруг него световых призраков.
— Сколько унижения ты собираешься взвалить на этих людей? Все, чего они хотят — угодить тебе. Заслужить уважение великого Робаута Жиллимана, которого им не хватало последние десятилетия. Это важно — что ты о них думаешь.
— Лоргар…
— Они прибыли проявить себя! Показать, что достойны сражать бок о бок с величественными Ультрадесантниками! Воинами-королями Ультрамара! Это объединение, эта кампания — миг наивысшей чести! Им это важно! Очень важно! Они ждали восстановления этой чести годами!
— Я не хотел оскорбить.
— В самом деле? — смеется Лоргар.
— Никоим образом. Брат мой, Лоргар Аврелиан, зачем бы мне иначе выходить на связь неформальным образом? Если бы я придержал этот вопрос, чтобы омрачить церемонию приветствия, тогда ты мог бы рассматривать его как оскорбление. Частная беседа наиболее доверенных командиров. Вот и все. Тебе известно, что мусорный код может распространяться куда угодно и прицепиться к наиболее тщательно обслуживаемым системам. Это можем быть мы, это можете быть вы, может быть ошибка в наших стеках данных, или же какой-то ксенокод, который, словно банный лист, пристал к вашим системам после отбытия от внешних миров. Я не порицаю. Нам просто нужно распознать проблему и совместно работать над ее устранением.
Лоргар пристально смотрит на него. Жиллиман замечает, насколько плотно плоть брата покрыта вытатуированными тушью словами.
— Я не собирался портить этим наше давно назревшее воссоединение, — говорит Жиллиман. — Я пытался таким образом остановить порчу.
Лоргар кивает. Он поджимает губы, а затем расцветает в улыбке.
— Понимаю.
Он вновь кивает, улыбка то появляется, то исчезает. Подносит ладонь ко рту. Смеется…
— Понимаю. Если так, хорошо. Мне не следовало выражаться подобным образом.
— Я должен был быть более осмотрителен, — откликается Жиллиман. — Теперь я вижу, как это могло выглядеть.
— Мы проверим свои системы, — говорит Лоргар. Улыбка вернулась к нему. Он еще раз кивает, словно убеждая самого себя.
— Я должен был быть более осмотрителен, — настаивает Жиллиман.
— Нет, ты прав. Явно присутствует напряженность, которую необходимо преодолеть. Ожидание.
Лоргар глядит на него.
— Я разберусь с этим. Посмотрим, сможем ли мы отследить код. А потом мы встретимся, брат. Всего через несколько часов мы встретимся, и все будет приведено в порядок.
— Я жду этого с нетерпением, — говорит Жиллиман. — Мы встанем плечом к плечу, сокрушим орочью угрозу, которую обнаружил наш брат, Магистр Войны, а затем наша история будет переписана.
— Надеюсь на это.
— Так и будет, брат. Если бы я не верил, что этот злосчастный разрыв между нашими Легионами нельзя исцелить при помощи благого сообщества и совместных воинских усилий, то не согласился бы на все это. Мы станем наилучшими союзниками, Лоргар. Ты, я и наши могучие Легионы. Гор будет доволен, а Император — наш отец — улыбнется, и былые обиды забудутся.
Лоргар улыбается.
— Полностью забудутся. Они останутся в прошлом, — говорит он.
— Безотлагательно, — произносит Жиллиман.
