Энтони Рейнольдс - Темный Ученик
–Двадцать минут до цели, - прорычал в вокс Кол Бадар.
Лицо Буриаса замерцало, словно неисправный пикт-передатчик, морда демона Драк'шала на мгновение проявилось в его чертах. Высокие неуравновешенные рога выросли из его головы, а глубоко посаженные полные ненависти глаза моргнули. А затем Буриас потряс головой, загоняя демона обратно, и образ исчез.
–Скоро, Драк'Шал, - сказал Мардук на гортанном языке демонов. Буриас вновь ухмыльнулся.
Пятая глава
СТО КИЛОМЕТРОВОЙ СКОРОСТИ ветра проносились над ледяной равниной, а за ревом бури не были слышны выстрелы или даже грохочущее стаккато перестрелки. Тьма скрывала от обычных глаз все, а слепящий водоворот льда и снежного тумана временно вывел из строя даже всякие лучшие сенсоры. Впрочем, Мардук не рисковал и осторожно полз вперед, приближаясь к Имперскому Бастиону
Он видел возвышавшуюся над ним огромную тень цитадели, хотя даже его усиленные авточувства и усилительные ауспексы с трудом пробивались сквозь ослепительный ураган. Здание было построено в вершине высокой скалы, пронзившей толстый слой льда, первой бросающейся в глаза детали местности, которую увидели Несущие Слово после высадки на Притаившуюся Сциллу. Мардук зарычал, присмотревшись к омерзительному силуэту крепости. Она была построена в виде колоссальной аквиллы, двуглавого орла, являвшегося символом Империума и правления Императора.
Она возвышалась на триста пятьдесят метров над равнинами, являясь высочайшей точкой на этой луне. Если бы погода была яснее, огромное здание было бы видно на расстоянии десятков километров. Без сомнения его построили для того, чтобы вечно напоминать жителям Притаившейся Сциллы о власти Императора, смирять всех, над кем она возвышалась, не давая им забыть о том, кто повелевает их жизнью.
Для невежественных обитателей луны цитадель могла бы быть символом величия, но для Мардука она воплощала все, что он ненавидел в Империуме и желал уничтожить.
В какой империи почитали бы как бога безжизненный труп и позволяли бы напыщенным глупцам и бюрократам диктовать судьбы галактики!? Уже миллионы раз Мардук проклинал святого Повелителя Войн за то, что тот пал от коварства врагов. Если бы Гор поверг Императора, то галактика никогда не впала бы в апатичный застой. Великий Крестовый Поход продолжался бы до сих пор, стирая с лица вселенной всех неверующих и ксеносов. Вера объединила бы все человечество.
Мардук застыл, плотно прижавшись к земле, когда его искусные авточувства зажгли перед глазами предупредительные огоньки. Тяжелые врата бастиона начали открываться, втягиваясь в скрытые ниши в скале. Четыре бронированных машины выехали из цитадели, звук их двигателей не был слышен среди завывающего урагана.
Это были нестандартные модели, покрытые толстыми пластинами выкрашенной в белый цвет брони. Лучи целеуказательных систем Мардука сфокусировались на передней машине, высветив поток информации перед его глазами. Тяжелые орудийные спонсоны выступили позади основного двигательного блока, скользнули вперед и стали на свои места, а затем орудия разъехались налево и направо. Это были легкие машины, размером примерно с БТР «Носорог», явно сконструированные для пересечения ледяных полей, с тяжелыми толстыми гусеницами позади и единственной выступающей вперед лыжей шириной с сам танк впереди
Если бы до этого дошло, их бы легко нейтрализовали «Лэнд Райдеры», но Мардук предпочел бы, чтобы его враги не знали о готовящейся атаке Несущих Слово.
Машины съехали по неровному скату из снега и льда, ведущему из цитадели, тяжелые орудийные турели аккуратно и механически вращались.
Они повернули на северо-запад и вскоре исчезли в буре.
–Не атаковать, - приказал Мардук.
–Пприииняттто, - раздался размытый статикой ответ Корифея.
Продолжив двигаться, Мардук подполз ещё ближе к вражеским укреплениям.
Над ним вздымалась аквилла цитадели, её две головы свирепо смотрели во тьму. Несмотря на гнев, отвращение и презрение, когда Первый Послушник думал о том, что могло бы быть, должно было быть на её месте, мысль о том, как низко пал Империум, доставляла ему огромное удовольствие. И этот мир был подтверждением его падения. Его бросят, как и всю систему, перед лицом ксено угрозы. Мардук покачал головой, смеясь над такой слабостью.
Длинные термоизолированные дула защитных лазеров возвышались позади аквиллы, грозя небесам. Он знал, что источник огромных энергий, питающих эти грозные орудия, находился глубоко под скалами внизу. Лазеры обладали внушающей благоговейный ужас мощью, но были бесполезны против уже приземлившегося врага.
Под ударами неумолкающего ветра и потоками льда Мардук придвинулся ещё на двести метров. Его не волновали жестокие и всё ухудшающиеся погодные условия. Его древняя силовая броня, внебрачный отпрыск моделей IV, V и VI, была способна выдерживать и гораздо худшую погоду.
В пятидесяти метрах от цитадели врага Мардук пригнулся, чтобы оценить защитные установки. Его силовую броню засыпало снегом, почти полностью его погребя. На самом деле, человек мог не увидеть его даже с пяти метров, ослепленный снежным туманом бури.
Его черные мерцающие линзы пристально смотрели на цитадель, выделяя турели автопушек и разрушительные орудия, встроенные в скалу. Если бы погода была менее суровой, защитные системы нанесли бы тяжелые потери надвигающемуся Воинству. И это было неприемлемо, ведь на Притаившуюся Сциллу вместе с Мардуком отправилось немногим более тридцати боевых братьев.
В идеальных обстоятельствах, на луну обрушилось бы все Воинство, легко бы сокрушившее оборону. Однако, при огромном количестве кораблей Имперского Флота в системе это было невозможно, «Инфидус Диаболис» превратился бы в пепел задолго до того, как даже добрался до атмосферы луны. И поэтому, ему пришлось вести на поверхность небольшой ударный отряд и проскальзывать через кордоны имперцев.
Ему не нравился такой способ достижения цели, ведь Мардук, как и Кол Бадар, с гораздо большим удовольствием опустошил бы имперский мир, обрушив на него все Воинство и не оставив за собой ничего, кроме монументов темным богам из трупов. Однако, победа была гораздо важнее, чем способ её достижения.
Выбросив эти неуместные мысли из головы, Мардук обратил своё внимание на окружающую обстановку.
Две сдвоенные турели автопушек защищали подходы к вратам, вращаясь и просматривая открытое пространство перед ними. Каждая была нацелена на девяносто градусную огневую дугу, а арки этих турелей, как и остальных поблизости, накладывались друг на друга, чтобы подходящий с любого направления враг попал под плотный огонь. Тяжелые осадные орудия выступали из поверхности скалы над вратами, но они гораздо менее интересовали Мардука, находившегося под дугой их минимальной траектории. Они были предназначены для обстрела врагов в двух сотнях метров и дальше, а не у основания бастиона. Впрочем, он открыл визуальный канал с Кол Бадаром, дав Корифею возможность видеть его глазами, чтобы полководец мог увидеть то, что ждет его, если он атакует сразу после пролома врат.
–Брат Намар-грех, - прорычал Кол Бадар в ответ на визуальную передачу. - Выводи свой круг на позицию и целься в турели. Огонь по приказу Первого Послушника.
–Будет исполнено, Корифей, - пришел отклик. Где-то позади Мардука, невидимые даже его усиленному зрению, опустошители нацеливали своё вооружение на древние защитные турели.
Мардук вновь посмотрел вверх, вглядываясь в ослепительный снежный шторм.
–Давай же, Буриас, - нетерпеливо прошипел он.
В ДВЕСТИ ПЯТИДЕСЯТИ метрах у них над головой, Буриас карабкался по вертикальной поверхности скалы, подтягивая себя наверх.
Кол Бадар определил возможный последний путь бегства из цитадели, перекрыть который выпало Несущему Икону.
Он вновь позволил имениям охватить себя, принеся на поверхность Драк'шала, и длинные ветвистые рога выросли из его головы. Внутри его глаз разгорелось адское пламя, а его губы втянулись внутрь, обнажив два ряда зазубренных как у акулы клыков. Невозможно, но его безукоризненное внушительное лицо было видно позади внешности демона, словно обе сущности сосуществовали в одном измерении.
Подогнув ноги, Буриас оттолкнулся от поверхности скалы, прыгнув вперед. Он схватил каменный выступ одной рукой, и секунду висел над вертикальным обрывом. Внизу уже не была видна земля, исчезнув за крутящейся бурей, хотя всё ещё можно было разобрать слабое мерцание лазерных орудий. Подтягиваясь через край, жаром дыхания превращая воздух вокруг в пар, Буриас вглядывался глазами в омерзительный силуэт огромной аквиллы. Возив когти своих рук в камень, вырезанный в виде пера, он продолжил подъем.
Высоко наверху, примерно в сотне метров отсюда, две головы огромной каменной аквиллы смотрели на местность, одна на запад, а втора на восток. Яркий свет сиял, словно луч маяка в правой голове орла, тогда как око левой головы было темным и слепым.
