Ольга Хараборкина - Слёзы гор
— Эльфы… В Империи эльфы не показывались с тех пор, как возник Туман, поэтому ты навряд ли знаешь, что им не подвластен камень.
— В смысле?
— Все так и есть. Они просто бы не смогли разрушить крепость. Когда наши народы пришли в этот мир, то и нам и эльфам достался дар. Мы могли слышать землю. Но если они управляли "живой землей", то мы наделили "душой камень". В эльфийской природе заложено созидание. И то, что обработано гномами, эльфам не разрушить. Мы же в свою очередь не способны уничтожать их магические леса. Именно поэтому, сколько мы не воевали, истребить друг друга не в силах. Но вот пришли люди, — гном замолчал. Действительно, что можно здесь еще добавить. Люди могут и созидать, и разрушать. Но ломать — не строить, поэтому две древние расы закрылись в своих владениях.
— Подведем итоги. Эльфы не способны разрушать ваши творения, но крепость пропала. Отсюда следует неутешительный вывод — виноваты люди, — усмехнулась я.
— Ты находишь это смешным? — возмутился воин.
— Знаешь, в твоей логической цепочке есть изъян, гном.
— Вот как, и какой?
— Эльфы способны созидать, так? — азартно спросила я.
— Так, — включился в наш диалог Бродерэйд.
— Как творцам им нет равных. Согласны?
— С этим бы утверждением я бы поспорил, — буркнул гар[1] Фенд. — Наши мастера…
— Сейчас мы просто рассуждаем, — невежливо перебила я. — Но, чтобы успокоить твое тщеславие, замечу, что эльфам нет равных в магическом созидании.
— Пожалуй соглашусь, только никому не говори, — улыбнулся Гарбхан. В глазах мужчины заискрился лукавый огонек, и сеть морщинок очертила их. Он пытался шутить. Так мне улыбался дедушка. Я же впервые заметила, что гном-то стар.
— Теперь перейдем к главному. Туман — это результат созидания эльфийских магов. Он вполне разумен и силен. Почему он не мог что-то сотворить с вашей крепостью?
— На наши творения правило тоже распространяется, — победно усмехнулся Гарбхан.
— Заметь, гном, я сказала что-то сотворить, а не уничтожить.
— Объясни, — потребовал он. Из глаза Гарбхана пропала улыбка, передо мной уже был воин.
— Все просто. Не знаю почему, но вы не учли одну особенность Тумана. Скорей всего вы просто не знали о ней. Вам не приходило в голову, что наша встреча была необычна.
— Из Тумана всегда выходят в неожиданном месте.
— Но не из этого. Он способен перемещать любые объекты в пределах своего "плаща".
— Любые?
— Да. Я уверена, что Туман просто перенес вашу крепость в другое место.
— Но куда?
— Куда угодно, топь большая. Если Блуждающие города еще можно отыскать, то вашу крепость, — я не закончила свою мысль, но гном понял и выругался.
— Я так понимаю, что в деревню мы уже не идем, тан[2], - влез Бродерэйд.
— Нет. Разворачиваемся. Что же касается тебя, волшебница, то ты мне подробно расскажешь про Блуждающие города. И я хотел бы знать, почему об этом ты не сказала раньше.
— Ты не спрашивал, гном, — похоже мы вернулись к привычному стилю общения.
— В следующий раз, будь так добра, делись своими догадками.
— Не будет следующего раза.
— Не зарекайся, — предупредил гном. — Так что там с Блуждающими городами?
— Вейлар, Мюнлар и Хамау — города призраки. Болота их не поглотили. Теперь они блуждают по всей территории топей. Охотниками даже были составлены карты. Там указаны примерные местоположения городов в зависимости от времени. Конечно, это все приблизительно.
— Крепость есть на их картах?
— Мне вот интересно, гном, когда вы отправлялись в топи, неужели никому не пришло в голову поискать карты Туманных топей?
— Они у нас были.
— Ясно. Никто из вас, великих воинов, не учел, что Туманные топи живые, и за столько лет эта территория могла измениться.
— Мы редко покидаем Вечные скалы, — хмуро произнес Гарбхан. — Этот мир уже не так рад нам, как когда-то.
— Может пора задуматься.
— Поверь, волшебница, мы задумались. Для моего народа еще есть шанс, и мы им воспользуемся.
Мне бы стоило задуматься над последней фразой гнома. Но, увы, я посчитала ее не важной и лишь промолчала в ответ. Мне надо было спросить его, что задумали гномы.
Глава 5
Оказывается, за этот год я узнала столько о Туманных топях, что в пору было составлять справочник. Оно и не мудрено, живя рядом с опасным хищником волей-неволей изучаешь его повадки и привычки. И то, что для меня было обыденно, для гномов стало откровением. Еще из разговора с Гарбханом я поняла, что воины шли вслепую. Конечно, карты гномов были хороши, но они безнадежно устарели. Вот тут-то и пригодились мои познания. Сама я в топи не лезла. Но даже то, что мне довелось увидеть на границе было не мало. Не говоря уже о том, что после того как я здесь обосновалась, ко мне наведывались в гости не только жители деревни, но и охотники за прошлым. Их визиты не были частыми. Обычно они заглядывали ко мне уже на обратной дороге. Те, кто выжил, искали целителя. За прошлый год ко мне наведывались пять раз. Обычно из всей группы отчаянных авантюристов выживал только один, иногда двое. Люди, родившиеся в рубашке. Но даже они, выходя из топей оказывались либо прокляты, либо ранены. Двоих я откачать не смогла. Они похоронены недалеко в лесу. К сожалению, сил их оттащить дальше у меня просто не было. Все вещи, которые находились при них, естественно, остались в наследство мне. Там были карты топей. Точнее карты "Блуждающих объектов".
Нас интересовали только три из них, города-призраки, перемещающиеся по территории топей. На первый взгляд их исчезновение и появления были хаотичны. Но даже у Тумана существовал предел возможностей. Поэтому все места появления городов были отмечены на карте. Гар Рейд предложил интересную мысль. В прошлом крепость располагалась неподалеку от Хамау, Туман же перемещал не только город, но и близлежащую территорию к нему. Поэтому существовала маленькая вероятность того, что крепость окажется там же где и поселение. План был хорош. Но лично я в нем видела изъян. Почему-то гномы не задумывались о том, что ждало их в крепости. Там могло оказаться все, что угодно. Я же решила не вмешиваться. Пусть все идет своим чередом. Сначала надо было вычислить примерное местоположение цели, а уж потом решать, что делать.
У меня в этом деле был шкурный интерес. Я хотела избавиться от последствий двойного отката. План был безумен, но ведь главное его наличие, а все остальное детали. Три города, поглощенные топями не просто стали руинами. Они тоже претерпели изменения. Об этом факте я гномам упомянуть забыла. К тому же воины и не собирались в Хамау, моя совесть была чиста.
Сейчас города представляли собой проклятые места. Вейлар стал призраком. Там даже стены домов были нематериальны. Жители бродили по улицам бесплотными тенями, ведомые желаниями Тумана. Те охотники, которые возвращались из Вейлара, приобретали седину. Один из таких, как раз покоится недалеко в лесу. Его психика была настолько изувечена, что парень выпрыгнул из окна башни в попытке спастись от невидимого кошмара. В тот момент мне стало жаль потраченных на него зелий и времени. Лучше б яду мужику дала, сохранив стекло в окне и лекарства. Немного цинично с моей стороны, но это действительность от которой не скрыться. При моей специальности окружающие люди очень скоро начинают превращаться просто в куски больного мяса, и лишь немногие воспринимаются как личности. Вот и тот охотник был для меня только работой, не более. Гномы, как и благородная в прочем, из серой массы тоже пока не выделялись. Но если наше общение не прекратится в ближайшее время, они станут приобретать душу к плоти.
Я задумчиво посмотрела на жителей Вечных скал. Действительно, воспринимать их как мясо уже не получалось. Особенно Айрдгал. Не знаю как, но этот мужчина стал вызывать эмоции. Чаще всего это было глухое раздражение, но порой от его улыбки на душе становилось гораздо теплей. Когда же он мягко сжимал в своей лапище мою кисть, я вообще забывала, что хотела сказать в тот момент. Все это было очень странно, и я с присущей мне решимостью гнала все мысли прочь. Сейчас нужно было сосредоточиться на деле.
Меня грела мысль, что шанс выжить есть. Если бы моя дорога лежала в Мюнлер, а не в Хамау, то такового даже не существовало бы. Второй город в Туманных топях отличался от двух других. Он в принципе ничуть не изменился. Люди и нелюди все так же продолжали жить, работать, любить и умирать в нем. Вот только покинуть город никто из них не мог. Они были заперты внутри городских стен. Никто из них не осознавал, что является пленником магической нечисти. Вот только, умирая, человек вновь появлялся в городе. Каждый раз он воскресал в переломный момент своей жизни. При этом несчастный вновь испытывал бурю эмоций. Туман выбрал для каждой жертвы свой эпизод и день за днем смаковал ее чувства. Естественно, что душевные переживания людей его питали, будь то несчастная любовь или же страх за родных. В этот город охотники старались не ходить, потому что шанс остаться в нем был невероятно велик. Ужасно жить во временной петле, а еще хуже, когда осознаешь это. Поэтому охотники и сторонились города, ведь они будут осознавать, что попали в ловушку. Еще одно лакомство для прожорливой твари — чужая безысходность. Только самые отчаянные заходили за городские стены, но их никто из жителей даже не замечал. Так они и блуждали среди людей, прося помощи и не получая ее. Первая смерть обычно наступала от голода, последующие были более экзотичны. Один из таких обреченных решил, что раз нет возможности выбраться, то нужно хотя бы передать послание. Бедняга провел кровавый ритуал и смог своей смертью пробить невидимый барьер. Теперь на городских воротах есть надпись, предупреждающая о гиблом месте. Туман наказал охотника за своенравие, теперь он умирал вновь и вновь в жертвенном круге. Надпись же появляется ровно в полдень. Каждая буква в послании написана кровью. Как только солнце опускается за горизонт — ворота вновь становятся девственно чисты.
