Энн Маккефри - История Нерилки
— Они еще не все мертвы, — сердито сказал Капайм.
— Конечно, нет! Но лорд Толокамп полагает, что они умрут, и слуги тоже не сомневаются в этом. — Мы уже шли по двору, и я уловила поблескивание шлемов над зубцами внешней стены. — Не останавливайся! — мой шепот прибавил резвости запнувшемуся Капайму. Я боялась, что на нас обратят внимание стражи у ворот.
Но их глаза следили за процессией, возглавляемой Тайроном. И какими бы не были полученные ими приказы, вряд ли они посмеют нарушить привилегии Цехов Перна. Я могла представить себе реакцию Барнда: «Задержать Главного мастера арфистов, мой лорд? Как могу я это сделать? И целителей тоже? Но разве они не имеют права вернуться в свой Цех?»
Старый бедный Барнд! Он почитал своего лорда, но даже над нерушимой скалой его верности гордо высилась башня закона!
В воротах произошла маленькая заминка, пока мастер Тайрон прокладывал путь сквозь толпу стражей. Возможно, у них вылетела пара-другая горячих слов, но никто по настоящему не попытался задержать главного арфиста. Через минуту он скорым шагом повел своих спутников вниз по дороге.
Мы с Капаймом выскользнули незамеченными через черный вход рядом с кухней. Я продолжала неуклюже ковылять по тропинке, загребая ногами пыль и надеясь, что пара ничтожных слуг не удостоится внимания охраны. Сим со своими приятелями шел далеко впереди. Я видела, как они приблизились к границе лагеря; Ченг вылез из своей караульной будки, с некоторым подозрением поглядывая на их ношу. Затем его нос учуял корзинку с обедом, и бдительный страж тут же успокоился.
Тем временем я размышляла над словами Тайрона. Он был прав — мастеру Капайму лучше оставаться в своей мастерской. Кто, кроме него, мог возглавить целителей в такое тяжелое время?
Я замедлила шаги и повернулась к нему.
— Если ты переступишь границу лагеря, мастер Капайм, тебя не выпустят обратно.
— Если много путей ведет в холд, то и в лагере найдется незаметная тропинка, — мудро заметил целитель. — Посмотрим, леди Нерилка. Пожалуй, он был прав. Мы поднялись на невысокий перевал, с которого начинался спуск в котловину, и я уже видела небольшую кучку людей, мужчин и женщин, собравшихся в ожидании пищи.
Сим и слуги, сбросив поклажу у будки охранников, торопливо отправились обратно. Я застыла на месте, предоставляя Капайму идти дальше одному. Сделав вид, что тяжелая бутыль оттягивает мне руку, я согнулась над ней, не поворачивая лицо к Ченгу — он слишком хорошо меня знал. Но доблестный страж во все глаза уставился на главного целителя.
— Стой, мастер Капайм! — рявкнул он, заступая дорогу. — Еще десяток шагов, и я не смогу пропустить тебя назад!
— Мне надо передать в лагерь этот груз, — Капайм кивнул в сторону кучи тюков и поставил рядом бутыль с микстурой. — Тут целебные травы и лекарства, их надо нести осторожно.
— Сейчас устроим! — Ченг повернулся к толпе узников и крикнул: — Эй, там, внизу! Четырех парней сюда! Передайте мешки кому-нибудь из лекарей! Мастер Капайм сказал, что в них лекарства!
Ченг отошел подальше и повернулся к главному целителю. Они о чем-то заспорили, и я, пригибаясь за камнями, начала быстро спускаться по склону. Вслед долетел сердитый голос охранника:
— Нет, мастер Капайм, нет! Лорд спустит с меня шкуру, если я позволю…
Эта перепалка значительно облегчила мой побег. Возможно, я была слишком самонадеянной, когда полагала, что мастеру Капайму лучше оставаться в Цехе. Но как же иначе он мог поддерживать барабанную связь и советоваться с другими главными мастерами — особенно сейчас, когда они с Тайроном забрали своих людей из Форт холда? И каким бы преданным своему Цеху он не был, его изоляция в лагере принесла бы всем больше вреда, чем пользы. К тому же, сам лагерь просуществует недолго — если целители приготовят достаточно вакцины.
Была и еще одна, более эгоистическая причина, по которой я не хотела видеть в лагере мастера Капайма. Я намеревалась затеряться там, изменить свое имя и свой холд. Два-три целителя или арфиста, бывавшие в Форте, могли бы разоблачить меня, но вряд ли они узнают леди Нерилку в этом лагере, среди несчастных больных людей, в окружении нищеты и смерти вместо привычного комфорта.
Хотя Десдра не отказала мне прямо, однако она не собиралась воспользоваться моей помощью для ухода за больными — такое занятие явно не подобало молодой леди благородной фамилии. Может быть, ей казалось, что я — недоучка, пустышка; и, вероятно, кое в чем она была права, со стыдом призналась я самой себе, вспоминая некоторые свои суетные мысли. Однако я не желала становиться заложницей собственного происхождения и ранга; я жаждала приносить пользу, и жизнь в Форте, безопасная и бесцельная, мало соблазняла меня. И мне совсем не хотелось тратить молодость и силы на пополнение гардероба моей мачехи. Эти мысли стремительно промелькнули у меня в голове, пока я торопливо спускалась вниз, посмеиваясь над своей неуклюжей походкой — благородных девушек в холдах обучали двигаться крохотными шажками, так что казалось, что они будто плывут над полом. Я так и не смогла освоить до конца это искусство.
Я шла за мужчинами, тащившими мешки, бутыли и корзины с жалкой едой. Двое из них были арфистами; остальные носили цвета Речного и Морского холдов. Кто они? Возможно, гонцы, которых направили к лорду Толокампу с просьбой о помощи?
Тропинка свернула в рощу, за которой я увидела грубые хижины, возведенные на скорую руку. Да, нам повезло, что погода оставалась ясной и довольно теплой — в третий месяц Оборота обычно бушуют метели, ледяной ветер несет хлопья снега. Рядом с жалкими убежищами пылали костры; пламя лизало бока старых закопченных котлов. Может быть, в них кипел суп, сваренный моими руками?
Одна из хижин, побольше, стояла в отдалении; доносившиеся оттуда стоны и лающий кашель подсказали мне, что там был лазарет. Два арфиста понесли к нему мешки с травами и микстуру; остальные, тащившие корзины с едой, начали оделять скорчившихся у костров людей ломтями черствого хлеба. Женщины занялись обрезками мяса и костями, бросая их в котлы. Никто не произнес ни слова; похоронное молчание было самым страшным в этой сцене.
Вслед за арфистами я заторопилась к лазарету. На пороге меня встретил рослый небритый мужчина в одежде лекаря. Глаза его покраснели от усталости.
— Что вы принесли? — резко спросил он. — Коренья, травы?
Я кивнула головой:
— И еще настойку от кашля, совсем свежую — леди Нерилка сделала ее прошлым вечером.
Он усмехнулся и взял у меня из рук тяжелую бутыль.
— Приятно слышать, что не все тут согласны с досточтимым лордом.
— Он трусливый глупец!
Брови целителя удивленно взлетели вверх.
— Не менее глупо говорить так о своем лорде, девушка!
— Он — не мой лорд! — я не опустила взгляд под пристальным взглядом.
— И хватит о нем! Я пришла помочь тебе. Я умею готовить отвары из трав — леди Нерилка и ее мать, погибшая в Руате, обучили меня. Я… я помогала им раньше. Я готова ходить за больными и не боюсь смерти… всех, кто мне дорог, унесла болезнь. Он положил тяжелую руку мне на плечо. Разве кто-нибудь осмелился бы столь фамильярно прикоснуться к леди Нерилке? Но жест этот не обидел и не оскорбил меня… Что может быть дороже человеческого сочувствия?
— В этом ты не одинока, девочка… — он сделал паузу, ожидая, что я назову свое имя. — Спасибо за помощь, Рилл. Лучшая из моих сиделок скончалась, — он кивнул на тело, неподвижно вытянувшееся у стены; лицо женщины было бледным и застывшим. — Мы немногое можем сделать… разве что облегчить им кончину.
Мне захотелось подбодрить его; если целитель выглядит беспомощным в глазах пациентов, никакое лечение не пойдет им на пользу.
— Скоро сюда привезут вакцину… Первая партия уже готова.
— Откуда ты знаешь, Рилл? — прошептал он, с такой силой стиснув мое плечо, что я чуть не вскрикнула.
— Об этом все знают… Вчера семье лорда сделали прививки. Вскоре и вам…
Он угрюмо усмехнулся.
— Вскоре, но вряд ли в первую очередь…
На одном из тюфяков застонала женщина, забилась в приступе кашля. Я пошла к ней; так началось мое двадцатичетырехчасовое дежурство в качестве сиделки. Нас было четверо — три женщины и Макабир, странствующий лекарь, — на шестьдесят пылающих в жару страдальцев. Я так никогда и не узнала, сколько же людей находится в лагере — население его менялось быстро. Люди прибывали пешком и на скакунах в надежде на помощь Цехов и Форт холда; многие везли послания. Одни, убедившись, что цель их недосягаема, уезжали; другие, которым некуда было идти, оставались в унылых бараках; кое-кто переселялся затем в наш лазарет. Их было немало, этих скитальцев, не соблюдавших карантина — впрочем, западная часть континента заселялась первой и людей здесь жило больше, чем на востоке. Но территории, примыкавшие к Форт холду, пострадали гораздо меньше, чем Руат. От путников мы узнали, что только вмешательство мастера Капайма остановило эпидемию в Южном Болле — иначе Рейтошигана ждали бы такие же тяжелые испытания, как и несчастного лорда Алессана.
