Джон Толкин - Возвращение Короля
Выслушав, Йовин сказала:
– Вы устали, но сегодня я не ждала вас, вам придется отдыхать в наспех приготовленных покоях, зато завтра мы устроим вам настоящий прием.
– Нет, милая Йовин, - ответил Арагорн. - Завтра на рассвете нас уже не будет здесь. Ночлег и легкий завтрак на дорогу - вот все, что нам нужно. Мы спешим.
Йовин с трудом улыбнулась.
– Спасибо, что ты приехал издалека поразвлечь меня новостями.
– Чтобы развлечь тебя, любой приехал бы хоть с края света. Но меня привела сюда моя дорога.
– Должно быть, ты сбился с пути. Из этой долины нет дорог ни на восток, ни на юг.
– Следопыта трудно сбить с дороги, - устало улыбнулся Арагорн. - Я бродил по этим землям еще до того, как на них пал отсвет твоей красоты. Одна дорога есть. Моя. Меня ждет Путь Мертвых.
Йовин вздрогнула, побледнела и долго молча смотрела на Арагорна. Наконец она сказала:
– Но почему ты непременно должен искать смерти? Кроме нее, на этом пути ничего нет. «Мрак не пропустит никого из живых», - я слышала это много раз.
– Может быть, меня все-таки пропустит. Я должен попытаться. Других путей для меня нет.
– Но это же безумие, - проговорила она. - С тобой доблестные и отважные люди; лучше бы ты повел их в битву, а не во мрак. Я прошу тебя, дождись моего брата и отправляйся с ним, светлее будет у всех на сердце и ярче надежда.
– Это не безумие, госпожа, - отозвался Арагорн. - Я выбрал предназначенный мне путь. А те, что со мной, идут по доброй воле. Они могут остаться здесь и идти с рохирримами. А я пойду Тропами Мертвых, даже если придется идти одному.
Наступило долгое молчание. Йовин не сводила глаз с Арагорна. Мучительные минуты переживала она. Наконец гости поднялись, поблагодарив за заботу, и отправились в отведенные покои. Йовин окликнула Арагорна. Он обернулся. Ее белое платье мерцало в ночи, глаза блестели.
– Арагорн, ну зачем тебе этот страшный путь?
– Я ведь не по своей воле выбираю пути, Йовин. Только так я смогу совершить, что должен, в нашей борьбе с Врагом. Если бы я следовал только зову сердца, то бродил бы сейчас в прекрасных садах Дольна.
Девушка задумалась над этим ответом, потом, положив руку ему на плечо, сказала:
– Ты отважен и решителен. К таким приходит слава. Позволь мне сопровождать вас. Я не хочу больше прятаться среди холмов, меня влекут сражения и опасности.
– Долг повелевает тебе остаться с твоим народом, - ответил Следопыт.
– Слишком часто я слышу о долге! - воскликнула она. - Разве я не из рода Йорлов? Я воин, а не сиделка. Я и так долго просидела у старческих ног. Теперь Король снова в седле, так разве я не могу устраивать собственную жизнь по своей воле?
– Даже собственную жизнь надо устраивать достойно, - произнес Арагорн. - А твоему попечению король вверил людей. Если бы его выбор пал на другого, если бы на твоем месте оказался любой военачальник, что бы ты сказала, брось он людей, доверенных ему?
– Выбор и дальше будет падать на меня, - горько сказала Йовин. - Й я всегда буду оставаться, когда уходят Всадники, и присматривать за домом, пока они добывают славу, и готовить еду, и стелить постели к их возвращению…
– А если они не вернутся однажды? Тогда понадобится доблесть без славы, ибо некому будет помнить подвиги тех последних, кто будет биться у порога дома. Но и безвестный подвиг остается подвигом.
– Опять я слышу те же слова: «Ты - женщина, твой удел - дом». А когда воины с честью гибнут в битве, тебя оставляют гореть вместе с домом, потому что мужчинам он больше не нужен. Я из дома Йорла, и я не служанка, а вот должна сидеть у очага, хотя не боюсь ни ран, ни смерти. Я с детства езжу верхом и владею оружием не хуже любого другого.
Арагорн внимательно посмотрел на нее и осторожно спросил:
– Но что же тогда страшит тебя?
– Клетка! - порывисто ответила она. - Не хочу сидеть в клетке всю жизнь, пока старость не отнимет у меня всякую надежду совершить подвиг!
– Ты рвешься к подвигам, а меня отговариваешь от них, - с шутливым упреком заметил Следопыт.
– Я не отговариваю, - горько ответила Йовин, - я хочу, чтобы твой меч принес победу и славу, и не только тебе. Доблесть нужна, но…
– Я тоже так думаю, - прервал ее Арагорн. - Оставайся здесь. Тебе нечего делать на юге.
– Как и твоим спутникам, - сказала она. - Они идут только потому, что не хотят расставаться с тобой, потому что тоже любят тебя! - С этими словами Йовин повернулась и исчезла в темноте.
На рассвете, еще до восхода солнца, Серый Отряд был готов выступить. Арагорн уже вдел ногу в стремя, но в этот момент к ним подошла Йовин. На ней была одежда Всадника, на поясе - меч, в руках - кубок. По обычаю, она отпила глоток, желая им удачи в пути, и передала кубок Арагорну. Он тоже отпил и пожелал счастья ей и ее народу.
Леголас и Гимли, знавшие Йовин гордой и холодной наместницей Короля, с удивлением увидели слезы на ее прекрасном лице. Она смотрела только на Арагорна.
– Ты не выполнишь мою просьбу? Не возьмешь меня с собой?
– Нет, - покачал головой Следопыт. - Без согласия Правителя и твоего брата - нет. Они придут только завтра, а мне дорог каждый час. Прощай, Йовин!
Тогда неожиданно она упала на колени.
– Прошу тебя!
– Нет, - еще раз ответил он, бережно поднимая ее и целуя ей руку. Потом он вскочил в седло и не оглядывался больше. Те, кто знал его близко, видели, как тяжело у него на сердце.
Отряд скрылся. Йовин долго стояла неподвижно, глядя ему вслед, а потом, нетвердо ступая, вернулась в свой шатер. В лагере никто не видел этого прощания, все еще спали, а когда проснулись и узнали, что пришельцы уехали, с облегчением говорили друг другу:
– Вот и хорошо! Ни эльфов, ни их родичей нам не надо. И без того времена смутные.
Отряд скакал в серых сумерках, потому что солнце скрывалось за гребнями Обжитой Горы, вздымавшейся впереди. Первые волны страха захлестнули их уже в тени древних скал, на подходах к Димхольту. Там, где уступы поросли деревьями с густой черной хвоей, перед ними открылась расселина; вход в нее запирал могучий одинокий утес, вздымавшийся, словно перст судьбы.
– Кровь стынет в жилах, - пробормотал Гимли. В полной тишине голос его прозвучал мертво, как шорох хвои, покрывавшей здесь всю землю. Кони упирались и храпели. Пришлось спешиться и вести их в поводу мимо мрачного утеса. Миновав его, они оказались в узкой долине, противоположный край которой перегораживала отвесная скальная стена. Посреди нее, словно разверстая пасть, зияла Темная Дверь. Широкую арку венчали смутно видимые, глубоко высеченные в скале знаки. От них на путников волнами накатывал ужас. Отряд остановился, с трепетом взирая на страшную преграду. Один только эльф был спокоен. Призрачный мир людских страхов не пугал его.
