Стив Лайонс - Мир Смерти
Лоренцо мог достать нож и быстро покончить с этим. С другим врагом, он наверняка бы так и поступил.
В ушах у него так пульсировала кровь, что он едва услышал, как катаканцы выскочили из укрытий и, не обращая внимания на опасность, бросились к гретчинам. Крошечные существа, едва завидев приближение солдат, тут же бросились врассыпную по проложенной ими ранее тропинке.
Даже едва стоя на ногах от боли, Малдуин продолжал отбиваться. Лоренцо иного от него и не ожидал, но к счастью, из-за лихорадки, которая замедляла реакцию его товарища, он с легкостью уклонялся от самых тяжелых ударов.
Наконец, на помощь ему бросился Дуган. Старый вояка знал, что бионическая нога будет замедлять его, поэтому решил подкрасться к Малдуину сзади. Он сгреб его обеими руками, а Лоренцо двумя точными ударами в солнечное сплетение выбил из катаканца дух. Ему вспомнился вчерашний «поцелуй» Вудса, но, в отличие от валидианского солдата, Малдуин был крепким орешком, и бить его означало все равно, что бить сам камень.
Малдуин со звериным рыком вырвался из хватки Дугана, но Лоренцо не пытался остановить его, решив посмотреть, как он поступит дальше. Малдуин затравленно оглянулся по сторонам. Его взгляд непроизвольно упал на торчавший из земли ночной жнец, но тот находился слишком далеко. А затем он сделал последнее, чего мог ожидать Лоренцо. Рука Малдуина метнулась к патронташу, и он достал оттуда подрывной заряд.
Одним быстрым движением выдернул чеку.
Лоренцо и Дуган накинулись на него одновременно с обеих сторон. Дуган попытался вырвать заряд у него из рук, но Малдуин держался за него так же, как ранее за ночного жнеца. Все в Лоренцо кричало ему как можно скорее искать укрытие, но он не собирался бросать Малдуина, пока оставался хотя бы ничтожный шанс на его спасение. Лоренцо схватил обезумевшего товарища за большие пальцы и изо всех сил дернул их.
Подрывной заряд вылетел из рук Малдуина, но Лоренцо успел вовремя подхватить его в сложенные ладони. Он на секунду отвлекся, и Малдуин резко ударил его ногой в лицо. Покатившись по земле, Лоренцо почувствовал во рту кровь. К счастью, Дуган опять схватил товарища, а заряд остался в руках Лоренцо — и, судя по всему, до взрыва осталось чуть меньше секунды.
Он приподнялся на локте, мгновенно сориентировался, где находятся остальные катаканцы, а затем что есть мочи метнул заряд как можно дальше. Едва долетев до верхушек ближайших деревьев, он взорвался, и Лоренцо окатило градом раскаленных осколков.
Дуган ухватил Малдуина за шею и, несмотря на лягание и крики, душил его, пока глаза обезумевшего бойца не закатались. Дуган для верности подождал еще какое-то время и лишь затем разжал хватку. На его лице промелькнуло сожаление, когда ноги Малдуина подкосились, и тот рухнул в высокую траву.
Двое бойцов срезали пару толстых лиан и связали бессознательного товарища по рукам и ногам. Лоренцо выдернул ночной жнец из земли и уважительно вложил его обратно в ножны. Даже при таких обстоятельствах он не мог оставить своего товарища без любимого оружия, хотя прежде убедился, что тот не сможет к нему дотянуться.
Услышав вдалеке треск лазерных выстрелов, Лоренцо понял, что его отделение догнало добычу.
Майерс и Сторм первыми вернулись с охоты на гретчинов. Следом за ними пришли Доновиц и Армстронг.
— Как он? — спросил одноглазый ветеран, кивнув в сторону Малдуина. Наверное, он видел начало схватки и догадался об ее причине.
Дуган пожал плечами.
— Сложно сказать. Горячка прошла, так что, скорее всего, с ним все будет нормально. Лучше дать ему проспаться, глядишь, там и в голове прояснится. А что с гретчинами?
— Мы выловили их, — ответил Сторм, оскалив белые зубы. — Думаю, они уже ничего не расскажут своим зеленокожим хозяевам.
Затем из листвы вырвался комиссар Макензи, а за ним — гвардеец Бракстон.
— Что это были за крики? — с ходу выпалил офицер. — И кто бросил бомбу? Зачем мы как угорелые гонялись за этими чертовыми гретчинами, если какой-то идиот выдал нашу позицию всем оркам на планете?
— Мы не смогли предотвратить это, — сказал Дуган.
— Джунгли заглушили взрыв, — добавил Доновиц. — Полагаю, он был слышим на расстоянии, скажем…
— Мне без разницы, рядовой! — отрезал Макензи. — Вся операция пошла наперекосяк. Где Грейсс?
Обернувшись, он едва не подпрыгнул от неожиданности, когда сержант бесшумно возник у него за плечом. Комиссар перевел дух и вновь завел.
— Сержант Грейсс! Разве вы не можете поддерживать дисциплину среди своих бойцов? Бог-Император мне свидетель, многого я от вас не жду — но лучше бы я уже вел в джунгли орков. Они хотя бы подчиняются приказам!
Грейсс взглянул на Макензи так, будто тот был кислотным червем, которого сержант нашел на ботинке. Казалось, остальные катаканцы даже не шевельнулись, но секунда — и они уже обступили комиссара тесным кругом.
Никто из них не проронил ни слова, но что-то неуловимо изменилось.
Лоренцо поймал взгляд Бракстона. Валидианец не понимал, что происходит, но внутренним чутьем догадывался, что комиссар хватил лишнего. Побледнев, он инстинктивно встал спиной к спине с Макензи.
Макензи держал себя в руках, но Лоренцо заметил в его взгляде тревогу.
Сержант Грейсс первым отвел взгляд. Он отступил на полшага назад, и напряжение чудесным образом исчезло.
— Хорошая работа, парни, — рявкнул сержант. — Просто немного не повезло. Акулий Укус слетел с катушек, с этим ничего нельзя было поделать, но вы поступили правильно.
Грейсс никогда не рассыпался в похвалах — как правило, в них никто и не нуждался — поэтому Лоренцо понял, что предназначалась она не джунглевым бойцам. Макензи, хоть и выглядел раздраженным, все же предпочел держать язык за зубами.
Лишь когда Грейсс приказал Вудсу поднять связанного Малдуина, комиссар нарушил молчание.
— Что ты творишь, Грейсс? — злобно прошипел он. — Рядовой уже однажды выдал нас. Мы не можем позволить, чтобы это случилось вновь.
— Этого не повторится, — пообещал Грейсс. — Я присмотрю за ним.
Его тон не оставлял места для пререканий, но Макензи не уловил скрытый намек.
— Он болен и может быть заразным. Что мы можем здесь для него сделать?
— У вас есть в лагере лекарства, которые могли бы помочь ему?
— Нет, — твердо ответил Макензи.
— Тогда мы берем Малдуина с собой, — с такой же решительностью заявил Грейсс. — И он будет с нами, пока я сам не увижу, что для него уже ничего нельзя сделать.
— Думаете, вы сможете пронести его всю дорогу до логова воеводы и обратно? Вы твердо уверены, что он не проснется по дороге и не привлечет к нам орков? Нет, сержант. Нет, нет, нет. Хотя мне это самому не нравится, но я приказываю вам бросить рядового ради успеха задания!
— Извините, сэр, — сказал Вудс, который без особых усилий взвалил крупного Малдуина на плечи. — Но этот вопрос решать не только сержанту. Акулий Укус мой друг. Если вы хотите бросить его на съедение ящерицам и птицам, то сначала вам придется убить меня.
С этими словами Вудс вызывающе повернулся к ним спиной и зашагал в джунгли. Остальные катаканцы, не теряя времени, присоединились к нему. Макензи с надеждой обернулся к Грейссу, но, заметив на его лице злобную полуулыбку, принял единственно верное решение — впал в угрюмое молчание.
Марш продолжился.
Вечером на них напали.
Небо в просветах между листвой все еще сохраняло немного синевы, но с заходом солнца джунгли утонули в тенях. За день листья впитали много тепла, но теперь оно начало испаряться. Естественно, катаканцы были привычны к джунглевым ночам, они отлично видели в сумраке, чего нельзя было сказать о Макензи с Бракстоном — пару раз оступившись, гвардейцу пришла в голову мысль сделать факел.
— Ты хочешь привлечь к нам всех тварей в джунглях? — зашипел на него Грейсс. — И ослепить нас всех?
Они не слышали, как над ними собираются птицы. Это само по себе было необычно — по своему опыту Лоренцо знал, что подобные существа не могли с такой слаженностью слететься за столь краткое время.
Удары их крыльев походили на близящийся гром, хотя они доносились со всех сторон одновременно. Птицы в своей массе походили на грозовое облако, столь темное, что даже катаканцы ничего не могли сквозь него увидеть. И вдруг они подобно граду прорвались сквозь листья — но градины тут же превратились в вопящие и царапающиеся дротики из чистой ярости.
Лоренцо едва успел выхватить катаканский клык и прикрыть им лицо. Другой рукой он схватился за лазган и принялся очередями палить над головами товарищей. Казалось, будто воздух заполонили кружащиеся клинки, которые так и норовили оцарапать, порезать или клюнуть его плоть. Из-за бури черных крыльев Лоренцо едва мог прицелиться, но когда на него, вытянув когти, бросилась особенно здоровая птица, он не преминул воспользоваться возможностью. Вонзил ей штык прямо в сердце и мрачно улыбнулся, когда по его пальцам потекла теплая кровь. У Лоренцо не было времени, чтобы сбросить тельце, поэтому он еще раз выстрелил из лазгана и взмахнул им как дубиной, сбив по пути парочку небесных хищников. Мертвая птица соскользнула со штыка и с влажным шлепком хлопнулась ему на ботинок.
