Less Wrong - Гарри Поттер и Методы Рационального Мышления
— Конечно, — ответил Драко, — если вы позволите называть вас Гермиоша.
Драко мог поклясться, что её лицо дрогнуло.
— Как бы то ни было, — добавил он, — я считаю, что Поттер получит по заслугам, если мы вдвоём нападём на него и уничтожим.
— Но разве это будет честно по отношению к мистеру Поттеру? — спросила Грейнджер.
— Думаю, это вполне честно. Ведь он первый собирался так поступить с вами.
Грейнджер сурово посмотрела на него. Возможно, Драко бы даже испугался, если бы был не Малфоем, а каким-нибудь пуффендуйцем.
— Вы похоже думаете, что я круглая дура, так ведь, мистер Малфой?
Он чарующе улыбнулся:
— Нет, мисс Грейнджер, но я должен был хотя бы проверить. Итак, чего же вы хотите?
— Вы собираетесь меня подкупить? — спросила она.
— Точно, — кивнул Драко. — Могу ли я просто дать вам галлеон и быть уверенным, что вы станете биться с Поттером, а не со мной, до конца года?
— Нет, — отрезала Грейнджер, — но за десять галлеонов я готова атаковать вас обоих в равной степени, а не только армию Малфоя.
— Десять галлеонов — это большая сумма, — осторожно сказал Драко.
— Я не знала, что Малфои бедны.
Драко пристально посмотрел на Грейнджер.
От этих слов у него возникло странное ощущение.
Конкретно эта девочка никак не должна была произносить конкретно эти слова.
— Бросаясь деньгами, никогда не станешь богатым, — заметил Драко.
— Не уверена, что вы знаете, кто такие дантисты, мистер Малфой, но мои родители — дантисты, и любая сумма менее десяти галлеонов вообще не стоит моего времени.
— Три галлеона, — предложил Драко, скорее для проверки.
— Нет, — сказала Грейнджер. — Если вы вообще хотите равного боя, то мне как-то не верится, что вы оцениваете его меньше, чем в десять галлеонов.
От этих слов у него возникло ещё более странное ощущение.
— Я отказываюсь, — ответил Драко.
— Отказываетесь? — переспросила она. — Это ограниченное по времени предложение, мистер Малфой. Вы уверены, что хотите рискнуть и весь год проигрывать самым жалким образом Мальчику-Который-Выжил? Это может поставить род Малфоев в довольно неловкое положение, не так ли?
Последний довод казался очень убедительным, от него было нелегко отмахнуться. Но нельзя разбогатеть, если тратить деньги, когда нутром чувствуешь подвох.
— Я рискну, — сказал он.
— Увидимся в воскресенье.
Драко повернулся и молча вышел из кабинета.
Всё пошло наперекосяк...
* * *
— Гермиона, — терпеливо объяснял Гарри, — предполагается, что мы будем строить планы друг против друга. Ты даже можешь предать меня, и за пределами поля боя это не будет ничего значить.
Гермиона покачала головой:
— Это будет нехорошо, Гарри.
Он вздохнул:
— Похоже, ты не прониклась духом происходящего.
«Это будет нехорошо». Ну и сказанула. Гермиона не знала, стоит ли ей оскорбиться из-за того, что о ней подумал Гарри, или беспокоиться, что она и впрямь со стороны обычно выглядит такой святошей.
Самое время сменить тему.
— У тебя есть на завтра какие-то особые планы? — спросила Гермиона. — Завтра...
Её голос внезапно оборвался, как только она осознала.
— Да, Гермиона, — ответил Гарри слегка натянуто, — какой завтра день?
* * *
Интерлюдия:
Когда-то в магической Британии 31 октября называлось Днём всех святых или Хэллоуином.
Теперь его называли Днём Гарри Поттера.
Гарри отказался от всех приглашений, включая приглашение от министра Фаджа, принять которое наверняка было бы полезно по политическим соображениям. Ему стоило стиснуть зубы и согласиться.
Но для Гарри 31 октября всегда будет днём, когда Тёмный Лорд убил его родителей. Наверное, где-то проходила тихая, достойная памятная церемония, но его на неё не пригласили.
В Хогвартсе отменили уроки в честь праздника. Даже слизеринцы не осмеливались надевать чёрное за пределами спален. Проходили праздичные мероприятия, подавалась праздничная еда и даже когда кто-то бегал по коридорам, учителя просто отворачивались. В конце концов, сегодня — десятая годовщина.
Чтобы не портить никому настроение, Гарри провёл весь день в своём сундуке. Он питался шоколадными батончиками, читал научную фантастику попечальнее (никакой фэнтези) и писал маме и папе письмо, которое получалось гораздо длиннее, чем обычно.
Глава 30. Работа в группах. Часть 1
В этот день, воскресенье, третьего ноября, три великие силы первого курса — Гарри Поттер, Драко Малфой и Гермиона Грейнджер — начнут борьбу за абсолютное лидерство.
(Гарри немного раздражало, что, согласившись на соревнование, Мальчик-Который-Выжил автоматически опустился с позиции абсолютного лидера до уровня одной из противоборствующих сторон, но он рассчитывал вскоре вернуть утраченное.)
Полем боя была назначена часть незапретного леса, где деревья росли довольно густо — профессор Квиррелл счёл, что даже самая первая битва будет слишком скучной, если армии противников смогут беспрепятственно видеть друг друга.
Все ученики, которые не участвовали в намечающемся сражении, устроились поблизости и смотрели на экраны, установленные профессором Квирреллом. Все, кроме трёх гриффиндорцев с четвёртого курса, которые были прикованы к больничным койкам в лазарете у мадам Помфри.
Участники были одеты не в обычные школьные мантии, а в маггловскую камуфляжную униформу. Профессор где-то раздобыл достаточное количество одежды всех размеров. Не то чтобы учеников заботили возможные пятна и дырки — для решения подобных проблем существовали заклинания. Но, как объяснил Квиррелл удивлённым чистокровным волшебникам, благородное одеяние мага плохо подходит для пряток и манёвров среди деревьев.
На груди у каждого виднелась нашивка с названием и эмблемой армии. Маленькая нашивка. Если генералу захочется, чтобы его солдаты носили, скажем, цветные ленты для удобного распознавания на расстоянии, и он готов рискнуть попаданием этих лент в руки неприятеля, то это его личные заботы.
Гарри хотел взять название «Армия Драконов».
Драко возмутился и сказал, что это окончательно всех запутает.
Профессор Квиррелл постановил, что у Драко на это название прав больше.
Так что теперь Гарри придётся биться с Армией Драконов.
Вероятно, это плохой знак.
В качестве эмблемы вместо слишком банальной драконьей головы, изрыгающей пламя, Драко выбрал просто языки пламени. Элегантно, незаезженно, смертоносно: Вот что останется там, где пройдём мы. Очень в духе Малфоев.
Гарри, после обдумывания альтернатив вроде «501-го временного батальона» и «Отчаянных приспешников Гарри», решил, что его армия будет известна под простым и гордым именем «Легион Хаоса».
Их эмблемой стала рука с пальцами, собранными для щелчка.
Все согласились, что это плохой знак.
Ранее Гарри объяснял Гермионе, что мальчишки под её командованием, возможно, будут нервничать, зная, что их генерал имеет репутацию хорошей девочки, и потому убедительно советовал выбрать какое-нибудь устрашающее название, способное уверить их в твёрдости её духа и вселить гордость за то, что они являются частью её армии. Что-нибудь типа «Кровавые Коммандос».
Гермиона назвала свою армию «Солнечный Отряд».
Их эмблемой стало улыбающееся лицо.
И через десять минут между ними начнётся война.
Гарри стоял на светлой лесной поляне, служившей стартовой локацией его армии. Вокруг торчали старые гнилые пни, землю покрывали опавшие листья и серые пучки пожухлой травы, не пережившей летней жары. Сверху ярко светило солнце.
Рядом располагались двадцать три солдата, приписанных к нему профессором Квирреллом. На военные занятия записались почти все гриффиндорцы, больше половины слизеринцев, чуть меньше половины пуффендуйцев и несколько когтевранцев. В армии Гарри оказалось двенадцать учеников из Гриффиндора, шесть из Слизерина, четыре из Пуффендуя и один из Когтеврана, не считая самого Гарри... правда, способа отличить факультеты друг от друга по униформе не было. Никакого красного, никакого зелёного, никакого жёлтого или синего. Только маггловский камуфляж и нашивка на груди, с рукой, пальцы которой собраны для щелчка.
Гарри оглядел своих солдат — все в одинаковой униформе, без каких-либо знаков групповой принадлежности, не считая нашивок.
Вдруг Гарри улыбнулся: он понял эту часть плана профессора Квиррелла и собирался воспользоваться этим в своих целях.
В историю социальной психологии вошёл легендарный эксперимент «Робберс Кейв». Он проводился в смутное десятилетие после окончания Второй мировой войны с целью исследовать причины и найти способы решения конфликтов между группами. Учёные организовали летний лагерь в лесопарке для 22 мальчиков из 22 разных школ, выбирая детей из полных семей среднего класса. В первой фазе эксперимента изучались предпосылки возникновения конфликта между группами. 22 мальчика были поделены на две группы по 11 человек — и уже этого оказалось достаточно.
