Less Wrong - Гарри Поттер и Методы Рационального Мышления
— Но отвечу на ваш вопрос — нет, со мной подобного не случалось, — лицо ведьмы исказилось. — Несколько раз друзья умирали у меня на глазах, но они не проклинали меня, и я бы ни за что не подумала, что они меня никогда не простят. Почему, во имя Мерлина, вы сказали такое, мистер Поттер? Как вы вообще до этого додумались?
По щекам Гарри текли слёзы:
— Простите, я не должен был так говорить, мне очень жаль…
МакГонагалл втянула воздух сквозь зубы:
— Я знаю, что вам жаль. Но я не могу понять, почему одиннадцатилетнему мальчику пришла в голову подобная мысль. Вы действительно решили купить аптечку за пять галлеонов, которую будете хранить в кошеле за пятнадцать галлеонов, только потому, что ваши одноклассники могут не простить вас, когда будут при смерти?
— Я… я… — Гарри сглотнул. — Просто я всегда пытаюсь представить худшее, что может произойти.
Вдобавок, он просто пошутил, но скорее откусил бы себе язык, чем признался в этом.
— Зачем?
— Чтобы предотвратить!
— Мистер Поттер… — МакГонагалл замолчала. Затем она вздохнула и присела рядом с Гарри. — Мистер Поттер, — мягко сказала она, — заботиться об учениках Хогвартса — моя обязанность, а не ваша. Я не позволю, чтобы с вами или с кем-либо другим произошло что-то плохое. Хогвартс — самое безопасное место во всей магической Британии, и у мадам Пофмри есть полный набор целителя. Вам не нужна эта аптечка.
— Нет, нужна! — взорвался Гарри. — Совершенно безопасных мест не бывает! А если у моих родителей случится сердечный приступ, или произойдёт несчастный случай, когда я приеду к ним на Рождество? Ведь мадам Пофмри не будет рядом. Мне нужна своя собственная аптечка…
— Что, во имя Мерлина…
МакГонагалл встала. Весь её вид выражал смешанное чувство беспокойства и раздражения.
— Вы не должны думать о таких ужасах, мистер Поттер!
Лицо Гарри исказилось от горечи:
— Нет, должен! Если не думать об этом, то можно навредить не только себе, но и окружающим!
Профессор МакГонагалл открыла было рот, но тут же его закрыла. Она потёрла переносицу и задумчиво посмотрела на Гарри.
— Мистер Поттер… если я предложу молча вас выслушать… есть ли что-то, о чём бы вы хотели со мной поговорить?
— О чём, например?
— Например, почему вы убеждены, что всегда должны быть настороже?
Гарри недоуменно посмотрел на профессора. Это же самоочевидная аксиома.
— Ну… — протянул Гарри. Он попытался собраться с мыслями. Какое можно дать объяснение МакГонагалл, если она даже не знает основ? — Учёные-магглы выяснили, что люди всегда настроены излишне оптимистично: они говорят, что какой-то процесс займет два дня, а на самом деле уходит десять, или говорят — два месяца, а уходит больше тридцати пяти лет. Или, например, проводился опрос учащихся, к какому сроку они уверены на 50%, 75% и 99%, что завершат домашнюю работу. И лишь 13%, 19% и 45% из них завершают её к указанному времени. Учёные обнаружили причину. Испытуемых попросили описать идеальный и типичный варианты развития событий. И полученные описания были практически одинаковы. Если вы попросите человека спланировать что-то на будущее, то он обычно, представляя себе наиболее вероятный ход событий, забывает про возможность ошибок или неожиданностей. Большинство испытуемых не закончили работу к сроку, в котором были уверены на 99%, так что фактические результаты оказались хуже даже наихудшего сценария. Такой феномен называется ошибкой планирования, и лучший способ её избежать — учитывать, сколько времени занимало выполнение какой-либо работы в прошлом. То есть смотреть на процесс со стороны. Если же вы взялись за что-то впервые и существует возможность неудачи, вы должны быть очень-очень-очень пессимистично настроены. Настолько пессимистично, чтобы результаты точно превзошли ожидания. Я, например, прилагаю огромные усилия, чтобы представить мрачную картину того, как одного из моих одноклассников укусит монстр, но ведь на самом деле может случиться и так, что выжившие Пожиратели Смерти нападут на школу, чтобы схватить меня. Хорошо, что…
— Довольно, — перебила МакГонагалл.
Гарри замолчал. Он только собирался добавить, что они, по крайней мере, знают, что Тёмный Лорд не нападёт, потому что он мёртв.
— Я, возможно, недостаточно ясно выразилась, — осторожно сказала МакГонагалл. — Случалось ли лично с вами что-то, что вас испугало?
— То, что произошло со мной, является лишь случайным событием, — объяснил Гарри. — Оно не имеет той же значимости, что и цитируемая, проверенная экспертами статья о контролируемом исследовании с произвольными задачами, множеством объектов исследования, большими величинами эффектов и сильной статистической значимостью.
МакГонагалл сжала переносицу пальцами, вдохнула и выдохнула:
— Я всё равно хотела бы послушать.
— М-м, — озадачился Гарри и, набрав воздуха, начал рассказывать. — Одно время в нашем районе происходили ограбления, а моя мама попросила отнести одолженную сковородку её хозяину, жившему в двух кварталах от нас. Я сказал, что не буду этого делать, потому что не хочу, чтобы меня ограбили. Тогда она сказала: «Гарри, не надо так говорить!». Как будто, если я так скажу, то меня точно ограбят. Я попытался объяснить ей это, но она всё равно заставила меня отнести сковородку. Я был слишком мал, чтобы знать, насколько статистически невероятно стать целью грабителя, но я был достаточно взрослым, чтобы понять — нечто плохое может с тобой случиться, неважно, думаешь ты об этом или нет. Поэтому я был очень напуган.
— Всё? — спросила МакГонагалл, заметив, что мальчик закончил рассказ. — Ещё что-нибудь с вами случалось?
— Я понимаю, звучит не так уж страшно, — пытался защититься Гарри. — Но это был один из переломных моментов в жизни, понимаете? В том смысле, что я знал, что нечто плохое может случиться, даже если об этом не думать, я знал это, но я видел, что мама думает совершенно по-другому, — Гарри замолчал, борясь с вновь появившимся гневом. — Она не слушала. Я пытался объяснить, умолял не отправлять меня к соседу, а она отмахнулась, смеясь надо мной. Всё, что я говорил, она воспринимала как какую-то шутку… — Гарри снова сдержал поднимавшуюся в нём ярость. — Именно тогда я понял, что те люди, которые должны меня оберегать, на самом деле сумасшедшие. Как бы я ни умолял, они ко мне не прислушиваются, а значит, полагаться на них я не могу.
Иногда благих намерений недостаточно, иногда нужно быть в здравом уме.
Наступила долгая пауза.
Гарри сделал несколько глубоких вдохов, успокаивая себя. Причин злиться нет. Все родители одинаковы, взрослые никогда не снисходят до уровня ребёнка, и его биологические родители не были исключением. Здравый рассудок подобен искре в ночи, чрезвычайно редкое исключение, бесконечно малая величина в подавляющей массе безумия, поэтому злиться бессмысленно.
Гарри не любил злиться.
— Спасибо, что поделились своими переживаниями, мистер Поттер, — спустя некоторое время сказала МакГонагалл. На её лице было задумчивое выражение (почти такое же, как у Гарри, когда он экспериментировал с кошелём, но у него не было зеркала, чтобы заметить сходство), — я должна обдумать это.
Она повернулась к аллее и подняла палочку.
— Эм, теперь мы можем купить набор целителя? — спросил Гарри.
МакГонагалл замерла и, повернувшись, спокойно посмотрела на него:
— А если я скажу «нет», что это слишком дорого, и вам он не понадобится?
Гарри с горечью поморщился:
— Вы всё поняли правильно, профессор МакГонагалл. Вы всё поняли правильно. Тогда я сочту вас очередным безумным взрослым, с которым я не могу общаться, и начну придумывать, как заполучить набор целителя другим путём.
— Я опекаю вас в этом путешествии, — в голосе МакГонагалл вновь послышалась угроза, — и не позволю собой помыкать.
— Понимаю, — сказал Гарри. Он не выдал голосом обиды и не высказал вслух ни одной из своих досадных мыслей. МакГонагалл научила его сначала думать, а потом говорить. Он, может, и забудет об этом уроке завтра, но уж на пять минут его памяти хватит.
Волшебница взмахнула палочкой, вернув звуки Косого переулка.
— Ладно, молодой человек, пойдёмте купим набор целителя.
Гарри от удивления открыл рот. Затем, спотыкаясь, поспешил за профессором.
* * *
За время их отсутствия в магазине ничего не изменилось. Товары, предназначение части которых оставалось неизвестным, по-прежнему покоились на наклонных деревянных витринах, охраняемые серым свечением и девушкой-продавщицей, которая вернулась на своё место. При их приближении на её лице появилось удивление.
— Извините меня, — сказала она, когда они подошли ближе.
— Простите меня за… — начал Гарри в тот же самый момент.
Они замолчали и посмотрели друг на друга, девушка коротко засмеялась.
