Николай Прокошев - Семь крестов
По слухам, сперва он принадлежал одному из халифов, потом из Святой земли его вывез Фридрих Второй[152], затем комплект всплыл на парижском аукционе и после попал в Бессарабию, дальше больше – оттуда его вез в подарок жене герцог Люксембургский. Попробовав местных ворон в Альтштадте, могущественная особа щедрым жестом оставила мебель хозяину той харчевни.
А вот простак ван дер Бьюк проиграл поистине царский подарок Бальтазару в «64 картинки»[153]. С тех пор добродушный толстяк всегда менялся в лице, если речь заходила о восьми стульях из комплекта, чьи спинки украшали изображения гурий[154], птицы Рух, джиннов и прочих заморских мифических существ, и обещал лично откусить оба уха тому, кто хотя бы прикоснется без спроса к его выигрышу.
– Дорогие мои друзья, – к девяти часам собрались все приглашенные, и Пес встал с кружкой пива в руке, – поправьте меня, если ошибаюсь – не я один уловил веяние перемен. Каждый из нас, без преувеличения, стал другим человеком под воздействием определенных обстоятельств, имевших место…
– Я бы не делал таких громких заявлений, – легкая улыбка едва тронула тонкие губы Михаэля. – К примеру, я не оставил сан и не перешел в кузнецы или мясники.
– Сегодня мы будем говорить только начистоту, – Гектор серьезно оглядел всех присутствующих. – Тогда в казармах я видел, как пошатнулась твоя вера, Михаэль. На несколько мгновений ты усомнился в чудодейственной силе святых.
– Вздор, – с противоположного конца стола зазвучал воинственный баритон Йоганна. – Святой отец сохранил мою жизнь как раз мощью молитв и веры. Это мой рассудок ненадолго помутился, и мне показалось, будто дьявол выбрался из преисподней.
– Гектор прав. – Десяток глаз моментально устремился на лысого Гуннара в белом балахоне. – Здесь все свои, поэтому я могу открыться. Бог говорил со мной…
– При всем уважении, Гуннар, – отложив краюху ржаного хлеба, Михаэль покачал головой, – Святой Господь не всегда разговаривает даже с Его Первосвященством. А что же касается рядовой паствы…
– Святой отец, рядовая паства у вас в церкви. Во время моих скитаний Творец сообщил мне, что грядет Его царствие. Сначала он ниспошлет еще два знака жителям Пруссии. В каждой стране будут свои знаки. В королевстве Арагон с улицы средь бела дня исчезла целая семья, в Брюгге пресная вода вдруг ни с того ни с сего засолонилась.
– Я лично видел, как в Саксонских землях родилась коза с пятью ногами, – в разговор включился взволнованный Тронд. – А на севере Моравии сено само подожглось.
– Подождите. Тихо. Гуннар, я что-то не совсем понимаю, – Йоганн нервно барабанил пальцами по блестящей отполированной поверхности стола. – Выходит, Создатель от всех отвернулся и обратил все внимание на тебя?
– Нет. Он никому его раньше и не уделял.
– Бесподобно, – безусое лицо Шваббе приобрело красноватый оттенок. – Эта шутка, несомненно, заслуживает быть услышанной епископом Самбийским.
– Господь создал все живое, но он никогда не просил себя восхвалять и пред собой преклоняться.
– Но, милейший Гуннар, как же такое возможно, когда в Писании сказано…
– В Писании ни слова не сказано о церкви вообще, – спокойный, размеренный тон Гуннара свидетельствовал о его полной уверенности в правдивости своих слов. – Во-вторых, из множества евангелий первые христиане оставили только четыре. Далее, евангелия писались вовсе не самими апостолами, да к тому же через шестьдесят лет после смерти Христа. Посему я бы не очень доверял Библии.
– Друзья, может, не будем переводить нашу приятную беседу в религиозный диспут? – Пес подлил себе шалфейного пива.
– То есть ты хочешь сказать, что Господу не нужна церковь? – ноздри Йоганна раздувались, как у дракона.
– Хм, она и людям в общем-то не нужна. Зачем народ ходит в трактиры? Чтобы быть среди себе подобных, здесь то же самое. Молись спокойно дома, и все.
– Да будет вам известно, светлейший Гуннар, – потиравший щеки Михаэль боролся с собой, дабы не потерять спокойствие, – что в храмах Божьих царит обстановка общности и единения католиков, их совместные молитвы укрепляют нашу веру, а следовательно, щедрость Христа на добрые свершения на земле.
– Так что же сказал тебе Господь? – внимая каждому слову Гуннара, Тронд подставил ладонь к уху.
– Все очень просто, брат, – проповедник откинулся на спинку стула. – Он сказал, что человечество зашло в тупик, неверно истолковав речи пророков. Люди с самого начала оказались бракованной штукой, и им пора уйти. Но не всем – те, кто внемлют последним предупреждениям, останутся в живых и первыми почувствуют справедливость новых порядков.
– Хорошо, тебя не слышат инспектора из курии, – после двух кружек пива Гектор приступил к вину. – Не любят они, когда оспаривают их тесную связь с Богом.
– Это неслыханно! – Кусок крольчатины застрял в горле Йоганна, и он поперхнулся. – Вчерашний викинг – сегодня проводник слова Божьего. Верно, завтра он вознесется. Оградите нас от козней сатаны, святые апостолы.
За столом присутствовали Бальтазар и Джаспер, позади которого стояла чуткая Магда, следящая за движениями лучника и, опережая их, подкладывавшая бедняге в тарелку то, к чему он тянулся. Стрелок по-детски любовался изысканными подсвечниками, подносами, посудой. Людские разговоры его абсолютно не интересовали, но и предметы утвари тоже не смогли задержать его внимание более чем на несколько секунд.
Поначалу при виде давнего товарища сердца собравшихся сжались от боли и жалости, но по мере накаливания беседы, их внимание быстро переключилось на споры. Ответственным за подачу блюд назначили Матиаса, и он ловко распоряжался кому, когда и что подать. Дискуссия в таком духе продолжалась битых часа три.
Что он является единственно избранным пророком господним, Гуннар не настаивал и с пеной у рта не защищал свои утверждения, к чему часто прибегал Йоганн. Михаэль, так и не сообразив, серьезен ли однорукий викинг или слаб на голову, старался с ним не спорить.
Гуннар говорил просто и понятно, еще более завораживая Тронда. Гектор же изрядно перебрал с выпивкой и к концу беседы едва ворочал языком, за что получил крепкий подзатыльник от хозяина «Ворона». Но все равно к этому моменту собравшиеся на ужин перестали слушать друг друга, так и не найдя общего языка.
– Сойтись, ик, я считаю, надо вот на чем, ик, – шатаясь из стороны в сторону как пьяный сапожник из немецких сказок, Пес все-таки уронил на пол тушеное свиное ухо, с которым общался весь последний час. – Михаэль вызывает Гуннара, ик, на кулачный бой, а Йоганн – Тронда. Дальше все идет по турнирным, ик, правилам. Победитель поединка получает Золотое руно, папскую, ик, тиару и ключи от рая. Мы с Джаспером выступаем судьями и присуждаем, ик, победу тому, кто воздержится от запрещенных приемов, и Магда выходит за победителя, ик, замуж.
– Что ты там бормочешь? – Бальтазар грозно погрозил пруссу кулаком. – Опять нализался, бестолочь. Как же твоя болтовня о радости? В общем, слушал я тут вас, слушал и вот что надумал. То, чем вы занимаетесь, сущая ерунда. Проповеди какие-то, споры, никакой пользы. Дело надо делать, а не глотки драть.
– Что ты предлагаешь? – по всей видимости, Тронд, тоже пребывавший в изрядном подпитии, утомился вникать в пустословие как Гуннара, так и Михаэля. – На время и я поддался обещаниям своего друга о лучшей жизни, но сейчас понимаю, что он неправ. Являлся ему Господь или нет, ничего хорошего из этой затеи все равно не выйдет. Люди никогда не переменятся. Зла, ненависти и унижений не искоренить. Это мечта. И былью ей стать не суждено.
– Так вот, Тронд. Вы с Гуннаром смышленые ребята, и моего дуралея вроде уважаете. Придумал я вам одно занятие. Вчера был у Магнуса, у него родился внук. Он хочет продать свою рекрутскую контору и уехать на родину. Видимо, давно об этом подумывал.
– Если я тебя правильно понял, то я за!
– Будете охранять купцов, принимать наемников…
Очнулся Гектор только следующим вечером у себя в постели, куда его заботливо переправили Матиас с сестрой. Пруссу хорошо было знакомо похмельное состояние, хоть и порядком подзабытое. Губы бывшего полубрата слиплись, а в висках молотило так, что он без малейшего колебания согласился бы на обезглавливание. Как слепой нищий, Пес шарил вокруг себя руками, стараясь найти какой-нибудь предмет, за который можно было бы уцепиться и встать. Но, кроме одеял и подушек, на кровати ничего не находилось, и он в бессилии откинулся на перину.
Через пару минут в спальню заглянул слуга, чтобы узнать о здоровье господина. Дворянин попросил пива и, в свою очередь, поинтересовался вчерашними событиями, ибо абсолютно ничего не помнил. Жадно улавливая обрывки фраз мальчишки, непослушными руками Пес обхватил распухшее от пьянства фиолетовое лицо.
