Многоликий Янус (СИ) - Малеёнок Светлана

И вовсе не потому, что я не хотела способствовать ее сближению с князем. Основная причина была в мерзком, эгоистичном и злобном характере Авроры. Я достаточно насмотрелась и наслушалась еще в замке и ее саму и разговоры о ней и не припомню ни одного человека, кто отозвался бы с теплотой о дочери графа. Поэтому, я почти физически чувствовала ломку от мысли, что должна помогать человеку, совершенно этого не заслуживающему!

А если я не буду этого делать? Вот не буду и все! Что мне сделают? Каждое мое такое «задание», может стать последним! После чего, скорее всего, последует небытие. Ничто! Так пусть это случится сейчас! – решила я, и в сердцах ударила кулаком по подоконнику. И, практически сразу, тяжелая бордовая штора отъехала в сторону, и я увидела худощавого старика с седыми бакенбардами.

На его костлявых плечах, словно на вешалке, висела ливрея, обшитая по краям золотыми галунами, но в глаза сразу бросилась ее ветхость. По всему было видно, что она старела вместе со своим хозяином. Память услужливо подсказала, что подобную одежду в старину носили дворецкие.

— Княгиня, что вы тут делаете? – удивленно спросил пожилой мужчина и тут же испуганно отшатнулся. – Прошу прощения, барыня! Меня, старого дуралея, это никак не должно волновать! – тут же, опустив глаза, пробормотал дворецкий, и ещё раз поклонившись, поспешно ушел.

Я же осталась сидеть, вылупив в удивлении глаза. Ну, и что это было? Я ведь даже не нахмурилась, чтобы могла последовать подобная реакция! Что же такое творится в этом доме? Хотя, кажется, я догадываюсь! Аврора до такой степени запугала людей, что бедный дворецкий сначала от неожиданности задал простой вопрос, который мог быть задан в подобной ситуации, а потом, вспомнив о бешеном нраве хозяйки, тут же принялся извиняться.

Желудок прервал мои размышления, издав голодную трель, которая в пустом холле, прозвучала довольно громко. Я слезла с подоконника и по привычке огляделась в поисках настенных часов, висящих в любом вестибюле. Не найдя никакого указателя на то, сколько сейчас времени, я решила довериться своим биологическим часам и поспешила на кухню.

Там, я ожидаемо застала повариху. Женщина, балансируя на небольшой шатающейся табуреточке, стояла у печи, что-то интенсивно помешивая в кастрюле. Я открыла, было, рот, чтобы к ней обратиться, но из-за опасения, что женщина от неожиданности может упасть, тихонько пошла вдоль столов, заглядывая в кастрюльки. Из которых доносились, просто умопомрачительные ароматы! Я уже представляла, что именно положу себе на большущую тарелку, как от приятного занятия, меня отвлек знакомый голос дворецкого:

— Глафира! Барин просили накрыть к обеду стол на одну персону.

Повариха, не прерывая своего занятия и периодически пробуя свое варево, ответила:

— Ну, младшего барина мы и так сегодня не ожидали, а что Аврора, опять бунтует?

Когда обо мне заговорили, я от неожиданности звякнула крышкой об кастрюлю, которую в данный момент инспектировала и мгновенно была удостоена внимания дворецкого. При виде молодой хозяйки, тайком лазающей по кастрюлям, его брови поползли вверх и на вопрос поварихи он ответил:

— Я думаю, барыня тебе сама об этом скажет.

Повариха замерла, опустила половник в кастрюлю и молча, повернулась к дворецкому. Старик, с невозмутимым выражением лица, лишь мотнул головой в мою сторону.

Женщина повернулась ко мне и замерла.

Чувствуя себя, словно воришка, которого застали на месте преступления, и, ощущая, как мои щеки заливает стыдливый румянец, я проблеяла:

— Глафира, я боялась тебя окликнуть, табуретка больно шаткая под тобой. Боялась, что напугаю, и ты упадешь. И, я просто нюхала! Здесь так все вкусно пахнет! А я просто умираю с голоду! Что можно взять поесть из этого?

Не уверена, но мне показалось, что в этот момент я напоминала того котенка из «Шрека», только шляпы в руках не хватало для полноты образа.

От двери раздался какой-то звук. Автоматически повернув голову, я вскрикнула. Бедный старик, закрыв глаза, тихо сползал по дверному косяку.

— Тимофей! Что с тобой!? – воскликнула Глафира.

Мы с поварихой одновременно оказались около дворецкого и принялись приводить того в чувство. Первым делом я бросила взгляд на его руки. Не смотря на то, что я была далека от медицины, все же знала, что при инфаркте, человек невольно хватается за сердце, к счастью, этого не было! Обе руки дворецкого, безвольно висели вдоль тела. Я же украдкой выдохнула, понимая, что в случае инфаркта, мы вряд ли чем смогли ему помочь.

Глафира причитала и обмахивала потерявшего сознание старика, своим фартуком.

— Его нужно срочно вынести на свежий воздух! – крикнула я и скомандовала: — Перекинь его левую руку себе через плечо, а я, перекину правую! Так мы его сможем нести, старик легкий!

Кухарка, молча, подчинилась, мгновенно перестав причитать. По всей видимости, она как рыба в воде, чувствовала себя только на кухне, в остальных случаях, терялась. Придерживая левой рукой, дворецкого за талию, я потащила его на выход. От низенькой и тощей поварихи, толку было не очень много, но она старалась, как могла.

Пронося Тимофея через холл, я услышала на лестнице тихие шаги, но оборачиваться не стала, торопясь на улицу. Сзади послышался судорожный вздох и стук скатывающегося по ступенькам, тела. Тела? Я, уже открывая плечом дверь, повернула голову в сторону лестницы и почувствовала, как кровь отливает от моего лица. Внизу лестницы, лежал еще один бесчувственный старик! Это было уже слишком! Я с этим-то не знала, что делать!

Кое-как, протиснувшись вместе со своей ношей на улицу, я огляделась. Справа от крыльца, увидела небольшой палисадник, к счастью, не огороженный забором.

— Туда! – кивнула я поварихе.

И вскоре, мы аккуратно укладывали дворецкого на траву. Едва выдохнув, я поторопилась встать и потянула за собой повариху.

— Быстрей вставай! Второго еще перенести нужно!

— Какого, второго? – посмотрев на меня, как на сумасшедшую, удивленно протянула женщина. Тут я и впрямь засомневалась, что видела еще кого-то лежащего у самой лестницы.

— Там еще один старик упал, когда мы Тимофея несли через холл! — ответила я на ее невысказанный вопрос.

Едва я успела это проговорить, у кухарки закатились глаза, и она кулем рухнула поперек дворецкого. После третьего, в течение последних пяти минут, фееричного падения на моих глазах людей, я чувствовала себя так, что очнись эти двое сейчас и спроси: «Третьим будешь?», я сразу бы ответила: «Буду!».

В этой ситуации, я растерялась, пожалуй, как еще никогда в своей жизни! Три человека лежат без сознания, причем, я не знаю, насколько это серьезно, а у меня нет даже обыкновенного нашатыря! И скорую, не вызвать!

Я вскочила, чтобы бежать за стариком у лестницы, и тут, на свое счастье, увидела единственного мне знакомого и более-менее подходящего человека! Мимо барского дома шел кузнец, когда из палисадника, на него вылетела молодая хозяйка!

— Степан! Степан! – бежала я к нему, волосы назад. – Ты мне нужен!

На удивленном лице мужчины, расцвела счастливая улыбка.

Но тут, запыхавшись, я подлетела к нему и, схватив за руку, как маленький, но мощный локомотив, потащила к дому. Я чувствовала, что взмокла от пота, словно ломовая лошадь, но думать о внешнем виде и запахе, мне было некогда. Мне и вправду было очень страшно! Не успела появиться в доме, как три человека из-за меня при смерти! Ну, во всяком случае, два. Повариха, видимо, просто в обморок упала.

Не имея возможности от усталости, говорить, так как удивленного и не понимающего, куда и зачем его тащат, кузнеца, мне пришлось буксировать к месту трагедии, буквально насильно, я ткнула в крестообразную композицию из двух тел пальцем и смогла только выдавить из себя: «Вот».

Секунду назад, освещенное придурковатой улыбкой лицо кузнеца, исказила гримаса ужаса. Не успев задать вопрос, он снова был схвачен мною за руку и отбуксирован в холл хозяйского дома, где я снова повторила и жест, и слово «вот», ткнув пальцем, в направлении лежащего у основания лестницы старика.