Паутина времени (СИ) - Бердникова Татьяна Андреевна
Немец, по-видимому поняв, что объяснить свои впечатления девушке ему не удастся, вздохнул сам.
- Entschuldigung, - тихо молвил он, виновато опуская голову и честно попытался сосредоточиться на более насущных вещах. Осторожно коснулся указательным пальцем бока жаренной курицы, привольно раскинувшейся на большом блюде и, проведя по нему, палец облизал. Затем широко улыбнулся и, пытаясь общаться не словами, но жестами, одобрительно кивнул, оттопыривая большой палец вверх.
Тата сама заулыбалась и закивала, давая понять, что на сей раз о смысле слов собеседника догадалась.
Со стороны лестницы, оставшейся за дверью, послышался знакомый топот, и девушка вздохнула с облегчением: возвращались ее спутники, ее брат и их общий друг, а в их компании общаться с иностранцем ей все-таки было как-то спокойнее. Кроме того, была робкая надежда, что Марку теперь удастся расшифровать, перевести загадочные изречения немца.
Парни влетели в комнату почти одновременно. Пашка, ошарашенный увиденным, застыл, переводя взгляд со стола на девушку и немца, потом на брата первой, и снова на яства и, приоткрыв рот, несколько раз открыл и закрыл глаза.
- Ни фига себе… - наконец, выдавил парень и, громко сглотнув, шагнул ближе к столу, - Вы пробу сняли? Не отравлено?
Девушка неловко пожала плечами.
- Вольфгангу понравилось.
- Он что, ел это?! – Марк, по-видимому, не ждавший от нового знакомого такого безрассудства, ахнул и, повернувшись к последнему, нахмурился, - Совсем с ума сошел?! Вдруг это в самом деле отрава??
Вольфганг, не понявший ни слова из обращенных к нему, но по мимике и жестам догадавшийся, что собеседник возмущен, и даже сообразивший, чем именно он возмущен, активно замотал головой и замахал перед собой руками. Говорить что-либо он даже не пытался, уже зная, что его не поймут.
Девушка решительно выступила вперед, вставая на защиту своего подопечного.
- Он просто попробовал! Всем видом показал, что вкусно, а сначала сказал что-то… Я не поняла, но вроде сначала констатировал, что это еда, а потом… наверное, характеризовал ее. Вообще, выглядит-то тут все и в самом деле вкусно, да и пахнет приятно.
- Хочешь рискнуть и поесть? – Пашка неодобрительно хмыкнул и, шагнув к столу, окинул его взглядом, полным претензии, - Ты смотри, и столовые приборы тут, и тарелки, и подсвечники… Кстати, можем зажечь свет, если у кого-нибудь есть спички или зажигалка. И, по-моему, этот подсвечник я уже где-то встречал…
- Ночью в темном переулке, - буркнула Тата и демонстративно похлопала себя по карманам, - Спичек у меня нет, зажигалки тоже. Марк, ну вот почему ты решил бросить курить?
Марк, малость опешив от такого заявления, даже рот приоткрыл от негодования.
- Кажется, именно ты настаивала, чтобы я это сделал? Кстати, зажигалка у меня есть. Она еще не закончилась, я ее и таскаю с собой – вдруг пригодится. Ну, там, прикурить кто попросит…
Пашка без разговоров вытянул вперед руку.
- Давай.
Его друг чуть повел плечом и, скорчив непередаваемую рожу, сунул руку в карман куртки, добывая из него искомый предмет и протягивая собеседнику.
Спустя несколько мгновений загадочное помещение осветилось неровным, дрожащим светом зажженных свечей.
Ребята довольно переглянулись – со светом им здесь стало и в самом деле уютнее; Вольфганг попятился.
- Was ist das?..*
На сей раз перевод не потребовался – вопрос поняли все трое, и недоуменно переглянулись между собой.
- Это он про что? – не понял Пашка, глядя на предмет в своей руке, - Про зажигалку или про свечи?
- Может, вообще про огонь… - девушка обреченно вздохнула. Красавец-немец начинал казаться ей немного помешанным.
- Если когда-нибудь начнем его понимать – потребуем объяснений, - принял довольно категоричное решение Марк и, присмотревшись к тому самому подсвечнику, что теперь освещал стол, создавая поистине романтический антураж, прищурился, - А это не точно такой же валяется на лестнице?
- Может, из одного набора, - недовольно буркнул Пашка и, еще раз окинув долгим, исполненным претензии взглядом обильный стол, поморщился, - Ну, и что мы со всем этим делать будем? Есть хочется, продукты жалко – пропадут ведь, а кто-то готовил, старался…
- Или это просто коллективная галлюцинация, которую можно съесть без вреда для здоровья! – воодушевленно подхватила Тата и, покосившись на непонимающего ни слова из их беседы Вольфганга, неожиданно подумала, что чокнутый здесь не только он. Они, наверное, все малость с приветом.
- Как-то я не привык питаться галлюцинациями… - задумчиво отозвался ее брат и, переведя взгляд на немца, кивнул сестре в его сторону, - Значит, говоришь, он посчитал это вкусным?
- Может, пусть первым и пробует? – оживился Пашка, - Если умрет – значит, есть не будем и вообще постараемся уйти отсюда как можно скорее. Ну, а если все-таки выживет…
Вольфганг, недоумевая о чем идет речь, но догадываясь, что о нем, перевел взгляд с одного из парней на другого, потом нахмурился и взглянул на девушку. Она ему, видимо, все-таки казалась более адекватной, чем эти двое, и от нее он ждал если не ответа, то поддержки.
Он ее получил.
Тата, возмущенная до глубины души, гневно фыркнула и, резко шагнув к столу, оторвала несколько виноградин от лежащей там грозди, после чего решительно отправила их в рот. Выждала несколько секунд и, пожав плечами, потянулась к кувшину с каким-то напитком, но тут уж перепуганный Марк остановил неугомонную авантюристку и, оттащив ее от стола, грозно сдвинул брови.
- Если умрешь – перед родителями сама оправдываться будешь, поняла? Что за безрассудство, в самом-то деле – вечно все в рот тянет!
- Просто я не думаю, чтобы нас здесь кто-то хотел отравить, - девушка, не пытаясь вырваться, легко пожала плечами, - Смысла нет. Подумай сам: полуразвалившаяся башенка среди леса, пострадавший по непонятной причине немец – не от яда пострадавший, заметь! – и вдруг ядовитое угощение? Бред!
Пашка, осторожно подкрадывающийся к столу и гипнотизирующий жадным взглядом ту самую жареную курицу, с которой уже снял пробу Вольфганг, удивленно обернулся.
- А остальное не бред, что ли? Да тут все вокруг маразмом пахнет, хотя бы уже то, что стол накрыт в библиотеке! Слушайте, - парень внезапно посерьезнел, - Я предлагаю плюнуть на все и по-человечески поесть. В чем-то Тата права – если бы нас кто-то таинственный, мистический и загадочный хотел убить, он бы выбрал более простой способ. Заманивать нас сюда и накрывать на стол – идиотизм, и уж тем более идиотизм травить еду, в надежде, что случайные путники сюда все-таки зайдут! Мы же сами не знали, что здесь заблудимся.
- Да-да-да, - ядовито припомнила девушка, - «Навигатор» подвел.
- Неважно!.. – начал, было, возмущаться, молодой человек, вновь поворачиваясь к столу, как вдруг осекся.
Вольфганг, ослабленный ранами, утомленный чужой речью, стоял у стола и, не вслушиваясь в непонятные слова, спокойно ел большой ложкой какой-то салат. Выглядел он при этом совершенно довольным и умиротворенным, умирать в ближайшее время явно не собирался.
Ребята, растерянные поведением своего невольного подопечного, осторожно переглянулись, затем неспешно приблизились. Стульев вокруг стола не было, столовых приборов и тарелок тоже не наблюдалось, поэтому есть приходилось весьма варварскими методами, используя разве что те приборы, что были воткнуты в многочисленные салаты, но эта проблема казалась троице наименьшей из всех.
- Ему явно нравится… - наконец, негромко заметил Марк, - И, похоже, это все-таки не отравлено.
- Налетай! – резюмировал Пашка, и первым бросился к столу.
…По прошествии не меньше, чем получаса, путники вместе со своим новым знакомым, наевшись и напившись умопомрачительно вкусной еды, расселись на полу и, кое-как утираясь (салфетки на столе лежали), принялись держать военный совет. Точнее, держали его только Тата и Марк, поскольку немец ничего из их речей не понимал, а Пашка, заявив, что его терзает интеллектуальный голод, отправился изучать книги.
