Виктор Поляков - В пасти новой войны
Наконец, пройдя половину расстояния до своей цели – самой массивной башни над центральными воротами, Сиана ускорила ход. Кеннатры лучников объявили стрельбу по готовности, что значительно облегчило дальнейший путь хранительниц. «Воспламеняющие» теперь не поджигали стрелы сами, а поставили через каждые пять – шесть метров тигли с расплавленной смолой раконта, и подожгли загодя налитое в специальные треножники масло. Но ими редко кто пользовался – в основном стреляли по приближающейся серой массе, такой плотной, что промазать было очень сложно.
Недеры один за другим подтаскивали к основанию стены плотные вязанки хвороста, и количество их, несмотря на все попытки защищающихся прекратить или хотя бы сильно замедлить этот процесс, неумолимо увеличивалось. Сиана отлично понимала, что если эти кучи подожгут, когда они достигнут должной величины, то лучникам и осадным машинам ничего не останется, как только стрелять наугад. Разглядеть что-то в абсолютно непроницаемой завесе дыма – это задача не из лёгких. В данный момент половина нужного количества уже лежала под стенами.
На горизонте стояли, как колоссальные истуканы, три ралкса. На спинах этих насекомых, если можно было их так назвать, высились осадные башни, немного уступающие по высоте самим носильщикам. Но ралкса это, казалось, нисколько не волновало. Они терпеливо дожидались сигнала к атаке, не подавая никаких признаков жизни.
Сиана не впервые видела этих созданий, но её всегда поражали их размеры и живучесть. Сразу вспомнился момент одного из испытаний. Майрина исполосовала одного из них так, что не осталось живого места, а ралкса, истекающий кровью, все ещё старался поймать её.
Бой длился более двух часов, и хранительница мысленно распрощалась с одной из своих сестёр. Майрину спасла чистая случайность, и Сиана искренне радовалась, когда у исполина подкосились передние ноги и он, испустив рёв боли, со всего размаха ударился о песок и конвульсивно дёрнувшись, затих.
Взглянув вниз, Сиана мельком оглядела наступающую армию. Если не считать ралкса, она состояла исключительно из недеров. Сей факт немного порадовал её – недеры умели брать крепости, но далеко не такие защищённые как цитадели ордена хранительниц. Лестницы не достигли бы вершины стены; сотня метров это слишком. Тараны также было бесполезно использовать – ворота, покрытые нитями подобно доспехам хранительниц, невозможно пробить, а открыть тем более – инженеры Ахерона позаботились об этом.
В башне их ожидали. Кеннатр Глант сразу же перешёл к делу. Развернув перед ней карту провинции, он, не говоря ни слова, ткнул сначала к югу от цитадели, затем к северу.
– Либо мы сейчас же покинем цитадель, либо умрём здесь все, – выступил вперёд Миерид, командующий соединением траэти. Торгал, равный ему и по званию, и по должности, поддержал его кивком головы.
– Если мы отсюда уйдём, то следующий пояс обороны будет имперский. Пояс неприступности. Недеры с лёгкостью прорвут его, – возразила Сиана.
– А это станет катастрофой, – добавила Хатэ.
– Но иначе мы все умрём. Рано или поздно, но недеры возьмут эту цитадель, – говорил опять Миерид, а Торгал только продолжал кивать головой.
– Долг, – короткое слово, произнесённое Сианой, должно было оборвать дальнейшие рассуждения, но вызвало прямо противоположную реакцию.
– Вам, – Миерид умышленно выделил это слово, – ничего не стоит покинуть Вакхам в критический момент, что вы и сделаете. Ведь у вас есть такой приказ, да? В кодексе он есть. Рассуждаете о долге, а сами чуть что бежите к мамочке!
От последних слов лица обеих хранительниц потемнели. Хатэ сжала перила, на которые положила свою руку, и они треснули. Сиана же не подавала никаких признаков клокотавшей ярости.
– Вызываю, – выдавил из себя кеннатр, не менее ошеломлённый наглостью командующего.
– Твоё право, но есть гораздо более лёгкие способы покончить с жизнью, – Миерид будто ждал этого заявления.
– Я не собираюсь умирать, я собираюсь научить тебя правилам хорошего тона.
– Младенец, – Миерид проговорил это с нескрываемым вызовом. – Сейчас, на площади.
Хранительницы были настолько потрясены, что не сразу пошли за Глантом и Миеридом на площадь, а задержались в башне. Торгал глубоко вздохнул и, покрутив на пальце связку ключей, пошёл за дуэлянтами.
Место было выбрано прямо у подножия стены, там, куда вряд ли смогло бы попасть ядро из спрятанного за холмами орудия. Это новое, непонятное оружие, раз в десять-пятнадцать минут стреляло гигантскими снарядами. Сиана насчитала уже десять выстрелов, и каждый из них приносил немалый ущерб.
Дуэлянты очертили круг и, поприветствовав наместницу Юллиаль, встали друг напротив друга. К Юллиаль присоединилась и Исида.
– Я, кеннатр Глант, подтверждаю свой вызов на поединок чести командующего соединением Миерида, – отчётливо и громко произнёс кеннатр, обнажив лезвие меча.
– Я, командующий соединением траэти старший кеннатр Миерид, принимаю вызов на поединок чести!
– Причина вызова, кеннатр? – Юллиаль следовала правилам, хотя, было видно, что этот поединок ей не по душе.
– Оскорбление чести и достоинства хранительниц Сианы и Хатэ, – Глант ожидал бурную реакцию на свои слова, но, к своему удивлению, не увидел её.
– Стороны согласны на примирение? – как ни хотелось наместнице это говорить, но требования кодекса подлежали исполнению.
Ответом было двойное «нет!», и Миерид с удивительной ловкостью выхватил из-за плеча два меча – стандартное оружие кавалеристов. Противники испытали друг друга, сделав пару выпадов, а затем Миерид уверенно начал теснить Гланта, то и дело оставляя на его груди и руках мелкие порезы. Через пять минут схватки Глант прижался спиной к стене и, изнемогая, отражал точные выпады Миерида. Надо заметить, что делал он это довольно успешно – командующий с нарастающим недоумением пытался пробить его защиту, делая различные финты и уловки. Капли пота на лбу Миерида свидетельствовали о дающей знать о себе усталости, из целенаправленных и уверенных его движения превратились в неловкие и неточные. Превосходство, написанное на его лице, исчезло, сменившись страхом. Он понял, что встретился с действительно великим мечником.
– Никогда не надо переоценивать себя! – обманное движение, едва заметное, и Миерид отскочил назад, а глубокий порез чуть ниже колена набух кровью.
– И недооценивать противника! – продолжил кеннатр, а лезвие его меча, описав широкий полукруг, оставило идентичный порез на другой ноге.
– За Сиану! – один из мечей был выбит за пределы круга.
– За Хатэ! – второй повторил путь своего предшественника.
– За меня! – лоб Миерида, не потрудившегося одеть перед схваткой шлем, перечеркнула багровым росчерком полоса, кровь из которой сразу же начала заливать ему глаза.
– За всех нас! – в рукоятке меча кеннатра что-то щёлкнуло, и наружу выскочило обратное лезвие. Приставив его к горлу командующего, не имеющего уже и желания сопротивляться, кеннатр выжидал.
– Не убивай… – прохрипел Миерид.
– Даже не собирался! – меч исчез в ножнах, и кеннатр повернулся к Юллиаль.
– Поединок чести должен закончиться смертью одного из вас. Таковы правила! – наместница сплела мориту и преградила путь Гланту.
– Сейчас идёт война, и правила позволяют пощадить противника. Я не желаю убивать его и не буду, – кеннатр остановился.
– Поединок чести проходит в цитадели Вакхам. Это зона контроля нашего ордена, и вы обязаны подчиняться кодексу нашего ордена! – властно парировала хранительница.
– Я не стану убивать его! Он хороший командир и неплохой человек, – кеннатр не делал никаких попыток вытащить меч.
– Но ты должен! – наместница была непреклонна.
– Я… – кеннатр замолчал на полуслове.
Покачнувшись, он посмотрел назад, и его губы скривились от боли. Торжествующий Миерид вставал с колен, счастливо улыбаясь. Кеннатр с лёгким стоном повалился на руки хранительницы, и она увидела торчащую из-под его правой лопатки рукоять кинжала.
– Да как ты посмел? – Юллиаль вскипела.
– А что? Поединок чести же был? Один из нас мёртв. Все по правилам, достопочтенная, – Миерид галантно, без намёка на иронию, поклонился.
Над головой просвистело, и Миерид инстинктивно пригнулся. Ядро ударило в центр площади, выламывая огромные куски покрытия. Один из них взвился в воздух и, пролетев над головой наместницы в нескольких сантиметрах, ударил Миерида по ногам. Резкий вскрик и последовавший за тем крик нестерпимой боли лучше, чем зрение, показали хранительнице, что произошло.
Миерид лежал на спине, упираясь руками в глыбу, придавившую его ноги, и тщетно пытался сдвинуть её с места.
– Помоги мне! – этот крик, казалось, разжалобил бы и шакти, но не наместницу и не Сиану.
Она подошла к глыбе и, положив сверху руку, надавила на неё. Треск сломанных костей, и Миерид затих. Из уголка рта маленькой струйкой потекла кровь. Юллиаль посмотрела на него в последний раз, и в её глазах не было и намёка на жалость.
