Мой Советский Союз Магических Республик (СИ) - Вишневский Сергей Викторович

Парни переглянулись.

— Так можно же руками, ну и трафаретами сделать, — выдал очевидное для двух студентов с целительского решение Осетренко.

Ольга Константиновна глянула на парней и вздохнула.

— А о технике безопасности вы вообще слышали?

— Так, что там такого, — нахмурился Семен. — Так, несколько рун, один комплекс и один фокус.

Женщина отложила заготовку, грустно усмехнулась и произнесла:

— Профессиональные заболевания у артефакторов не изучали?

— Ну, как бы нет… А они есть? — осторожно спросил Кирилл.

— Есть и весьма не приятные. Причем тут… Тут как с пожарными, — Жутко задумчиво уставилась в окно и произнесла: — По идее, пару раз дыхнуть дымом — ничего страшного. Даже если это угарный газ. Поболит голова и не более того. Однако, если дышать угарным газом и дымом твоя работа — рано или поздно за это придется платить.

— В смысле? — осторожно спросил Семен.

— В прямом. Недостаток кислорода, рано или поздно приводит к повреждению мозга. В итоге, те из пожарных, что доживают до пенсии — по сути энцефалопаты. Не могут ничего запомнить, плохо понимают, что вокруг происходит. Вот и выходит, что они… Платят высокую цену за свою небрежность в деле профилактики профессиональных болезней.

— И с артефакторами так же? — спросил Кирилл.

— Так же, но тут своя специфика, — кивнула женщина. — Наносить руны на голое тело — это не опасно и почти приемлемо. Однако, если этим заниматься постоянно — рано или поздно придется платить. И хорошо, если у вас просто отниматься пальцы начнут. Бывает и кое-что похуже. Эморципация, например.

— Первый раз слышим, — переглянулись ребята.

— Это когда ваши каналы с силой в теле, начинают воспаляться.

— Они не физические и… — начал было Осетренко.

— А вот ткани, по которым они проходят — вполне физические. Вот они и воспаляются. И тут, врагу не позавидуешь. Ломает людей — страшно. Это боль, которую можно снять только сильными обезболивающими. Обычно с ними еще вводят человека в кому, чтобы он проспал очередной приступ.

Парни переглянулись.

— Блин, но на руке же удобнее, — произнес Кирилл. — И лепить удобнее, да и вообще — руки то всегда при мне.

— А может тогда не на коже, — предложил Семен. — Варежки какие-нибудь или перчатки?

— Из синтетики какой-нибудь, — с прищуром произнес Осетренко. — Чтобы не живое и не мертвое. А на подушечках сделать площадки под руны и каждый раз их перечерчивать.

— А если еще связку рун сделать, для экранизации, по внутренней поверхности перчатки, — поджал губы Семен, глядя на друга. — Только тут считать надо и с материалом подумать…

Друзья живо начали обсуждать, как лучше подойти к идее. Жутко же улыбнулась, по доброму глядя на ребят и вздохнула.

— Знаете, вот этого кружку не хватает, — вмешалась она в разговор.

— Чего? — глянули на нее два друга.

— Живости ума, энтузиазма, — преподаватель поднялась и подошла к шкафу, за стеклянными дверцами которого находились книги. — Выпуска три уже все как-то… Размеренно. Без огонька…

Женщина вытащила одну книгу, глянула на обложку и убрала обратно.

— Знаете, лет семь назад мы с ребятами проводили испытания наших же расчетов. Задача была из юмористического журнала. Сколько должен весить кирпич, чтобы летать семь дней.

— Э-э-э… Масса должна быть отрицательной? — предположил Кирилл.

— Если у кирпича масса отрицательная, то он уже и не кирпич, — почесал голову Семен.

— Масса кирпича по ГОСТу от трех с половиной до четырех килограмм. Мы взяли обычный кирпич со стройки — три шестьсот. И добработали его рунами. Камень вставлять было нельзя и мы использовали сложную систему на низкочастотном резонансе. В итоге, наш кирпич парил над столом восемнадцать дней, — вздохнула Ольга Константиновна. — Вот это была серьезная задача. Ребята вели расчеты сами, сами спорили и выдвигали теории. Сами же рылись в библиотеке и сами же свои теории опровергали.

Женщина вытащила из шкафа книгу, кивнула и положила перед ребятами.

— Святослав Кузьмич Кропоткин. Редкостный зануда, но в свое время он был действительно отличным артефактором, — произнесла она. — Почитайте его труд по технике безопасности. Не придется заново изобретать велосипед. У него и расчеты есть и тестирование материалов.

— Спасибо, — тут же сгреб книгу Кирилл.

— Мы тогда… — начал было Семен, но Ольга Константиновна кивнула на заготовки.

— Практика будет завтра, а с этой амуницией вы неделю провозитесь.

Кот с Осетренко вздохнули, взяли напильники в руки и продолжили обрабатывать диски.

— Ставлю на нейлон, — произнес Кирилл, не глядя на друга.

— Резина, — отозвался тот.

Жутко, глянула на них, по доброму усмехнулась и со вздохом взяла линейку, снимая очередные мерки с заготовки.

Ольга Константиновна вышла из торгового центра с авоськой и направилась по улице, освещенной декоративными столбиками в сторону остановки.

Снег уже лежал плотно, но его было не так много. За день ноги сотен людей успели утрамбовать его в плотную корку на тротуаре. Сугробы у дороги еще не намело, поэтому фонари, что освещали желтым светом улицы через круглые плафоны, стояли вполне прилично и достаточно аккуратно.

Женщина шла спокойно. Рассматривала деревья, первые появившиеся инсталляции из железных прутьев и гирлянд, ребятню, что лепила что-то на аллее. Она совершенно не обратила внимания на мужчину с сигаретой в сером теплом пальто, шляпе и теплом шарфе, что пристроился рядом.

— Ну, как ты? — спросил он, выпустив на ходу облако дыма.

— Нормально, Саш, — пожала плечами Жутко. — Как сам? Все бегаешь шпионов ловишь?

— Да я бы и рад бумажки писать наверх, что все прекрасно, да только не выходит, — мужчина затянулся сигаретой и глянул на авоську. — Помочь донести?

— Бутылку кефира и батон? — усмехнулась женщина. — Сама как-нибудь справлюсь.

Мужчина кивнул, несколько секунд молча шел рядом, после чего спросил:

— Как тебе эти двое? Что скажешь?

Женщина пожала плечами.

— Нормальные ребята. Ум живой, жаль силой обделило, — произнесла она. — На лету схватывают, но готовых решений не ищут. Сразу проблему на косточки раскладывают.

— Есть такое, — кивнул Сан Саныч.

— Я с ними по технике безопасности беседу провела недавно. Начали делать Кропоткинские перчатки. Чуть не поссорились у меня на кружке, представляешь?

— Чего не поделили? — улыбнулся ГБшник.

— Материал под рунные площадки. Кропоткин давил, что это пластик должен быть. Желательно поливинилхлорид. Обосновывал, а эти уперлись.

— Почему?

— Поливинилхлорид, он ведь сопротивление имеет. При силе в несколько единиц — даже не заметишь, а они то у нас слабосилки-целители. Кирилл на экранизацию давил, там ПВХ хорошо работает, а Кот на текстолит — там сопротивления вообще нет.

— Ну, и что решили?

— Решили по два комплекта сделать. Под фонящие конструкции и под тонкую работу, — пожала плечами Жутко. — Я думала они расчеты неделю вести будут, а они на следующий день пришли с мерками и материалом.

— Шустрые парни, — кивнул ГБшник. — За четыре дня слой следящего контура выучили.

— В смысле… — глянула на него Ольга Константиновна.

— Полного, — кивнул Александр Александрович. — У меня даже человек два раза проверил. На зубок, каждый.

Женщина остановилась и взглянула на собеседника. Заглянув ему в глаза, она надавила:

— Саш, не тащи их в свои дела. Нормальные парни, хорошие…

— Оль, у меня другого выхода нет, — ответил он, достал небольшую железную коробочку, затянулся и принялся тушить в нее сигарету. — Я ведь тоже не от хорошей жизни с ними маюсь. У меня тут крысы в городе размером с корову.

— Хочешь, чтобы с ними как с Юлей Паничкиной было? Или как с Сережей Симоновым?

ГБшник отвел взгляд, закрыл пепельницу и поежился.

— У нас всякое бывало, но я постараюсь, чтобы…

— Саша, они вообще знают, куда ты их тащишь и что от них хочешь? — спросила Жутко и надавила тоном. — Саша, в глаза мне посмотри!