Владимир Васильев - Сокровище «Капудании»
Но что-то там все-таки находилось. Что-то чужое, необъяснимое и скорее всего могучее. Оно могло быть и опасным, пожалуй, но только если вести себя неправильно. Совсем неправильно… как именно?
Этого Ральф не знал. Но отчего-то вдруг исполнился уверенности, что сумеет вести себя правильно. Поймет, как это – правильно.
Для начала откуда-то пришла уверенность, что в запертую дверь ломиться не стоит. Надо, к примеру, заглянуть со двора… Кстати, а есть ли тут двор вообще? Не худо бы проверить.
И он, стараясь ступать тихо и неслышно, направился к ближайшему углу дома. Странного непустого дома в пустом городе.
Никакого забора вокруг дома не было, за углом открылась узкая щель между стеной каменной и стеной растительной. Отводя в сторону непокорные ветви, Ральф добрался до следующего угла и взору его открылось то, что вряд ли можно было назвать внутренним двориком, но нечто подобное.
От крутого склона к морю эту территорию отделяла колючая живая изгородь; перед ней смутно угадывались остатки парника или теплицы. В углу, на границе с соседним «двориком», виднелась проржавевшая бочка с косо торчащей из горлышка трубой, тоже металлической и ржавой донельзя.
На выходящем во «дворик» окне дома решетки уже не было. Кроме того, над окном нависал небольшой балкончик, на него можно было без особого труда влезть – если, конечно, ты сильный и ловкий человек, а не разжиревший торговец с базара. Ральф подпрыгнул, подтянулся…
И в следующий миг увидел, что балконная дверь чуть приоткрыта.
Пальцы разжались сами – Зимородок едва не наступил на лапу кассату, приземлившись. Тот чуть посторонился. Выглядел он спокойно, тревоги или настороженности не выказывал.
Разумеется, у кассатов свои представления об опасности. Но уверенность приятеля невольно передалась и Ральфу.
«Позову принца с капитаном, – подумал он. – В дом лезть я не уговаривался, вдруг этого делать нельзя. Да и вместе как-то… не так страшно».
Ральф вернулся к дальнему углу и, не выходя на улицу, призывно махнул рукой. Его поняли верно: спустя считанные секунды через забор ловко перебрался Александр, а следом и Фример. С куда меньшей из-за его комплекции ловкостью, но все равно быстро и решительно. Оба бегом пересекли улицу и юркнули в щель, где скрывался Зимородок.
– Там балкон, – лаконично доложил результаты разведки Ральф. – Дверь, насколько я видел, открыта.
– Отлично! – прошептал Фример. – А где ваша киска?
– В кустах. Во-он там.
Ральф уже устал объяснять, что его приятель – не кошка и вообще не зверь, однако понял, что упрямство Фримера практически безгранично и с этим проще примириться, чем вновь и вновь переубеждать старого капитана.
Кассат очень кстати выглянул, слабо шевельнув дикую виноградную лозу.
– Ведите! – скомандовал принц. – Ненавижу тянуть!
Перед балконом Александр и Фример замедлились. Капитан, придерживая рукой треуголку, задрал голову. Что-то высматривал.
– Детская задача, – хмыкнул принц и вдруг, совершенно неожиданно, подпрыгнул. Уцепился одной рукой за край балкона, но не точно над собой, а чуть отведя руку в сторону, отчего плавно качнулся в направлении стены дома. Следующим движением он ловко оттолкнулся от подоконника ногой, словно от ступеньки, качнувшись теперь в противоположную сторону, гораздо сильнее. Теперь настал черед второй руки – ею Александр уцепился уже не за край балкона, а заметно выше – за перила, к счастью, успешно выдержавшие его гимнастические экзерсисы. Завершающим движением принц перебросил тело через балконное ограждение и мягко финишировал на полусогнутых ногах. Всю эту с виду несложную связку он выполнил очень изящно и даже как-то небрежно, но Ральф, не раз лазавший на корабельные шеглы, прекрасно представлял, какие для этого необходимы сила и ловкость.
– Ничего себе! – опешил капитан Фример.
Понятно было, что подобной прыти от племянника он никак не ожидал.
Однако бывалого вояку-капитана трудно было лишить душевного равновесия надолго. В следующий миг он все так же негромко велел Ральфу:
– Ну-ка помоги мне!
И, в свою очередь, уцепился за край балкона.
При его росте даже прыгать особо не пришлось, но Зимородок всерьез обеспокоился, как бы несчастный балкон не обвалился от неслабой нагрузки.
К счастью, и балкон выдержал. Фример по примеру Александра воспользовался подоконником как первой ступенькой, а в качестве второй Ральф подставил собственное плечо. Весил капитан немало, пришлось поднапрячься.
Оказавшись на балконе, Фример, недолго думая, перегнулся через перила, дотянулся до руки Ральфа и попросту выдернул его наверх, словно поплавок из воды. Видимых усилий не прилагая. Все-таки он был невероятно сильным человеком, невзирая на тучность и возраст. Вполне вероятно, в молодости Фример мог потягаться силушкой с первейшими верзилами Альбиона. Будучи в Саутхемптоне, Ральф не раз бегал на публичные выступления борцов-тяжеловесов и вполне представлял себе, чего стоит подобное упражнение.
– Тихо! – вполголоса скомандовал Александр.
Никто и не думал шуметь.
Ральф глянул вниз, на кассата. Тот кротко сидел на земле перед балконом, поставив ступни передних лап вплотную одна подле другой – можно было не сомневаться, что до их возвращения с места он не сдвинется. Тревоги кассат по-прежнему не выказывал.
Капитан Фример взял в правую руку обнаженную шпагу, а в левую – один из пистолетов и решительно шагнул к приоткрытой двери.
«Сдается мне, – подумал Ральф с сомнением, – шпага – не лучшее оружие для помещения».
Он добыл из-за голенища матросский нож – длинный для ножа, но заметно более короткий, нежели шпага. Вот это было оружие как раз для свалки в ограниченном пространстве, неоднократно доводилось убеждаться в этом во время потасовок в кабаках и тавернах или на тесных городских улочках.
Александр вооружаться не стал, хотя пистолет у него имелся. Ральф отметил это вторично и вторично удивился – но теперь уже в меньшей степени.
Дверь, слабо скрипнув, отворилась и пропустила их в загадочный дом, в царящую внутри неверную полутьму.
Глаза к ней быстро привыкли.
Когда-то комната была спальней – большую ее часть занимала просторная кровать, покрытая истлевшей от времени постелью. На стенах виднелись пыльно-серые лохмотья, кое-где отставшие, кое-где полуотодранные и завившиеся колечками. Что было изображено на двух картинах, забранных в резные рамы, понять было уже невозможно, смутно угадывались какие-то разводы, не более. Дверь спальни была плотно закрыта.
Кроме кровати, в комнате имелись также массивный шкаф и такой же массивный комод, а еще на полу у изголовья стоял большой металлический чайник.
Александр, осторожно ступая, подошел к шкафу и потянул одну из створок на себя. Раздался ужасающий скрип. У Фримера смешно округлились глаза; в другое время Александр с Ральфом, возможно, посмеялись бы, но только не сейчас. Слишком уж натянуты были нервы.
Все трое замерли, прислушиваясь. Вообще-то в доме продолжало царить полнейшее безмолвие, но всем троим чудились некие шумы – так всегда и бывает в тишине, когда обыкновенный звон в ушах начинает казаться совершенно реальным звуком.
Ральф почти бесшумно шагнул к принцу; даже этот тишайший звук все трое отчетливо услышали – тишина сразу перестала казаться звенящей и прекратили мерещиться далекие шорохи.
Тихо выдохнув, Александр заглянул в шкаф.
Вероятно, там когда-то хранилась одежда, но она давно обратилась в прах. А кроме праха, ничего интересного в шкафу не нашлось.
– Потом будем смотреть! – прошептал Фример, видя, что Александр собрался заглянуть также и в комод. – Сначала убедимся, что в доме никого нет!
«Хорошо бы, чтоб в доме действительно никого не оказалось, – озабоченно подумал принц. – Как-то тут… тревожно и смутно».
Он взглянул на внешне спокойного штарха. Спокойствие спокойствием, а глаза все же выдавали внутреннее напряжение. Это Александра, как ни странно, немного успокоило: полная невозмутимость в сложившейся ситуации была бы очень неестественной.
Фример переместился ко входной двери и приложил к ней ухо. По-видимому, он ничего подозрительного не услышал, потому что обернулся, вопросительно взглянул на спутников, а когда Александр коротко кивнул, слегка налег на дверь плечом.
Та приоткрылась, тоже со скрипом, но не таким душераздирающим, как дверца шкафа. Фример выглянул в коридор.
– Никого! – прошептал он и выскользнул из спальни.
Подобным образом обследовали и вторую спальню, во всем похожую на первую, с той лишь разницей, что в ней не было балкона, шкаф оказался поменьше размерами и вдобавок рядом с обычной кроватью стояла вторая, детская, совсем маленькая и с высокими решетчатыми бортиками. И в этой комнате ничего интересного не нашлось.
Коридор упирался в небольшой холл с окном, пыльным изнутри и грязным снаружи; вниз уводила широкая лестница, обрамленная вычурными перилами, а другая лестница, более узкая и крутая, вела на чердак. Сначала решили обследовать первый этаж.
