Левиафан. Черное Солнце (СИ) - Фролов Алексей
– Ее можно вернуть, – слова звучали низко и хрипло, это не голос человека, обретшего надежду. Скорее, так мог говорить тот, кто собирается сделать нечто, чего, как он знает, делать не следует. – Всех можно вернуть. С помощью Зеркала Теней.
Иван, разумеется, рассказал им о свойствах артефакта. Его создали скиаманты ныне сгинувшего рода древних выходцев с Туле. О них не принято вспоминать, потому что они были первыми из расы, кто ступил на гибельный путь. Первыми и, увы, не единственными.
Зеркало Теней действительно могло вернуть в Ра любое существо, умершее из этой реальности. Реанимировать его в полном соответствии с образом, который запечатлелся на материи мира смертных в момент перехода. Грубо говоря – восстановить из последней резервной копии, которая не погибала, не была «за гранью», соответственно – оставалась собой.
Вроде бы за подобное можно отдать многое, даже собственную жизнь. Но Зеркало Теней требовало большего. За одного оно забирало всех, поглощая душу целого мира. Поэтому даже скиаманты никогда не использовали свое детище по прямому назначению.
Зачем тогда они создали его – на этот вопрос Иван не мог ответить. Может, сошли с ума от обретенной власти, а может – ими в тот момент руководил уже кто-то другой.
Так или иначе, но Карн сразу же присек закономерную мысль. Мидас поступил также. Они уже выбрали свой путь и не могут бросить его, не дойдя до финала. Тем более, что Зеркало сулит откровенно мутные перспективы. В отличие от того, что обещал Всеотец.
Зак медленно развернулся вокруг своей оси. Он изменился – сильно похудел, глаза ввалились, кожа посерела, ее избороздили глубокие морщины. Брат Вюрда говорил об этом – Зеркало Теней выпивало его жизнь. Но оно не выпьет ее до конца, оставит ровно столько, чтобы хватило исполнить задуманное.
Парень обеими руками прижимал артефакт к груди. На Зеркало Теней был наброшен лоскут непрозрачной ткани, плотно облегавшей его по контуру. Это был ровный круг сантиметров сорок в диаметре, судя по всему – довольно легкий, так как Зак не прилагал видимых усилий, чтобы удерживать его.
Иван предупредил, что Зеркало работает, если можно так выразиться, в обе стороны. Если в него смотрит мертвый – он возвращается в Ра, а если живой – происходит обратный процесс. Проблема в том, что «на той стороне» у живых нет «резервных копий», поэтому они не переходят в другое состояние, а просто перестают существовать.
Другой момент – от артефакта нельзя защититься, просто прикрыв глаза рукой. Зеркало отражает суть, а ее не скрыть. Иван сказал это, чтобы Карн и Мидас четко понимали, на что идут. Это окончательная гибель, без возврата. И тут даже Всеотец не поможет. Вопрос в другом – знает ли сам Зак об этом свойстве артефакта?
При этом пробить парню голову стрелой или усилием воли разорвать ему сердце не выйдет. Зеркало Теней обладает нечитаемой даже для Братьев Вюрда аурой. То есть артефакт в некотором смысле – живой, и он надежно защищает своего владельца силами, что много древнее подвластных владыкам Аркаима.
Карн и Мидас не стали спрашивать колдуна о том, как он намеревается забрать у парня опасную игрушку. Было ясно, что Иван готов пожертвовать хоть всеми воинами, лишь бы Золотое Крыло своими жизнями купило ему пару мгновений, необходимых, чтобы сблизиться с Заком и вырвать артефакт из его рук. Но теперь Карн подумал, что, быть может, стоило задать магу этот вопрос. Кто знает, может был у него другой вариант? Они то с Мидасом хотели просто попытаться уговорить парня, но, глядя на его нынешнее состояние и, что важнее – ощущая его измененную ауру, их общий параметр уверенности устремился к нулю с неожиданной для обоих стремительностью.
В энергетическом плане Зак почти перестал быть собой. Собственно, от молодого воина осталась лишь та часть его личности, которая хотела любой ценой вернуть Антару. Все остальное было оплетено и быстро поглощалось бесцветной аурой Зеркала Теней.
Неожиданно внутри Карна всколыхнулся мимолетный импульс узнавания. Он среагировал на ощущение и почти сразу понял, с чем его восприятие сравнило энергетику артефакта. С Арминиусом. А если точнее – с той аномальной пустотой, которую в эфире создавало его присутствие. Аналогия была безумной, но она БЫЛА.
– Ты прав, – Карн звучно выдохнул и как воздух покинул его легкие, так же все сомнения и неуместные мысли освободили сознание. А потом воздух вернулся в его тело, но сознание продолжало оставаться кристально чистым. Лишь так он имел шанс за что-то зацепиться в остатках личности Зака, ведь противостоять ауре Зеркала Теней он не мог. Потому что в привычном ему смысле – нечему было противостоять.
– Ее можно вернуть, – продолжил он. Голос звучал чисто, уверенно. – Но я знаю, ты уже задавал себе этот вопрос. И не осмелился ответить. Так ответь нам. Нужно ли?
– Мне – да, – Зак криво усмехнулся, а потом накатившая волна грусти слизала эту безумную радость с его лица. Он хотел сказать что-то еще, но промолчал.
– Ты ведь понимаешь, – не отступал Карн. – Это противоестественно.
– Смерть противоестественна! – голос Зака внезапно сорвался на исступленный крик. – Смерть, а не жизнь! ТЫ должен это понимать! Хотя, – он так же неожиданно успокоился и заговорил тише. – Ничего вы не понимаете. Ведь вас обманули, вам не сказали главного. Смерти не было, Творец не задумывал ее. Он просто НЕ ЗНАЛ о ней. А теперь… любая смерть ранит Вселенную, приносит ей нескончаемые муки. А я могу залечить рану. Всего одну, но… этого достаточно.
– Тебе или Вселенной? – уточнил Карн. Он все же попытался воздействовать на поглощенную Зеркалом ауру Зака, но не вышло – его энергетические щупальца вязли в непроглядном тумане и таяли в нем без остатка. – Ты знаешь, что будет, если использовать Зеркало? Какую плату оно…
– Мне плевать, – губы Зака вновь растянулись в улыбке чистого безумия. – Как и тебе, не правда ли?..
– Она бы не хотела этого, – Мидас вступил в разговор, как только понял, что Карн теряет ментальное равновесие. Слова Зака… нет, слова Черного Зеркала не были просто словами. Бог ощущал их тяжелую давящую силу, что была несоизмеримо старше его собственной. Он инстинктивно боялся ее, но не мог оставить друга наедине с древним злом.
– Она бы не хотела, чтобы ради нее ты уничтожил целый мир, – фригийский царь сделал то же, что и Карн несколько минут назад. Он очистил сознание от страхов и неуверенности, и это позволило ему вплести в свои слова могучие чары, которыми он овладел едва став богом, и совершенствовал ни одну тысячу лет.
– Ее смерть разбила твое сердце, – продолжил Мидас и его речи осязаемо лучились искренним участием. – Но то, в кого ты превратишься, если вернешь ее… это разобьет сердце ей. Разве ты хочешь, чтобы она пережила тоже, что и ты?
Он говорил совершенно банальные вещи, но можно ли было сказать что-то еще? Зак и сам все это отлично понимал, но не прислушивался к себе – зеркало запечатало его уши, его сердце. Поэтому ему нужно было, чтобы кто-то другой задал эти вопросы. Кто-то, кто сам пережил подобное и готов был на немыслимые безумства безо всякого Зеркала Теней, на которое можно было бы списать те ужасы, что он творил, потеряв самое дорогое и не желая с этим мириться.
Слова древнего бога заставили Зака усомнится. Карн увидел это, а Мидас почувствовал. Чары Зеркала дрогнули, дали трещину, которая пересекла бездонно-черную ауру, заменившую парню его собственную.
«У нас не остается времени, – голос Ивана прозвучал в мыслях Карна и Мидаса так отчетливо, будто Брат Вюрда говорил каждому из них прямо на ухо. – Приближается разрыв, масштабный». Он больше ничего не сказал, но было ясно и так – либо они сейчас же уговорят молодого воина отдать Зеркало, либо через считанные минуты за их спинами возникнут золотые фигуры и полягут здесь все до единого, но Иван заберет артефакт с трупа Зака. Правда, был еще третий вариант – самый печальный. Зак все же успеет активировать артефакт и тогда…
– А ведь ты делаешь именно это – разбиваешь ей сердце, – сначала Карн подумал, что ярость, проблескивающая через слова Мидаса – нарочитая, но потом он понял, что фригийский царь не в полной мере владеет собой. Неужели это влияние артефакта?
