Сергей Самаров - Славянский сокол
– То-то мне показалось, что они выкрикивают по-франкски слова, смысл которых не понимают! Это даны! Проклятый Готфрид! Это ты решил со мной разделаться и натравить таким образом на Карла моих саксов… Ты слышал, что они кричали?
– Я плохо знаю франкский.
– А сам ты кто?
– Меня зовут Лют. Я ищу одного человека, который должен быть в лагере возле ристалища. Хотел через лес сократить дорогу, чтобы не продираться через толпу, и заблудился в дебрях. Так и выехал на тебя. Кажется, вовремя… А кто ты? И что с тобой случилось?
Незнакомец принял гордую осанку.
– Я эделинг Аббио. Был в гостях у франкского графа Оливье, а когда вышел из королевской ставки, в лесу на меня напали эти люди. Двух моих слуг сразу закололи, а меня чем-то оглушили. В себя пришел, когда меня уже вешали. Но со связанными руками сопротивляться трудно. Дай мне меч и коня. Я догоню этих негодяев.
Лют засмеялся.
– Их уже не догнать. Их следует искать в палатке Сигурда.
– В палатке Сигурда, говоришь? – Аббио задумчиво поднял брови. – Что же, я и там поищу… Сигурд, если это он, сильно рисковал, устроив на меня охоту на сакских землях. Здесь ему не Дания, где он мог заставить меня прождать у дверей королевского дворца целых три часа. Мне пришлось отказаться от аудиенции, чтобы сохранить свою честь, в тот момент, когда король согласился меня принять!.. Вот же тогда позеленел от злости и сам Готфрид, и его любимчик! – эделинг заулыбался от воспоминаний. – А сейчас этот любимчик желает рассчитаться? Ладно… Тебе тоже надо ехать в лагерь? Поехали, я выведу тебя туда. Кого ты ищешь?
– Высокого рыцаря в аварских доспехах. Он приехал на турнир один, только в сопровождении оруженосца. Рыцаря легко заметить по фигуре, а оруженосца по длинному кнуту, которым он вышибает из седла любого рыцаря лучше, чем другой рыцарь копьем.
Аббио взглянул на юношу с понимающей хитрецой, из чего Лют сделал вывод, что эделинг совсем оправился после навязчивого знакомства с петлей.
– Ха! Ты же бодрич, и тебе нужен твой князь Годослав?
– Ты знаешь его? – осторожно поинтересовался Лют.
– Конечно. Только, кроме меня, эделинга Видукинда да князя Бравлина, никто, мне кажется, не знает, что Годослав скрывается под именем аварского князя Ратибора. Даже Сигурд, хотя сегодня стоял в пяти шагах от него, не узнал князя. Будь и ты осторожен, чтобы не выдать своего господина. Думаю, у него есть причины, чтобы прятаться…
Разведчик в раздумье покачал головой.
– Сигурд уже знает, что Годослав здесь. К нему отправлен гонец от старого герцога Гуннара, и гонца этого не сумели перехватить наши посты. Значит, Сигурд будет искать Годослава.
– И «датский коршун» тоже в округе вьется… Это совсем плохо для твоего князя. Что знает Сигурд? Знает, что Ратибор и Годослав одно лицо?
– Знает только одно – что Годослав в Хаммабурге и хочет встретиться с Карлом. И всеми силами постарается ему помешать.
– Не надо было Сигурду так со мной поступать, не надо было… Здесь не Дания, здесь я имею власть большую, чем он. А если уж решился на убийство, следовало подобрать лучших людей, а еще лучше все самому решить в честном поединке. Поехали. Мне пришла в голову интересная мысль. Я, кажется, знаю, что делать и как выручить твоего князя…
И Аббио вскочил на коня позади Люта. Обхватив сильными руками тонкий торс юноши и взяв в руки повод, Аббио уверенно направил коня прямо в чащу леса, впрочем, не слишком сильно подгоняя, потому что выбрал он петляющую тропу, которой обычно пользовались только пешие. Но уже через короткое время лес поредел, они пересекли поляну, заросли кустарника и выехали на дорогу, по которой к городу двигались опоздавшие к началу турнира саксы из дальних мест. А уже через несколько минут въехали в ничем не огороженный лагерь посторонних рыцарей.
– Извини уж, сначала заедем ко мне в палатку. Годослав подождет. Он старается меньше показываться на людях, поэтому я думаю, что мы легко найдем его.
Палатка Аббио была тоже черной, точно так же, как и вся его одежда. Очевидно, это был любимый цвет эделинга. Лют отдал повод какому-то человеку, похоже, слуге, испуганно вытаращившему глаза при виде Аббио и Люта.
– Мой господин…
Аббио поднятой рукой остановил слова и посмотрел на траву под ногами. На траве отчетливо виднелось пятно крови.
– Принесли моих людей? – спросил эделинг, просчитав возможную ситуацию.
– Да, мой господин.
– Что с ними?
– Оба легко ранены.
– Легко?
– Да. Удары мечей пришлись по касательной. Это, скорее, порезы, чем ранения.
– Странно… – Аббио задумался на пороге.
– Ничего странного, – спокойно сказал рассудительный не по годам Лют.
Аббио повернулся к нему, молча ожидая продолжения.
– Если бы их убили, то кто сказал бы, что на тебя напали франки?
– Ха… – коротко засмеялся эделинг. – Ты верно мыслишь. Это еще одно доказательство непричастности Карла. И уж тем более графа Оливье. Я всегда относился к нему с уважением, и мне прискорбно было бы услышать, что Оливье способен на подлость. Ты молодец, Лют… Не будь у тебя другого господина, я с удовольствием пригласил бы тебя на службу к себе. Если случай заставит тебя искать службу, не забывай нашего знакомства. Я буду твоим покровителем.
И Аббио, не дожидаясь ответа Люта на полуприглашение, вошел в палатку.
Лют последовал за ним.
В палатке лежали на подстилках два раненых сакса. Рядом с ними, присев на корточки, накладывал на ранения широкие листы подорожника Далимил.
– Ты что здесь делаешь, Лют? – удивился, обернувшись, плеточник.
– Этот человек спас меня от виселицы. А ты кто такой, чтобы спрашивать в моей палатке? – грозно спросил Аббио, не рассмотрев в полумраке лица незнакомца.
– А я нашел на дороге твоих людей и доставил в лагерь. И теперь пытаюсь оказать им помощь. Раны пустяковые, скоро заживут…
– Прости нас, мой господин, – сказал один из раненых, пытаясь приподняться на локте. – Мы не ожидали нападения от франков и потому оказались неподготовленными и не смогли защитить тебя.
– А от людей Сигурда вы ожидаете нападения? – сердито ответил Аббио вопросом на вопрос.
Далимил встал, понимая, что Лют принес новости.
Глава 8
– Никогда не думал, что на свете так много народа живет… – с широко разинутым ртом глазел по сторонам Барабаш.
– А ты разве в сражении ни разу не был? – поинтересовался Ставр.
– Так то вои – воев всегда должно быть много, а тут всякие… Никогда не думал…
Волхв добродушно усмехнулся.
– Ты бы лучше котомку с плеч снял и взял в руки. Не каравай хлеба несешь… А люди всякие бывают. Лихих отовсюду тоже набралось – не приведи Свентовит!
Ставр и Барабаш разминулись с Лютом в городских воротах, где толпа не давала людям пройти нормально ни в одну, ни в другую сторону, и приходилось протискиваться, работая локтями. Едва волхв со стрельцом буквально проломились в город и углубились в улицу, разведчик выехал с другой стороны. Ему, всаднику, выбраться через ворота было еще тяжелее, и потому Лют продвигался медленно. Вздумай Ставр по природному любопытству или по какой-то еще причине обернуться, с высоты своего роста он обязательно заметил бы юного разведчика. А была бы возможность у Люта глазеть по сторонам, а не искать щель в толпе, чтобы протиснуться вперед, он тоже заметил бы возвышающуюся над другими людьми голову. Тогда бы Аббио ждала позорная для эделинга смерть в петле, а весь толпящийся в Хаммабурге народ – страшная резня. Только случай повлиял на дальнейшие события и не дал совершиться большому злу.
Так, не получив известий о драматических событиях дома, Ставр с Барабашем двинулись по узким и кривым городским улицам в сторону пристаней и складов. Там, на берегу Лабы, людей было меньше, а простора, естественно, больше. Здесь Ставр, совсем не как в городских воротах, уже беспрестанно вертел головой.
– Ты, никак, кого-то ищешь? – поинтересовался стрелец.
– Праздником любуюсь, – ответил волхв спокойно.
– Однако, может, лучше в город вернемся, в кабачке посидим, – похлопал Барабаш себя по котомке, которую нес уже не за плечами, как волхв свою, а в руке, как Ставр и посоветовал. Посоветовал правильно, – рассудил Барабаш, – рискованно прятать за плечи мешок, в котором столько честно заработанного золота от королевской щедрости. На затылке-то глаз нет, не увидишь, как кто-то в толпе котомку распорет и рог облюбует. Но сразу же после первого импульсивного движения, означавшего, очевидно, желание стрельца пригласить волхва за стол и отпраздновать победу, раздался вздох настолько тяжелый, что его могли услышать на противоположном берегу в славянском поселении. Естественно, «Я угощаю!» вслед за вздохом не прозвучало. Очевидно, с потоком воздуха в горле застряло…
Наконец, Ставр заметил нужного человека и, оставив Барабаша в стороне, поспешил к нему. Этот человек оказался толстым евреем-купцом, коих на праздник понаехало тоже множество.
