Владимир Поселягин - Маг. Школа
Утром, оставив обеих удовлетворенных до предела дам в спальне, – высосали они меня полностью, даже к магии пришлось прибегнуть, чтобы не опозорить род мужской, – я быстро оделся и, поднявшись на крышу и забравшись на носилки, полетел обратно на Украину, занимаясь своими делами, то есть пополняя свой источник маной и заодно обдумывая, как совместить несколько абсолютно несовместимых плетений в одно и как заставить всё это работать.
Идея пришла чуть позже, отчего я снизился, как раз роща внизу была, и, устроившись на крохотной полянке, стал доставать из пространственной сумки с моими личными вещами заготовки, камни-накопители и плести плетения. Пришлось один из своих баулов пожертвовать на благое дело. Его я совместил с деревянным ящиком из-под патронов и заставил совместно работать плетениями. На всё это ушло шестнадцать больших камней, которые я медленно наполнял маной. Конечно, получившийся артефакт был уродцем и особо не смотрелся, древние маги Тории плевались бы, увидев его, но, главное, он функционировал и делал то, что я хотел.
А работало всё так. Баул с виду был как баул, однако теперь он мог увеличиваться до размера высотки и принимать в себя около двадцати эшелонов вместе с рельсами. Конечно, баул был из материи, и даже при увеличении рельсы на неё не закрепишь, волнами пойдут, поэтому мне и пришлось устанавливать внутри ящик, который теперь был связан с баулом и также увеличивался и уменьшался, и именно в этом ящике я и собирался хранить эшелоны. Запутанно, да? Объясню проще. Увеличиваю в размерах баул и ящик, что внутри его, в открывшийся зев загоняю эшелон, предварительно положив там рельсы, пока не заполняю весь ящик эшелонами, после уменьшения баулом хоть в футбол можно играть, грузу и ящику, которые внутри его, ничего не будет, они это не почувствуют. Классно я придумал? Надо побольше таких баулов наделать, мне теперь и склады не нужны, можно всё из хранилищ, что находятся под открытым небом, всё в такие баулы погрузить, по примерным прикидкам, в один баул уместится около десяти открытых складов, сказка, а не баул. Но это всё теория, требовались практические исследования.
Они прошли удачно, с некоторыми косяками, о которых не подумал, но удачно. Взлетев над рощей, я полетел к ближайшей железной дороге. Положив баул на полотно, развернул его в большой приёмник, тот теперь был размером с гору, и начал снимать рельсы и крепить их внутри. Шестнадцать километров снял и сделал двадцать два тупика до противоположной стенки. Тут как раз вдали появились дымы, и я обрадовался. Обрадовался повторно, потому что это из Румынии шёл топливный эшелон. Быстро избавившись от машинистов и сопровождения, я загнал его в баул-хранилище и сразу понял свою первую ошибку. Топку надо гасить. Выгнал, погасил, проветрил и загнал снова. Так, пока я летел на Украину и перемещался между разными железными дорогами, то прибрал шестнадцать эшелонов, ещё шесть уже на самой Украине.
Конечно, всё это было не так просто, и это я не об экспроприации, тут вообще без проблем, просто все шестнадцать накопителей баула во время процедур кражи, разворачивание-сворачивание, теряли очень много энергии, и мне приходилось постоянно их подзаряжать, а силовые линии тут были слабые, мне их не хватало. Мне только один раз у границы попалась нормальная магическая струна, и я зарядил все накопители, и даже сделал ещё два таких баула-хранилища.
Потом, использовав украденные у фермеров амбары и мои баулы, заполнив их имуществом с баз хранения на Украине, я перебрался в Белоруссию, где работаю вот уже третьи сутки. Ах да, десятидневный срок моего бодрствования вышел пару дней назад, и мне пришлось поспать, на что ушло двадцать два часа тридцать семь минут, но проснулся я бодрым и выспавшимся. После чего снова наложил на себя это заклинание и приступил к разграблению тылов вермахта уже в белорусских лесах и, что уж греха таить, особо нагло в городах и на железнодорожных узлах. Да у меня одних артиллерийских боеприпасов столько… столько… Много, в общем, очень много.
Сливки за эти два дня я снял, сутки, отведённые на отдых, не считаются, так что в принципе можно закругляться. Но тут мне пришла одна очень интересная идея, и я решил, что отправляться в Союз пока рано. Что, если пообщаться с немцами, причём не простыми, а с их идейным руководителем? Именно об этом я и думал, направляясь к Минску, приберу последние жирные склады, часть, правда, сгорела в боях за город, но много осталось, ну и пленных освобожу по привычке, а там уже можно и в Берлин податься. Идея мне всё больше и больше нравилась.
Примерно так всё и вышло: я прибрал немногочисленные, но уже используемые немцами склады. Парализовал охрану в трёх лагерях и выпустил пленных, которые моментально разбежались по городу. Часть спряталась у местных жителей, часть пошла на прорыв в сторону фронта. Также я освободил военнопленных из шести лагерей, которые находились в пригороде. Общее количество освобождённых в Минске и окрестностях, на мой взгляд, перевалило за пятьдесят тысяч. Солидная цифра. Правда, в этот раз я не помогал, не подготовился заранее. Так что уходили пленные только с оружием, которое захватили у парализованной охраны. Кстати, охрану перебили до последнего человека во всех лагерях. Тревога была поднята, но вышедшие роты из казарм тоже были мной облучены и пополнили вооружение беглецов. Но это уже их дело, что мог, я сделал, поэтому, с удобством устроившись на носилках, полетел на предельной скорости в сторону Германии.
Восточная Пруссия. Растенбург. Ставка Гитлера «Волчье логово». Зал для совещаний
– Докладывайте, – хмуро приказал Гитлер, поставив сжатые кулаки на край стола и склоняясь над картой, где были нанесены боевые действия на Украине и теперь уже в Белоруссии.
Генерал Гальдер, начальник Генерального штаба сухопутных войск Германии, взял указку и ткнул в точку, где было написано «Минск», сообщив:
– Последнее странное явление было зафиксировано в Белоруссии, в Минске…
Гитлер всё время доклада стоял молча, с непроницаемым лицом, только изредка переводил взгляд на обозначения на карте, обдумывая то, что говорил генерал. Докладывал Гальдер долго, под конец сообщив, что взятые подразделениями вермахта некоторые группы окруженцев после допросов рассказывают удивительные вещи: к ним с неба спускался посланец от их командования и обеспечивал всем необходимым, и с их слов получается, что у русских появились… маги? Не верить в это нельзя, слишком много фактов. Стоит только вспомнить о зомби, которые бродили по дорогам тылов наступающих войск. К сожалению, ни одного целым доставить не удалось, захвачено было около сотни, но они сами умирали и начинали быстро разлагаться.
– Вы несколько раз сказали – маг, а не маги. Вы уверены, что он один? – спросил Гитлер.
– Мои аналитики утверждают, что потерь у нас было бы куда больше, если бы их было несколько. Он один, я согласен с ними.
– Один не один, но потери от него просто катастрофические. Что нам ещё от него ждать?
– С учётом того, что перемещается он неизвестным нам способом, сведения о носилках я считаю чушью, он может оказаться и в Германии. Тогда нужно ждать катастрофических последствий. Противопоставить мы ему ничего не сможем.
– Ну почему не сможете? У вас есть чего, – вдруг раздался из ниоткуда юный, можно сказать, мальчишеский голос.
Все генералы и даже охрана замерла в шоке, когда у стены проявилась фигура парня в странной, явно военной зелёной форме с панамой на голове. Отлипнув от стены, он проворчал:
– Чуть все ноги не отдавили, слоны, а не генералы.
Восточная Пруссия. Растенбург. Ставка Гитлера «Волчье логово». Зал для совещаний
Найти, где укрывается Гитлер и его штаб, мне труда не составило: отловил пару… десятков офицеров высокого ранга, и ниточка привела в это убежище. Интересное, надо сказать, место, но незаметно проникнуть в само логово и попасть как раз на совещание – вообще везение.
Надо сказать, именно Гитлер первым пришёл в себя:
– Вы хотите меня убить?
– Зачем мне это? Я работаю только по стопроцентной предоплате. Нет, я решил заключить с вами договор. Вы мне заплатите, за это я больше не буду трогать ваши тылы и солдат, если они первые не нападут на меня и не обстреляют. Как вам такое предложение? Ах да, войну с Союзом нужно закончить, иначе договор перестаёт действовать. – Покосившись на одного из охранников, что старался незаметно извлечь оружие из кобуры, я сказал задумавшемуся Гитлеру: – Меня невозможно убить, это может продемонстрировать ваш охранник. Пусть он откроет по мне огонь, я разрешаю, ему за это ничего не будет.
Охранник в форме офицера СС вопросительно посмотрел на фюрера, тот разрешающе кивнул, и офицер, достав пистолет – это был «вальтер», – сперва произвёл в меня один выстрел, после чего серию, пока не опустошил магазин. Показав на висящие рядом со мной пули, я поднял указательный палец:
