Виктор Поляков - В пасти новой войны
– Извини, ты всегда был мне дорог. Я не знаю, что случилось. Последнее время со всеми хранительницами происходит что-то подобное. Неконтролируемые вспышки гнева и безумия. Мы не понимаем, из-за чего это. Прости меня, – хранительница откинула голову назад и сняла шлем, – тем более последнее время я почему-то всегда совершаю глупые поступки. Прости меня.
– Ничего страшного. Хоть ты и принадлежишь ордену, ты все равно остаёшься человеком, а, значит, ничто человеческое тебе не чуждо. Все люди совершают глупые поступки.
Сиана откинулась назад и он, испугавшись того, что она упадёт, обнял её крепче, немного подавшись вперёд.
– Ты чуть не ударила меня этим сооружением, которое водрузила на голову и называешь шлемом, – она засмеялась.
Килдар чуть наклонил голову и подождал, пока Сиана ослабит крепления. Золотые локоны волос рассыпались по плечам, ниспадая до самой талии.
– Ты всегда знал, что я люблю тебя, – слова хранительницы подействовали на первого стража ошеломляюще. Он замешкался и сделал неопределённый жест рукой.
– Странно видеть лучшего воина империи покрасневшим. Оказывается, твоё сердце ещё не совсем огрубело, – Килдар перестал прятать глаза и посмотрел на неё с мрачной решимостью.
– Ты пугаешь меня, – губы Сианы полуоткрылись.
– Когда мы вернёмся в Резиденцию, я попрошу мать провести обряд и соединить нас. На этот раз я действительно это сделаю.
– Но ведь ты ещё не обещал мне этого ни разу, – хранительница, казалось, находилась в недоумении.
– Не говорил, но думал об этом не единожды.
Килдар наклонился вперёд, и их губы слились в каком-то неумолимом исступлении, и время для них остановилось.
– Ты полетишь со мной? – спросила Сиана немного позже, когда они нашли в себе силы оторваться друг от друга.
– Не думаю, хотя мне очень этого хотелось бы.
– Почему? Тиэри доставит нас в цитадель гораздо быстрее, чем твои, уже почти загнанные траэти.
– В Хевроне стоит наш гарнизон.
– Собираетесь там набраться сил, – Сиана улыбнулась. – Ты не изменился. Все так же боишься высоты.
Сиана издала пронзительный крик, в котором слышался призыв. Взобравшись на спину, ответившей на призыв Рокки, хранительница наклонилась в сторону Килдара и коснулась его рукой.
– Встретимся в цитадели! – далёкий крик Сианы эхом отзывался снова и снова в голове первого стража, продолжившего свой путь далее к башням одного из величайших городов Ахерона.
24 Мая 6349 года Летоисчисления.
Эра Предначертаний. То же время
Ордаэр. Великие пустоши. Колония Недеров
– Приветствую тебя, Меедар, несущий избавление, – голос Эсткарха, раздавшийся под сводами одной из каменных пирамид, наспех возведённой недерами, заставил отвлечься молодого человека, сидящего на явно неудобном для него стуле, опять же – вытесанного из камня.
Меедар щёлкнул пальцами, и полог, закрывающий другой вход в помещение, откинулся, и вошла молодая девушка. Её одежду составляли лишь расшитый золотом пояс, держащий очень короткую небесно-голубого цвета юбку, и лента такого же приятного оттенка, скрывающая грудь. Ранее посещавший Резиденцию ордена и очень часто видевший хранительниц, неземная красота которых стала легендой не только Ахерона, но и окружавших его земель, он был буквально парализован появлением девушки. Величественной походкой она подошла к нему и, протянув руку, коснулась его лба, заставив шумно выпустить воздух.
– Я никогда не… – служитель был похож на выброшенную на берег рыбу, тщетно пытавшуюся глотнуть спасительного воздуха.
– Это моя сестра Диона. Несущая страдания, – Меедар улыбнулся, довольный произведённым эффектом.
– Приветствую тебя, Эсткарх, глава ордена служителей Равновесию, – Диона, скорее всего, намеренно, по его предположению, произнесла его полный титул.
– Приветствую тебя, Диона, несущая страдания, – он, наконец, справился с собой и добавил. – Пока талисман не ответил на мой призыв, мне казалось, что вы оба лишь легенда.
– Мы и есть легенда в понимании людей, – Меедар встал и подошёл к столу, заставленному так, словно намечался какой-то большой праздник, – на самом деле легенда, как её преподносите вы, это ложь.
– Всё было не совсем так, – Диона подошла к брату и положила левую руку ему на плечо.
– Мы можем показать тебе, как мы стали повелителями хаоса, но тебе, скорее всего, это не понравится, – Меедар высоко над головой поднял бокал с красной жидкостью, напоминающей вино, но очень вязкой, словно смола, – ты хочешь это увидеть?
– Я бы удовольствовался просто вашим рассказом, – слова Эсткарха вызвали у них лишь ироничную улыбку.
– Тогда проходи. Садись, хотя, боюсь, творение недеров не понравится тебе. Камень заменяет им всё, даже дерево и железо. Причём они никогда не обрабатывают его, – Меедар, казалось, расстроился.
Глава ордена сел на место, которое недавно занимал встретивший его повелитель хаоса, и приготовился слушать. Меедар сделал паузу, смакуя непонятную жидкость и, пристально посмотрев на Эсткарха, заговорил.
– Заблуждение первое – в забытые гробницы спустился не только Дэон. Мы были с ним вместе.
Заблуждение второе – он не смог закрыть двери нижних миров не потому, что был проклят, а потому, что мы убили его сразу, как только он нашёл то, что периодически открывало их.
И, наконец, заблуждение третье – двери всё-таки были закрыты. Это мы закрыли их, после того как забрали с собой в нижние миры кинжал Боли. Именно он открывал двери туда. Открывал тогда, когда случалось событие, влекущее за собой образование нового отражения. Он был той силой, что заставляла порождения нижних миров покидать их мир и вторгаться в Шаэдар. Если бы кинжал остался на своём месте, Шаэдар просуществовал бы вечность, но теперь, когда мы пришли вернуть то, что принадлежит нам, он будет уничтожен.
Всё это время, с тех пор как мы забрали реликвию с собой, двери в нижние миры не открывались произвольно. Это повлекло за собой падение стабильности и, как следствие, растущее напряжение на границах миров, а, значит, позволило бы в будущем открыть гораздо больший проход.
На этот раз мы воспользовались силой реликвии для того, чтобы открыть не просто двери, а целые ворота в Шаэдар. Через них мы и проникли сюда. Кинжал также позволил нам понять мысли человека, изучавшего талисман, ведь обе эти реликвии часть единого.
Третью реликвию – печать Боли нам удалось отыскать буквально сразу, как только мы покинули гробницы.
Кольцо Боли, четвёртое связующее звено находится в провинции Матаэл; хранительницы так и не нашли способа разгадать тайны кольца, они и сейчас не знают, каким могуществом оно обладает. Просто назвали его кольцом недеров и спрятали в землях юга империи. Они так и не смогли перевезти его в хранилище; по мере удаления от места его обнаружения, артефакт проявлял такие свойства, что орден предпочёл его захоронить, а не продолжать перевозку. Тебе предстоит эту реликвию отыскать. Есть зацепка, как это сделать. На сравнительно небольшом удалении другие реликвии Боли почувствуют кольцо.
Есть ещё пятая реликвия – посох, или, иначе – жезл Боли. Сиана – хранительница этой вещи. Когда Исида смогла уничтожить печать Сат-тэ несколько столетий назад, рисунок нитей указал ей путь к этой реликвии. Спустя годы Сиана отправилась в поиск, а место ей указала первая дочь. Именно это и есть последнее звено, требуемое для открытия врат Повелителя Боли. А Повелитель Боли – это никто иной, как Безумный Бог, он же Великий Недер. Если мы поможем ему вернуться…
– Он сделает нас властителями не только нижних миров, но и мира Шаэдара. И вернёт нам жизнь! – закончила Диона рассказ Меедара.
– Разве вы мертвы? – Эсткарх наморщил лоб, – мне кажется, что здесь что-то иное, я чувствую жизнь.
Раскатистый смех повелителя хаоса заставил главу служителей почувствовать себя ниже его, что не могло не разозлить.
– Что здесь смешного?! – его крик повис в пустоте. Казалось, они не слышат его, но это было не так.
– Тебе ещё многое предстоит узнать, смертный, – Диона подошла к нему и протянула к нему руку.
Он медленно перевёл взгляд на её раскрытую ладонь и увидел кинжал. Совершенство форм, идеальность и простота линий приковывали взгляд и погружали в состояние близкое к эйфории, что очень напоминало состояние вызываемое талисманом Боли.
– Он изумителен, – голос служителя охрип от волнения.
– Возьми его в руки, – речь Дионы доносилась до него словно сквозь пелену густого плотного тумана.
Помимо своей воли Эсткарх коснулся его и закружился в сладостном водовороте чувств. Он желал сейчас лишь одного – обладания этим предметом, почему – то увеличившимся в размерах и так удобно лежащим в его ладони. Он привычно боролся с чарами, навеваемыми им, так же как и ранее с чарами талисмана. Кажущаяся отдалённость и никчёмность окружающего мира, вызванная реликвией, снова вторгалась в его сознание, пытаясь удержать его на кромке сознания и не дать ему погрузиться в мир фантазий и грёз. Внутренняя борьба продолжалась долго, и служитель снова одержал верх. С каждым разом победа над самим собой давалась всё труднее, и он знал, что когда-нибудь очередная реликвия подчинит его. Неизвестно, к каким последствиям это приведёт…
