Григорий Григорьянц - Гром над Араратом
– Мне донесли, и я верю этому сообщению, что среди нас есть предатель. – Тигран обвел взглядом строй царедворцев. – Этот человек передал римлянам все наши секреты, карты местности, мои замыслы. Ущерб огромен: потерян Тигранакерт, его жители обращены в рабство, погибло много воинов, погиб мой друг Меружан. – Царь внимательно смотрел на стоящих напротив него людей и чувствовал, как их охватывает трепет. – Предатель среди вас, и боги укажут на него. Всем по очереди пройти испытание маской!
В полной тишине министры и полководцы начали вновь проходить процедуру выявления лжеца. Все шло нормально, в глазах маски загорались слабые зеленые огоньки, пока не дошла очередь до Васака. Бесстрастное божество готовилось провести проверку правдивости его мыслей. Васак, чувствуя, что сейчас его разгадают, потупил взгляд в пол, соображая, что же делать, затем посмотрел прямо в глаза Тиграна и, увидев в них, что пощады не будет, выхватил из складок своей одежды кинжал, схватил за волосы рядом стоящего виночерпия Вардгеса, приложил кинжал к его шее и закричал:
– Я его убью, если мне не позволят уйти!
Тигран смотрел на лжеца и предателя, который на протяжении многих лет делал гнусные вещи, погубил мечты, попрал идеалы, и царем овладело чувство мести, хотелось самому взять меч и вонзить в это омерзительное чудовище.
– Иди, – произнес Тигран.
Сановники и военачальники, перепуганные, но испытывающие неприкрытую и нарастающую враждебность к предателю, расступились, и Васак, волоча за собой Вардгеса, приблизился к двери. Кухбаци, глядя с презрением на министра, схватился за меч, но из ножен не вынул и посмотрел на Тиграна. Васак толкнул дверь и вместе с заложником покинул зал. Тигран взглянул на Артавазда, тот прочитал в его взгляде приказ, сорвался с места и выбежал из зала, спустился со второго этажа и, стоя на ступенях здания, увидел Васака, который с лютой ненавистью смотрел на него. Через мгновение Васак оттолкнул Вардгеса, вскочил на вороного скакуна, которого слуга держал под уздцы, и помчался в сторону городских ворот.
Артавазду тоже поспешно подвели коня, быстрого арцахского скакуна гнедой масти, к седлу которого был приторочен булатный меч. Вскочив на него, он поскакал вслед за Васаком, и оба всадника неслись по улицам крепости, сбивая на своем пути повозки, стопки глиняных горшков, лотки со снедью, клетки с гусями, а потом выскочили из городских ворот и поскакали по направлению озера Ван.
Погоня длилась не очень долго. На берегу озера возле мистического камня, в который, по преданию, превратилась, спасаясь от преследователей, Семирамида-Шамирам, Артавазд настиг Васака и преградил ему путь, вынудив соскочить с лошади, взять меч и защищаться. Артавазд спешился и, держа меч, пошел на противника.
– Ты предатель! – кричал Артавазд. – Ты забыл пословицу «Кто роет другому могилу, сам в нее попадет»!
– Кто друг, а кто враг, разве разберешь! – произнес Васак. – Только глупцы верят в справедливость, верность и преданность. На самом деле все преследуют свои низкие цели.
Артавазд бросился на него и первым нанес удар, Васак прикрылся мечом.
– Царь доверял тебе, – Артавазд с ненавистью смотрел на царедворца, – а получил низкое предательство. Но возмездие неотвратимо!
– Царь стар, выжил из ума, совершает одну ошибку за другой. Он погубит Армению, – с усмешкой сказал Васак. – Только в союзе с Римом страну ждут процветание и благополучие!
– Страну постигли несчастья, и ты есть главный виновник всех неудач!
Артавазд нанес рубящий удар сверху. Васак применил защитное движение. Артавазд нанес диагональный удар справа налево, нацелившись в голову, но Васак, отбив удар, сам попытался рубить горизонтально справа налево по бедру царевича, но тот с поспешностью закрылся.
– Ты, Артавазд, горяч и не понимаешь, что политика – это игра, – крикнул Васак, – и выигрывает тот, кто в неразрешимых задачах всегда найдет решение, жертвуя хоть родиной, хоть жизнью!
– Я всегда подозревал, Васак, что ты мерзкий политик, но ты еще жалкий лжец и отпетый негодяй! – воскликнул юноша.
Васак, разозленный до бешенства этими словами, сделал выпад, и теперь, кроме меча в одной руке, в другой появился кинжал, которым он натренированным движением ранил в левую руку не успевшего увернулся Артавазда.
– Попрощайся с жизнью, царевич! – крикнул Васак.
Снова противники скрестили мечи, и их глаза засверкали яростью. Артавазд отступил, сделав вид, что будет бить в бедро, и, как только Васак опустил меч для защиты, юноша молниеносно взмахнул мечом и занес его над головой министра. Тот не успел защититься и получил удар по голове. Брызнула кровь, Васак бросил меч, повалился на землю, его парализовал страх, в агонии отчаяния он закричал:
– Вся моя жизнь – иллюзия, я так стремился к вершине, что не заметил падения.
– Предательством счастья не сыщешь! – Царевич смотрел на поверженного врага, зажимая рану на окровавленной левой руке и остывая после смертельной схватки.
Собрав последние силы, Васак прохрипел:
– Мне надо было убить тебя еще в колыбели.
Артавазд поднял меч, вонзил его прямо в сердце мерзавца и, резко вытащив свой клинок, произнес:
– Ты получил вознаграждение, достойное изменника.
Около камня Семирамиды-Шамирам, на месте явно заколдованном, лежало распростертое тело злодея, который сумел помешать Тиграну II Великому воплотить многие идеи о возвышении нации.
Глава 60
Римское войско, боеспособное и хорошо обученное, под руководством Лукулла двинулось в поход. Длинная колонна шла на север к Армянскому Тавру, где у деревни Семал начинался тайный проход в горах, преодолев который Лукулл рассчитывал выйти на равнину – Мушская и Арацанская долины – и кратчайшим путем дойти до Арташата. Порядок построения колонны был им заведен раз и навсегда: впереди разведка, за ней легкие пехота и конница, за ними в авангарде легион и отряд, наводящий мосты, потом главнокомандующий со своим обозом, объединенная конница, мулы, тянущие осадные машины, и, наконец, основная ударная сила – три мощных легиона, а в хвосте – вспомогательные войска, обоз и все остальное. Лукулл и Мурена верхом на лошадях, первый в пурпурном плаще с золотым шитьем, второй в темно-красном плаще, следовали в колонне и вели разговор.
– Угроза Арташату, я уверен, заставит Тиграна принять решительный бой, – говорил Лукулл.
– Нам не помешали бы легионы Сорнатия, – сказал Мурена. – Два его легиона могли бы выйти к Арташату с севера, а наши четыре – с юга, и ловушка захлопнется.
– Сорнатий стережет понтийские города, его постоянно атакует Митридат. Сами справимся.
Колонна шла мимо Тигранакерта, от крепостных стен которого остались развалины. Дворец, цитадель, храмы и дома были почти разрушены, рабы отправлены на невольничьи рынки, и только бродяги да собаки в поисках пищи рыскали по мертвому городу. Впереди деревня Семал.
– Проконсул, – прискакал командир разведывательного подразделения, – жители, за исключением древних стариков и старух, покинули деревню и увели скот, урожай собран и находится в амбарах!
– В Арацанской долине много деревень, – с кривой усмешкой сказал Лукулл, – наши обозы и так полны продовольствия. Деревню сжечь, людей убить!
Армянский Тавр – это горы, простирающиеся южнее реки Арацани, пересечь их можно, только зная маршруты в горах, и вот римское войско вступило на один из них. Вход в ущелье начался с живописной природы – столетние дубы как стражи охраняли теснину, вечнозеленые фисташковые деревья, увешанные плодами, выстроились в длинную молчаливую аллею.
– Мурена, – Лукулл был в хорошем настроении и предавался созерцанию, – знаешь, фисташки имеют удивительный сливочный вкус. Я отправил с обозом десяток фисташковых деревьев и поручил посадить их в моем саду в Риме. Надеюсь, приживутся.
– И какой толк от фисташек? – недоумевал Мурена.
– Они омолаживают человека и поднимают настроение. Но есть секрет: собирать орешки нужно только рано утром или поздно вечером. И еще, фисташки мне напомнили о царице Савской.
– Царице Савской?
– Ты никогда не был в моей библиотеке, одной из лучших в Риме. Мировая история скрывает много тайн, и царица Савская – тоже тайна. В старой книге о ней пишут, что была она неземной красоты и жила в волшебной стране на юге Аравии. Она, желая проложить торговый путь из Аравии в Сирию через Иудею, пришла в Иерусалим к царю иудеев Соломону и сказала: «Отгадаешь мои загадки – ты мудрец, если нет – ты обыкновенный человек».
– Какие же загадки она загадала?
– Например, показала Соломону две одинаковые розы и попросила определить, какая из них искусственная. Мудрец призвал на помощь пчелу.
– И чем все закончилось?
– Царя Соломона она соблазнила.
Вместе посмеялись.
– Просто так, Лициний, ты ничего не говоришь, – вкрадчиво сказал Мурена. – В чем на этот раз смысл твоих слов?
