Совсем не прогрессор - Лернер Марик (Ма Н Лернер) "lrnr1"

Хамзатов нервно курил, глядя пустыми глазами в неизвестность. В первый раз им тоже стало не по себе на рынке. Посмотришь на очередные тридцать сортов кофе или бесконечный выбор вещей — и хочется страстно материться. Почему где-то есть, а в СССР отсутствует? Хорошо еще, они не нервные женщины и в обморок падать при виде многообразных товаров и продуктов не собираются, но глаза на лоб полезли. Что да, то да.

— Вот зачем, — ни к кому конкретно не обращаясь, спросил майор, нервно давя окурок, — требуются эти… памперсы?

— А ты никогда не стирал загаженные пеленки? — спросил Сашка. — Мне вот приходилось. Незабываемые впечатления. И запах, и ручками все это лапаешь. А тут просто выбросил — и новые надел на ребенка. Удобно.

— Каждый раз выбрасывать?! — возопил майор в негодовании.

— Буржуазия как бы, — авторитетно пояснил Попов. — Гнилая и разлагающаяся. Чем больше выбросишь, тем больше купишь. Цена-то копеечная, а возни не требуется. Правильно говорит — удобно. И размер любой. На взрослых, — он гоготнул, — тоже имеются. Попадаются как бы в жизни довольно часто разные обгаженные. Вот на них и рассчитано.

— А сто видов колбасы? — взвыл Хамзатов дурным голосом. — На кого рассчитаны?

— Гы, — извлекая из кармана газету, неизвестно где подобранную, и разворачивая ее, сказал Илья. — Ну и что, что старая, зато как раз в тему.

Он поворошил страницы, бурча:

— Не то, — и обрадовался: — Нашел!

С чувством принялся читать:

— Колбаса вареная. Состав: тридцать процентов — птичье мясо. Двадцать пять процентов — эмульсия. Двадцать пять процентов — соевый белок. Десять процентов — просто мясо. Восемь процентов — мука/крахмал. Два процента — вкусовые добавки.

Посмотрел и довольно сообщил:

— Эмульсия — это кожа, субпродукты, отходы мясопроизводства. Все размолотое и уваренное до состояния светло-серой кашицы. Мука-крахмал — кукурузная-картофельная мука и крахмал. Вкусовые добавки — загустители, краситель, «вкус мяса», консерванты, соль, сахар, перец по вкусу. Интересно, про что речь. Ну, не принципиально. Самое интересное — соя. Такой обычный белый порошок. Смешиваешь его с водой — и он превращается в кашу, которую можно подсолить, поперчить, подкрасить и добавить в колбасу вместо мяса.

— Соя — это что? — заинтересовался Сашка. — Вроде растение, при чем тут колбаса.

— Основное свойство соевого белка, — показывая невообразимые знания, извлеченные из газеты, сообщил Илья, — впитывать воду, разбухать и увеличивать выход продукции. Чем больше воды может впитать в себя белок, тем он лучше. По степени гидратации (впитывания влаги) соевый белок делится на три вида: соевую муку, соевый изолят и соевый концентрат. Сейчас почти все мясокомбинаты перешли на концентрат: он хоть и стоит дороже, зато впитывает всех больше воды. Технологи мясопереработки, как древние алхимики, постоянно ищут соевый белок со все более высокой впитываемостью. Вот! Пусть они как бы жрут свою колбасу.

А наша «Докторская» состоит на двадцать пять процентов из говядины, на семьдесят — из свинины, на три процента из яиц и на два процента из молока. Никаких посторонних добавок.

Он со смаком откусил от очередного бутерброда кусок.

— Должна состоять, — со злобой сказал Хамзатов. — Будешь мне рассказывать про правильное соблюдение ГОСТов. Забыл, как три года назад на мясокомбинате очередных дельцов сажали? Я следствие вел! Там отдельные цеха для разных категорий, и ГОСТ разный, да и из него воруют все подряд. Нутряное сало по статистике пишут в мясо, а субпродукты прессом давят и пишут «мясо». Даже не суповый набор, а в колбасу добавляют. Испорченное мясо или колбасы подвергали обеззараживанию химическими реактивами и вторичной переработке. Думаешь, с тех пор что изменилось? Да всегда так было, и в будущем ничего не изменится. Ты хоть раз на мясокомбинате был?

— Я был, — признался Сашка. — После армии от Техцентра послали как самого молодого. Подарок к Первому мая для детей в детском саду. Типа шефская помощь. Выделили для улучшенного питания на ведомственный садик. Заводят меня прямо в грязных ботинках с улицы в холодильную камеру. Посредине — большая куча кусков, смерзшаяся насмерть. Залезаю на самый верх, естественно, не снимая обуви, и ломом долблю. А вокруг бегают крысы. Вот такие. — Он показал размер. — Ей-богу, не вру. Я на нее ломом замахиваюсь, а она на меня же кидается. Злобная гадина, и откормленная — жуть. Хребет перешиб — и потом тем же ломом опять куски отковыривать. А вечером зашел одной мадам из того самого детсада ЭВМ чинить. Она мне и вручила в качестве гонорара большой кусок мяса.

— И взял? — с интересом спросил Попов.

— Взял! — с вызовом ответил Сашка. — Вместо того чтобы в хлебало дать — взял. Мне тоже семью кормить надо было. По талоном хрень выдают, пусть и вовремя. Сплошные жилы. Куда все мясо делось — неизвестно. Вот к заведующей, а через нее ко мне ушло. И что они там на праздник положили в тарелки, проверять не стал. Я своих детей сам водил в детсады и прекрасно знаю: голодными они не оставались. Только от каждой порции отрезать пять граммов — и заведующей на отбивные хватит. Еще и повару останется. ГОСТы-шмосты. Разница в том, что у нас берешь, что дают, и радуешься. А здесь берешь, на что денег хватит. Дешево и вкусно или дешево и качественно — в природе не бывает. Не надо быть дипломированным экономистом, чтобы понять.

— Ерунда, — пробурчал Хамзатов, — и дорого запросто дерьмо продадут. Чего дурака не обуть. Есть простейшие правила с той же колбасой.

— Ну и?

— В большом магазине меньше шансов нарваться на обман. У них объемы продаж серьезные, и не выгодно из-за куска скандал получать. Тоже не гарантировано, но спокойнее. А дальше элементарные вещи, который любой знает, да, хапая «Докторскую» за два восемьдесят, задуматься забывает.

Оболочка не должна отходить от продукта. Подобный недостаток говорит о том, что колбаса, скорее всего, пересушена из-за неправильных условий хранения или просто старая. Поверхность колбасы должна быть чистая, сухая, без повреждений, проколов, наплывов фарша. Продавцы для лучшего вида могут намазать маслом поверхность, и это четкий признак — уже были пятна, и качество совсем худое.

— Да у нас все возьмут, — хохотнул Попов. — В СССР лучшие в мире желудки. Железо переварят.

— Ну и дата изготовления и годности.

Хамзатов глянул на Илью и нейтральным тоном добавил:

— Кто хочет, может и порченое с аппетитом жрать. Перчика добавить, да под стаканчик сорокаградусной. Уверен, и здесь ничем не отличается. Но сто сортов — перебор. Зажрались.

— А цены-то!

— Кстати, насчет денег, — переходя на деловой тон, сказал майор. — Камера у входа, еще одна внутри. Охрана вообще не предусмотрена. Нормальное общественное учреждение. Две девицы. Окошка узкого не имеется — свободное общение, просто стойка. С вашей, хм, физической подготовкой перепрыгнуть — запросто. И дверка внутрь запирается на обычный крючок. Страна непуганых идиотов. Схему я нарисую, да там и смотреть не на что. В сейф не забудьте заглянуть. В конце комнаты.

— А есть ли смысл торопиться? Как бы завезут пенсию, тогда и сумма совсем другая.

— А кто привезет, и как охрану организуют? Надо ведь проверить предварительно. Значит, все откладывается на неопределенный срок. Инкассаторы точно вооруженные, а ловить почтальонов и отбирать у них сумки — не дело. Раз, максимум два. Тем более что нам ведь трупы ни к чему. Лучше меньше, да спокойнее. Маски на головы, одежку сменить… Вы почему не купили куртки до сих пор? — возмутился.

— Вот сейчас и сходим, — успокаивающе пробормотал Попов. — Доедим и потопаем.

Сашка глянул на него вопросительно. Тот отрицательно покачал головой. Наверное, правильно. Зачем заранее говорить. Уж тут точно придется предварительно подготовиться. А с этими начальниками каши не сваришь. Опять завопят: быстрее, быстрее!

Глава 8

Грабеж по идейным соображениям

— Зачем эту брали? — недовольно спросил Илья и поерзал на узком сиденье. Его габариты не позволяли сидеть нормально. — «Фиат» и то лучше.