Проект «Парадокс» - Каменков-Павлов Сергей

– Хорошо, спасибо, Джейсон. Ты свободен, – сказала Сандра.

Джейсон Франко кивнул и собрался уходить, но его остановил величавый жест президента.

– …свободен до вечера, – плотоядно ухмыльнулась она.

Подавив отвращение, Джейсон вновь кивнул и вышел.

14 марта 2080 г.

Россия, г. Богородск, объект «Парадокс»

В московском зале для конференц-связи было полно людей – министры, президент, бывший президент (который присутствовал на всех важных совещаниях), а вот из Богородска вещали только двое – бессменные руководители проекта Петр Кедров и Виктор Троекуров. Слово взял последний.

– Уважаемые господа… С радостью сообщаю вам, что третья фаза проекта «Парадокс» успешно завершена. Все расчеты трижды перепроверены. Мы планируем осуществить пробный запуск не позднее 1 августа.

– Прошу прощения, – заявил с экрана министр культуры. Он был известен тем, что лез в каждое дело, был затычкой в каждой бочке, – можем ли мы уже наконец узнать, что это за проект? На него потрачены огромные деньги из бюджета, а большинство находящихся здесь до сих пор не в курсе.

Троекуров с улыбкой посмотрел на него, затем перевел взгляд на президента. Тот замялся и в свою очередь посмотрел на экс-президента Пушкина. Тот ухмыльнулся и заговорил…

– Всему свое время, Петр Витальевич, всему свое время… Этот проект – наш последний шанс в случае глобальной войны или иных проблем, которые будут грозить уничтожением человечества как вида. Так давайте же попросим Господа Бога, чтобы он никогда не понадобился.

– Тогда зачем нас здесь собрали? – спросил министр культуры.

– Прошу вас, не держите на нас обиды. Вы находитесь здесь в связи с тем, что вам оказано особое доверие – вы должны знать, что все ассигнования из бюджета тратятся на проект до последней копейки. Цель проекта вам также известна. Что он собой представляет, знают лишь двенадцать персон на всем земном шаре. Разведки всех стран мечтают выведать детали, но им это не удается лишь потому, что круг посвященных лиц сильно ограничен. Неужели вы хотите подвергать себя такой опасности? Предположим, срок ваших полномочий закончится через три года – вы станете заниматься чем-то другим и больше не будете охраняться спецслужбами… И вдруг вас похищают и требуют разгласить информацию о проекте, который потенциально может считаться последним шансом человечества на выживание. Вы готовы взять на себя такую ответственность?

Министр сглотнул. Подобную ответственность ему явно брать на себя не хотелось.

– Однако, Александр Сергеевич, – вклинился Троекуров, – я думаю, мы можем намекнуть уважаемым коллегам…

– Безусловно, – кивнул ему Пушкин.

– Проект «Парадокс» – нечто вроде консервационной базы. Это, скажем так, доступ к генетическому коду планеты. И это… возможность поменять данный код. Вы уж извините, я вынужден говорить аллегориями. Если развитие планеты и цивилизации пойдет не в ту сторону, «Парадокс» даст нам уникальную возможность направить его в нужное русло. Это беспрецедентный научный и технический прорыв. Но, повторяя вслед за господином Пушкиным, скажу так – очень надеюсь, что этот комплекс нам не понадобится.

Министры смотрели на Троекурова с недоумением. Он готов был биться об заклад, что они ничего не поняли. Ну а те, кому было все известно, умудрились соблюсти политес и не раскрыть фактов.

– Хорошо, спасибо, – растерянно махнул рукой Петр Витальевич.

– Итак, как я уже сказал, – продолжил Троекуров, – не позднее 1 августа мы проведем тестовое испытание. В том случае если оно будет успешным, мы проведем еще два: в сентябре 80-го и марте 81-го года, после чего примем решение о том, каким образом работать с объектом. В любом случае, после трех успешных испытаний ассигнования на проект можно будет урезать на 80–90 %.

– Мы найдем, куда направить освободившиеся средства, – сразу же отметил министр финансов.

– В этом я не сомневаюсь, – хмыкнул Троекуров, – однако спешить не следует. Во-первых, испытания могут не увенчаться успехом, тогда, возможно, придется увеличить финансирование… Не краснейте, Шалва Алексеевич, на какое-то время, просто на какое-то время. Ну а во-вторых, еще раз напоминаю, что мы очень ждем завершения работ по реконструкции Навашинской АЭС – наши потребности в электроэнергии растут с каждым днем и выйдут на пик к августу.

– Мы закончим ввод в эксплуатацию еще двух энергоблоков к июню, – заверил его министр энергетики.

– Хорошо бы, – сказал Троекуров, – на этом у меня все.

– Большое спасибо, Виктор, – завершил беседу экс-президент, и экран погас. Кедров восхищенно посмотрел на товарища.

– Витя, это было гениально. Можно, я запишу? Консервационная база! Генетический код планеты! Направить развитие цивилизации в нужное русло!

– И, заметь, я почти не соврал…

– Да, ты был великолепен! Это восторг! Профессор Выбегалло [99] тебе и в подметки не годится!

– Да ну тебя, – шутливо обиделся Троекуров, – подумай лучше о том, как прозорлив оказался Пушкин, когда настоял на том, чтобы этот проект стал приоритетным. Международная обстановка сильно накалилась, но теперь у нас, у человечества, будет шанс…

18 апреля 2080 г.

Россия, г. Москва,

Комплекс ГРУ Генштаба РФ

Человек с пышной бородой зашел в здание на улице Гризодубовой не таясь, так, будто был своим. На первой же проходной он заявил, что требует встречи с ответственным лицом по Ближнему Востоку. На просьбу назвать себя он ответил просто – Мустафа Акмаль. Через три минуты он уже сидел в переговорной с чашкой дымящегося кофе. Еще через две в переговорную (а вернее, комнату для допросов) зашел руководитель третьего управления (отвечавшего за страны Азии) полковник Владимир Михалик. Сев напротив гостя, он удостоил его долгим буравящим взглядом, а затем спросил:

– Ну, зачем пожаловали?

– У меня есть информация огромного значения, и я готов ей поделиться в обмен на свою безопасность.

– Не могу ничего обещать, к нам приходят с такими предложениями каждый день, и, как правило, эти предложения абсолютно нелепы.

– Тогда почему же вы пришли сами, а не послали помощника? – ухмыльнулся Мустафа и сделал глоток. – Не потому ли, что меня уже несколько месяцев ищет Интерпол и еще около десятка спецслужб разных стран? Кофе у вас великолепный, кстати.

– Именно поэтому я и пришел, – проигнорировал комплимент полковник, – но какие-либо гарантии я смогу вам дать только после того, как вы предоставите мне информацию.

– Давайте я намекну, – подмигнул ему Мустафа, – я знаю, что вы охотитесь за неким кровожадным и таинственным культом, но глава этого культа, подобно ящерице, все время оставляет в ваших руках лишь хвост.

– Честно говоря, мне об этом ничего не известно, – покачал головой Михалик.

– Как это не известно? – занервничал гость. – Ваши оперативники трижды натыкались на этот культ – в Казани, Мехико и Токио. Я даже знаю их позывные.

– Просветите меня…

– Арамис, Мамед, Ринго и Чубакка.

– А причем тут я? Мехико, например, не в моей юрисдикции.

– Вы же ознакомились с запросом Интерпола, правда?

– Конечно.

– А значит, понимаете, почему меня ищут. Именно этот культ организовал взаимное уничтожение Индии и Пакистана.

– Арамис, значит? – задумчиво проговорил полковник. – Подождите меня, пожалуйста, здесь…

– Куда ж я денусь, – поглаживая бороду, улыбнулся Мустафа.

Через два часа комната рядом с той, в которой ждал Мустафа, напоминала муравейник. Там собрались руководители нескольких направлений разведки, прилетевший на вертолете из Подмосковья взмыленный Голицын, на конференц-связи из Женевы за всем этим наблюдал генерал Касимский. Он очень сильно сдал после пакистанского кризиса – вина за принятое решение и неверную оценку ситуации лежала на нем неподъемным грузом.