Фебус. Недоделанный король - Старицкий Дмитрий
Вот обкатаем эти новшества на Беарне и, если все пройдет нормально, – распространим на остальные мои земли.
И еще… Чтобы гасконское дворянство не опустилось в убогость, как это произошло под французским владычеством, разрешил им ставить в поместьях мануфактуры, не связанные юридически с городскими цехами. Пусть коноплю растят, парусину да брезент ткут и канаты вяжут, смолу курят… Все равно вот-вот вся Европа допрет до идеи рассеянной мануфактуры. Так что лучше подкормить собственных дворян, а не залетных проходимцев. К тому же это подвигнет их к большему удовольствию платить мне щитовые деньги, а не служить задарма четверть года. Им отрываться от хозяйственных дел станет невыгодно, да и мне такая служба «ни два ни полтора – четвертинка на троих».
А для желающих повоевать создадим ордонансные роты по типу бургундских. Бастард в качестве военного консультанта по этому вопросу уже докладную записку строчит.
Шут ставит в По новую королевскую типографию. Конец года скоро. Я объяснил, что слово принца – тверже стали, но печатать эту книгу будем в его типографии. С авторским надзором.
И главное – дядя кардинал прислал мне пространное письмо. «Во первых строках письма» он поздравил меня с благополучным возращением домой, поспрошал о здоровье, одобрил составление васконской Азбуки…
Откуда только узнал? Я же ему это в сюрприз готовил… Надо подумать: кто из моего окружения туда стучит?
Кардинал неоднозначно воспринял присоединение под мою корону бегетерий Страны басков. В этом он со своей колокольни видел будущие проблемы для Наварры, но не раскрывал на бумаге, какие именно.
В главной части послания оповестил, что меня ждут на коронацию все три сословия страны в начале декабря в Помплоне. И что замок в Олите уже готов принять как меня, так и мою свиту.
Генеральная хунта Наварры, собравшись в Туделе… Впрочем, по ее многочисленности называть такое представительное собрание просто хунтой было бы невместно. Даже для кортесов такое собрание было слишком представительным. И его признали Ассамблеей Наварры. Дядя Педро похвастал, что его зажигательная и убедительная речь на этой Ассамблее произвела сильное впечатление на наваррскую знать, вызвав всеобщее воодушевление. И даже конде де Лерин, представляющий Боамондов, и руководители партии Аграмонов, хоть и пытались остановить этот всеобщий порыв нобилитета видеть меня своим королем, но ничего не смогли поделать даже со своими сторонниками, и пришлось им публично отречься от старых распрей и примириться. Хотя бы для вида…
Ассамблея заверила кардинала, что у наваррцев нет иного желания, кроме как встретить своего принца и увидеть его восходящим на трон, на который Бог меня призвал. Нобилитет королевства единодушно заверил, что я могу прийти без всякой опаски, потому как они мне обещают не только повиновение и верность, но и поддержку против всех, кто только посмеет мне помешать в этом. На их стороне также выступили церковь и все горожане.
В постскриптуме дядя написал, что имел письменное сношение с доном Фернандо, и арагонский рей обещал по-родственному всяческую помощь, в том числе и военную. Не дай бог, понадобится.
Вот и все…
Пора ехать.
Хоть тушкой, хоть чучелком.
Где только этого Вельзера носит?
Весь следующий день до обеда ушел на совещания с казначеями и контадорами. И хотя все расходы на коронацию гарантированно берет на себя Помплона, траты у меня предстоят нешуточные, и это учитывая, что по крайней мере половина ожидаемой свиты прокатится за свой счет. Даже не в счет феодальной службы – из чести.
Но есть и другие траты, проходящие по графе «обязательные». К примеру, устройство рыцарского турнира в Олите в честь коронации. Его должен устроить уже я в качестве «алаверды» наваррской знати. А это минимум два дня праздника. И каждый такой день заканчивается пиром, хозяином которого выступаю я сам, а все остальные – гости. В отличие от коронационного пира, где устроителем выступает наваррская хунта, а гости – я и моя свита.
И заранее предусмотреть количество «олимпийских дисциплин» и призы. Королевские призы, а не абы что.
Музыкантов и жонглеров, которые должны развлекать публику между схватками.
Единственное, на чем мы пока сошлись, так это в том, что бугурта на этом турнире не будет. А то как разойдутся кабальеро на сторонников Аграмонов и Боамондов – и станет такой турнир началом новой гражданской войны в Наварре. Кому это надо? Особенно сразу после моей коронации. По той же причине исключили бой на заточенном оружии.
Какое счастье, что еще балы в это время не в моде, а то бы…
С этими заботами я бы, наверное, и обед пропустил, но ворвался в кабинет Филипп и с порога закричал:
– Сир, посольские в отеле выбросили белый флаг!
– Сдались? – обрадовался я.
– Нет, сир… – замялся мой оруженосец.
– Ну?.. – поднял я бровь.
– Требуют, чтобы переговоры вели с ними лично вы, – выпалил он с решимостью «будь что будет».
– У них что там, вино кончилось? – пошутил я.
Герольды и контадоры дружно заржали.
Оруженосец только смущенно пожал плечами.
Я встал из-за стола, обратился к казначейским выжигам и «гербовому королю».
– Вы поняли, господа, в каком направлении работать? Тогда я жду от вас к вечеру расписанный бюджет этих празднеств.
– Простите, сир, но что именно нам требуется расписать? – задал вопрос контадор-майор, который тут главный по финансам.
Я подумал, как это лучше им дать понять, что именно я от них требую, и сказал:
– Полную постатейную роспись расходов на эти празднования. И не забудьте оставить часть суммы свободной на случай непредвиденных расходов. Теперь понятно я выразился?
– Да, сир, теперь понятно. Только мы такую роспись доходов и расходов называем пресупуэсто.
– Да как хотите, так и называйте, только сделайте вовремя, – ответил я и вышел из кабинета вслед за Филиппом.
А тот меня повел на первый этаж, в зал, в котором я еще не был – оружейный. Личный мой. Где меня ожидал уже вицеконде де Базан. А около него в середине зала стоял манекен с полным готическим доспехом, как в музее, ёпрыть. Весь гофрированный такой. Богатый – с чернением и золотой насечкой, но не сплошняком, а вполне так со вкусом скромными полосами, что делало их на вид даже более богатыми, нежели они бы были покрыты золотой насечкой целиком.
Дон Сезар с поклоном сказал:
– Сир, мы приготовили для вас самые надежные латы. И памятуя, что вы не любите опирающиеся на плечи шлемы, приготовили вам салад с забралом. Хотя он и не совсем сочетается с самим доспехом по стилю.
Оглядел я это сооружение весом, наверное, за тридцать кило… не меньше. И спросил с подозрением:
– Это турнирный доспех?
По смущенным лицам оруженосцев я понял, что попал в точку. Перестарались ребятки в погоне за моей безопасностью.
– Тогда несите юшман и шишак, который с короной. Если придется драться, то лучше это делать в привычном по весу одеянии.
И пока они бегали за моим походным доспехом, который куда-то сховали с глаз долой, я внимательно осмотрел стоящий прямо напротив двери полностью собранный и надетый на специальное вешало конный доспех убиенного мной скоттского барона. И его латы, на доспех посаженные верхом. Да, могучий был человечище. Тогда на Луаре мне просто повезло не по-детски. На волосок ведь был от смерти…
В дальнем углу неразобранной кучей лежали людские и конские латы гасконских кавалеров, так необдуманно подставившихся под выстрел бомбарды. «Непорядок, – подумал я, – Филиппу надо наказать, чтобы взял себе помощников и все разобрали по комплектам: что в починку, а что в переплавку. А то, что годно, – в подарочный фонд. Престимоний еще никто не отменял».
Кстати, у меня самого оказалось разнообразных доспехов комплектов пять, в том числе и такие, в которые я уже не влезу – вырос. Это не считая юшмана.
Быстро выехать из замка не получилось. Все тут делается основательно и неторопливо. Мое мнение о гасконцах, сформированное на текстах Дюма-отца и Эдмона Ростана, как о хвастливых торопыгах основательно пошатнулось.
