Владимир Васильев - Техник Большого Киева
Впрочем, уже через минуту мир стал вращаться медленнее, и Пард с помощью Иланда сумел сесть. Голова неприятно ныла, и вдобавок ссадина на затылке болезненно пульсировала. Каждый толчок отдавался в сознании, как удар колокола: «Бумм… Бумм… Бумм…»
– Он приходит в себя, шеф, – сообщил Иланд.
– Вижу.
Пард тряхнул головой, отчего боль усилилась, но зато сознание очистилось от значительной части тумана.
– Макрель его через пролив! – пробормотал Пард, отчего-то вспомнив непонятное ругательство николаевских приятелей-яхтсменов. – Башка-то как болит!
– Что здесь произошло? – жестко спросил Вольво. – Где Инси?
Пард огляделся. Там, где недавно зиял черный квадрат открытого люка мирно покоился цветастый ковер; в выбитом окне, головой и плечами наружу замер труп в окровавленной джинсовой куртке и кожаных черных штанах. Похоже, один из мотоциклистов собирался удрать через окно, но его в процессе бегства пристрелили.
– Уберите ковер, – сказал Пард, удивляясь слабости собственного голоса.
– Ковер? – брови Вольво удивленно поползли вверх. – Какой ковер? Где Инси, я спрашиваю!
Бюскермолен, не дожидаясь приказа, согнал всех с ковра и потянул за край. Когда обнажился закрытый люк все, кто присутствовал в комнате, разом выдохнули.
– О как!
– Тьфу, зараза!
– Шахнуш тодд!
Вольво, наконец, прозрел:
– Вот оно что…
Бюскермолен уже открывал люк.
– Подвал шеф! – сообщил он, заглянув внутрь.
Из люка бил слабенький свет – наверное, где-то далеко светила лампа.
– Пард, расскажи все, что видел, – велел Вольво.
– Я услышал крик Инси, когда выскочил в коридор, – отозвался Пард. – Слабый такой, словно ей рот зажимали. Сунулся сюда, елы-палы, даже пикнуть не успел – дали по роже раз десять и приземлился я в сортире. Головой, кажется, приложился… Дальше не помню. Инси, вроде, в люк заталкивали.
– Понятно, шеф, – вмешался Иланд, указывая на прикорнувшего на подоконнике мотоциклиста. – Этот прикрыл люк ковром и хотел в окно свалить, да не успел.
Медлить Вольво не собирался. Не в его правилах было медлить: когда перестаешь успевать за событиями, теряешь над ними контроль.
– Шевелись!
Вольво вытащил пистолет и исчез в подвале. Иланд, Вахмистр, Бюскермолен, Роелофсен и Зеппелин последовали за ним.
К Парду подошел Гонза. Он был хмур и раздосадован.
– Не везет нам, друже… Аж злость разбирает.
Пард поморщился и осторожно потрогал горячий затылок.
– Болит? – сочувственно спросил Гонза.
– А ты думал? – грустно ответил Пард. – Как я так лоханулся, сам не пойму…
Гонза некоторое время изучал физиономию Парда.
– М-да. Ну и рожа у тебя, братец! Ты точно помнишь, что кулаком били, а не кувалдой?
Пард ощупал онемевшее лицо, и понял, что вместо лица у него сплошной опухший синяк.
– Тьфу ты… Долго я валялся-то?
– А когда ты вырубился?
– Как сверху из металлорезки палить начали. Через минуту примерно…
– Через минуту? Тогда минут десять.
– А чего было-то? – спросил Пард, морщась. Лицо не слушалось.
Гонза пожал плечами:
– А чего тут могло быть? Постреляли малость. Кого положили, кто разбежался. Наших двоих убили…
– Кого?
– Рулей. Лазуку и Банника…
– Жаль, – Пард вздохнул. – Я их и не узнал толком…
В комнату заглянул половинчик Трыня. Волосы над правым ухом у него были опалены.
– Шеф где? – осведомился он.
– Там, – Гонза кивнул на зияющий квадрат люка.
Половинчик, встав на четвереньки, заглянул в подвал.
– Девицу туда утащили, так, что ли?
– Наверное. Куда же еще?
– И чего теперь?
– Ждать, наверное, – пожал плечами Гонза. – А, тля, как все неудачно…
Вольво, эльфы, гномы и Зеппелин вернулись спустя четверть часа. Вирг выглядел взбешенным.
«Ну, вот, – подумал Пард уныло. – Минус трое. Убитые… и девчонка. Жалко как… Всех жалко.»
– Ушли, гады, – угрюмо сказал Бюскермолен. – На выходе у них мотоциклы были, верно. Ищи-свищи теперь…
Вольво сел в низкое кресло и крепко задумался, стиснув пальцами виски.
– Роел, собери всех. Пусть пошарят вокруг дома, вдруг кто-нибудь из мерзавцев не убит, а только ранен. Такого сразу же ко мне. Оружие тоже подберите. И в темпе. Трыня, поможешь ему.
– Понял, – кивнул гном и обернулся к половинчику:
– Пошли…
Они торопливо покинули комнату.
Вольво барабанил пальцами по кожаному подлокотнику. В свирепом настроении вирги выглядели вдвойне свирепо. Из-за клыков…
– Зеппелин, ты сможешь понять из какой они шайки?
– Надо взглянуть, шеф. Я не присматривался.
Он подошел к убитому, что висел поперек подоконника. В разбитое окно вламывался прохладный ветер, шевеля занавески. Некоторое время Зеппелин вглядывался в рисунок на спине убитого, хотя из-за крови разобрать что-либо было трудно.
– Написано «Полночный гурт», шеф. Я еще во дворе гляну…
Зеппелин выпрыгнул прямо в разбитое окно.
Некоторое время в комнате было тихо, только шуршали занавеси на ветру.
– Что дальше, шеф? – спросил наконец Гонза. – Время не терпит.
– Время потерпит, – жестко сказал Вольво. – Пока не отыщем и не отобьем Инси, забудьте об острове Крым.
Пард опасливо покосился на эльфов, но Вольво, похоже, не имел от них секретов. Бюскермолен угрюмо глядел в пол.
– Девчонка вам важнее нашей цели? – с максимальной вежливостью спросил Гонза. – Вы твердо уверены, шеф?
– Я уверен, Гонза. Как никогда уверен. И вам советую увериться, иначе… иначе вся наша затея гроша ломаного не стоит.
Гонза задумчиво пошевелил ушами и снял кепочку.
– Что ж, – протянул он задумчиво. – Я соглашаюсь с вами, хотя… Хотя мне кажется, что из-за каждого пленного не стоит рисковать всем.
– Все, – Вольво рубанул ладонью по подлокотнику. – Проехали. Больше ни слова.
Он закрыл глаза и откинулся на спинку, размышляя. Пард остался наедине со своей гудящей головой.
Вскоре вернулся Зеппелин.
– Так и есть, шеф, – сказал он. – «Полночный гурт», довольно крупная местная шайка. Надо пошарить в округе, поспрошать кое-кого…
– Действуй, – приказал Вольво. – И быстро.
– Шеф, – Зеппелин развел руками. – Мне понадобится ваше присутствие. Для вящей убедительности.
Вольво мгновенно встал. Иланд и Вахмистр, невозмутимые и безмолвные тени вирга-главаря, поднялись тоже.
– Бюс, я оставляю эту ораву на тебя. Постарайтесь больше никого не потерять…
– Справимся, шеф, – пробасил гном. – Справимся в лучшем виде.
Через минуту в комнате остались только Пард с Гонзой да неподвижный покойник на сквозняке. Гоблин, вновь водрузивший кепочку на макушку, брезгливо взял убитого за ноги и вышвырнул за окно. Потом задернул шторы, чтоб не так дуло.
– Пошли-ка отсюда, друже. Полагаю, тебе не вредно будет прилечь.
Пард встал на ноги; тело, хоть и неохотно, но все же повиновалось. В голове по-прежнему шумело.
Он вошел в ванную и взглянул в зеркало. Картина была неприглядная: физиономия синяя и распухшая, как у покойника. Бр-р-р…
Пард осторожно умылся прохладной водой, намочил полотенце и приложил ко лбу. Полегчало вроде бы, но не очень.
В соседней комнате Пард улегся на кровать, а Гонза принялся вышагивать туда-сюда, меряя расстояние между посудным шкафом и кроватью.
– Поразительное невезение, – пожаловался гоблин. – Ты не находишь?
– Он не может ее бросить, – объяснил Пард. – Отец Инси был другом Вольво… Я его понимаю. Черт возьми, иногда это бывает важнее любых тайн и богатств.
– А ты откуда знаешь? – изумился Гонза. – А-а-а! Понимаю. Это ты в автобусе с ней ворковал? То-то я гляжу она к тебе липла!
– Да брось ты, – отмахнулся Пард. – Мы ж там все спектакль устроили…
– Но твоя роль была из приятных, ага? – Гонза хохотнул, и тут же выругался. – Дурацкая задержка, жизнь-право. Дурацкая, дальше некуда.
В дверь осторожно постучали.
– Ну кто там? – Гонза с досадой обернулся. Вошел вчерашний шофер рейсового автобуса, испуганный и жалкий.
– А-а-а… – нерешительно протянул он. – Я сидел наверху сидел… Стрельба… И никто не приходит…
– Е-мое! – Гонза хлопнул себя по лбу. – Там же еще вирг пленный где-то валяется!
Он, натянув кепочку, высунулся за дверь.
– Бюскермолен!
Гном появился через полминуты. Увидев парнишку-шофера, он точь-в-точь как Гонза хлопнул себя по лбу.
– Что с ним делать-то, а Бюс? – поинтересовался Гонза. – Вроде, отпустить собирались.
Парнишка испуганно мялся с ноги на ногу.
Бюскермолен поразмыслил.
– Значит так, живой… Вали отсюда, да пошустрей. Только советую забыть все, что ты видел. Полисам можешь сказать, что тебе как дали по башке, так ты и отрубился. Очнулся черт знает где, вокруг никого. Понял?
Шофер часто-часто закивал.
– Сболтнешь – пожалеешь, – равнодушно сообщил Бюскермолен. – Все, катись. Если кто в доме остановит, скажи ему: «Buskermolen poliert die Fresse». Запомнил? Повтори!
– Бюскермолен полирт ди фрессе, – с сильным акцентом повторил паренек.
