Сын Сталина - Орлов Борис Львович

Вздохнув, Александр шагнул вперёд и словно на шпагу напоролся на острый взгляд Марты. Словно разъярённая медведица, она уже была готова вцепиться в горло всем, кто посмел бы отнять у неё малыша.

– Я тут продуктов принёс, – Белов положил сумку возле двери.

– Sie müssen nicht zaberësh es von mir? [23] – Марта спокойно, но твёрдо посмотрела Александру в глаза.

– Lassen Slava entscheidet, [24] – Белов развёл руками, неожиданно улыбнулся Славке и протянул карточку с двумя номерами телефонов: – Значит, так. Это мой рабочий, а это домашний. Все предупреждены, что если позвонишь ты, меня сразу же позовут. Я через пару дней заеду, и двинемся тебя устраивать в школу, – Александр обнял мальчишку и заглянул ему в глаза. – Теперь всё будет хорошо.

Из подъезда Александр вышел недовольный и собой и ситуацией, которую сам же и спровоцировал.

У него были определённые планы, но как часто бывает, их срочно приходилось пересматривать. Нельзя сказать, что вариант с Мартой ему не нравился, он скорее был недоволен самим фактом нарушения расчётов. Хотя Славке у Марты будет наверняка хорошо. А учитывая, что она плотно сидит в Коминтерне, то и Слава будет недалеко. Сев в машину, он ненадолго задумался. Поскольку учебный день всё равно накрылся, следовало оставшееся время провести продуктивно.

Визит в радиоинститут РККА, который давно откладывался, начался с настырного дядечки у проходной, которому оказалось мало удостоверения ЦК, и пришлось лезть за документом из НКО, который ему от щедрот выдал Ворошилов. Собственно, его подпись и стояла на удостоверении. Лениво посматривая по сторонам, Саша дождался, пока звонки дежурного и взаимные согласования с бюро пропусков достигли наконец начальственного уха, и к нему вышел сам Борис Павлович Асеев, служивший в должности главного инженера института связи. Внимательно просмотрев документы Белова, он пригласил его к себе в кабинет, и через десять минут они уже распивали чай с прихваченными Беловым сладостями и обсуждали последнюю указивку от спецотдела ЦК.

– Да как это вообще возможно?! – кипятился Борис Павлович. – Три килограмма и пять ватт выходной мощности!

Белов усмехнулся:

– Непросто, конечно, но я вот что хотел рассказать. Представьте себе, что у нас на ширине фронта в пятьсот километров всего две танковые дивизии и одна воздушная армия. Но все оснащены надёжно работающей связью и имеют возможность совершить предбоевой марш километров в двести, а потом, не останавливаясь для ремонта, вступить в бой. Если учесть, что это будут достаточно мощные и тяжёлые машины, оснащённые пушкой крупного калибра, то не составит никакого труда парировать любой выпад противоборствующей стороны. Но для этого нужно, чтобы всё поле боя было охвачено связью. Чтобы пехота могла при необходимости связаться с лётчиками, а те могли скорректировать огонь артиллеристов. Радиостанция должна появиться в каждом взводе, а в идеале будет у каждого солдата.

– А это ещё зачем? – удивился Асеев.

– А затем, Борис Павлович, что с увеличением мощности оружия и подвижности передовых частей каждый боец будет представлять собой боевую единицу сам по себе. Но и сейчас, например, снайперская пара уже требует связи; корректировщик артогня без связи – ничто; а разведка без связи – просто группа экстремальных туристов. И станция нижнего уровня должна быть лёгкой, мощной и конечно же надёжной. Такой, чтобы блоки можно было не перепаивать, а менять прямо в полевой мастерской.

– Да, мы уже разрабатываем разъёмы…

– Строго говоря, для инженеров с вашим опытом и квалификацией это должна быть задачка на пару дней, а через месяц уже должно идти внедрение, – мягко заметил Белов. – Времени у нас не так чтобы много, а завод «Красный Сименс», который строится специально под выпуск радиостанций, заработает уже к лету.

– Но мы… – рука Асеева рванула воротничок, вдруг ставший очень тесным. Конечно, волна посадок и процессов вроде пошла на убыль, да и все дела рассматривались теперь публично, но от спокойного холодного взгляда молодого человека так явственно пахнуло Колымой, что инженера буквально бросило в жар.

– Конечно, вы, – Белов пожал плечами и глотнул из чашки. – Больше-то ведь некому. Наши немецкие товарищи рассуждают точно так же, как и вы, и никуда не торопятся. Большой междоусобицы в Европе уже точно не будет, и они сильно расслабились. А вот нам расслабляться категорически не стоит. Волна эпидемий и войн в Северной Африке привели к тому, что количество беженцев возросло в десятки раз. Теперь их в Европе около восьми миллионов, и это совсем не старики и женщины. Догадываетесь, куда их кинут? Вся эта орда вместе с евроотребьем и сочувствующими из числа офицеров британской и американской армий придёт на нашу землю, и вовсе не для того, чтобы поиграть в шашки. Они придут убивать нас, потому что двести пятьдесят миллионов советских людей, как они считают, «отравленных коммунизмом», им вовсе не нужны. На рудниках и в шахтах могут работать и негры. Нам, чтобы вымести этот сброд обратно, нужно будет очень постараться. И я в этом сильно на вас рассчитываю.

Александр открыл папку, с которой пришёл:

– Вот тут намечено несколько основных тем, которые как-то выпали из нашего внимания. Первое – это повышение частоты армейской радиосвязи до двадцати-тридцати мегагерц. Это сразу даст серьёзный выигрыш в дальности даже на пониженных мощностях и уменьшение размеров устройств. Очень важно здесь максимальное сужение полосы у передатчика и приёмника. Так тоже поднимем дальность связи. Кроме того, я предлагаю для особо компактных моделей использовать серебряно-цинковые аккумуляторы. Вопрос в принципе согласован с Госпланом и НКО, завод по изготовлению аккумуляторов и рециркуляции элементов питания, выслуживших срок, запланирован на тридцать седьмой год. Далее по списку – система радиоподавления. Ищем вражескую частоту и давим её паразитным или записанным ранее сигналом. Ну, в общем, здесь всё изложено.

Белов передал папку Асееву и снова взялся за чай, наблюдая, как Борис Павлович медленно проходится по пунктам списка.

Дойдя до последней страницы, он упёрся взглядом в подписи Сталина и Ворошилова и словно испуганная птица метнулся в самое начало документа.

– «Основные направления развития подвижной связи в РККА», – прочитал он вслух и задумчиво перевёл взгляд на Белова: – Значит, это уже директива?

– Понимаете, можно было бы отправить документ обычной почтой, но мне очень важно, чтобы вы понимали, что именно стоит за этими решениями. Не простой взбрык начальственной мысли, а стратегия, которая проистекает из общего плана развития вооружённых сил. Новые танки, самолёты и даже ракеты, новые штатные расписания и решаемые подразделениями задачи – всё это потребует, да и уже требует новой связи. И, кстати, на новых машинах уже предусмотрены не только штатные места под радиостанции, но и специальные генераторы для питания радиосети.

– А форсированные работы по полупроводниковым радиоэлементам?

– Это в обязательном порядке, – Белов вздохнул. – Скажу сразу. Судя по прогнозам наших ведущих физиков, именно полупроводниковые приборы заменят в недалёком будущем радиолампы, и будут они куда мощнее, компактнее и гораздо более экономичными.

– А почему мы об этом ничего не слышали? – обескураженно спросил Асеев.

– Дело в том, Борис Павлович, что в прогнозах, отправляемых в спецотдел ЦК, учёные не связаны ни корпоративной этикой, ни другими сдерживающими факторами. И поэтому они позволяют себе немного помечтать. Теперь дело за вами, товарищ Асеев.

Саша посетил увеличившееся семейство на следующей неделе, и так как это была суббота, утащил Леру погулять, чтобы спокойно и без лишних ушей решить с ней важные вопросы. Центр Москвы чистили от снега довольно качественно, и в тихом сквере, куда Белов привёл Валерию, тоже было убрано.