Питер Бретт - Меченый
Не сводя с него глаз, он разомкнул захват и потянул демона за ногу обратно к свету. Подземник бешено сопротивлялся, но ужас утроил силы Меченого. Разинув рот в беззвучном крике, он вытащил тварь обратно на поверхность.
Яркое солнце омыло его своими благословенными лучами. Меченый вновь обрел плоть, а демон вспыхнул. Тварь царапала землю когтями, но Недра больше не принимали ее.
Когда Меченый наконец отпустил обугленную скорлупу, из множества ран на его теле сочилась кровь. Лиша бросилась к нему, но он оттолкнул ее, все еще исполненный ужаса. Кто он? Как сумел отыскать путь в Недра? Неужто он сам становится подземником? Какое чудовище может родиться от его испорченного семени?
– Ты ранен. – Девушка вновь потянулась к нему.
Он отстранился:
– Заживет.
Его голос из ласкового и нежного вновь стал бесстрастной скороговоркой. Действительно, мелкие царапины и порезы уже затягивались.
– Но… как же…
– Я давно сделал выбор и выбрал ночь. На миг мне показалось, что я могу все изменить, но… – Меченый покачал головой. – Пути назад нет.
Он поднял свою одежду и направился к небольшому ручью с ледяной водой, чтобы промыть раны.
– Будь ты проклят! – крикнула ему в спину Лиша. – Ты и твоя одержимость!
Глава 30
Мор
332 п. в
Когда они вернулись, Рожер еще спал. Они молча переоделись в чистое, повернувшись друг к другу спиной. Лиша растолкала Рожера, пока Меченый седлал лошадей. Они молча позавтракали, не разводя огня, и пустились в путь, когда солнце стояло еще низко над горизонтом. Рожер ехал за спиной Лиши на ее кобыле, Меченый – на своем гигантском скакуне. Тучи висели низко, грозя пролиться дождем.
– Разве нам не должен был встретиться вестник, едущий на север? – спросил Рожер.
– Верно. – Лиша тревожно оглядела дорогу.
Меченый пожал плечами:
– К полудню доберемся в Лощину. Там наши пути разойдутся.
– Да, так будет лучше всего, – кивнула Лиша.
– И все? – возмутился Рожер.
Меченый склонил голову набок:
– Ты рассчитывал на большее, жонглер?
– После всего, что мы пережили вместе? Разумеется, да!
– Жаль тебя огорчать, но у меня другие планы.
– Создатель не расстроится, если ты за целую ночь никого не убьешь, – пробормотала Лиша.
– А как же то, о чем мы говорили? – настаивал Рожер. – Путешествовать вместе?
– Рожер! – воскликнула Лиша.
– Я решил, что это плохая мысль. – Меченый покосился на Лишу. – Зачем учиться музыке, если ею нельзя убивать демонов? Мне не нужен спутник.
– Вот именно, – подхватила Лиша.
Рожер нахмурился и покраснел. Лиша знала, что жестока к нему, но не могла ни утешить его, ни объяснить. Все ее силы уходили на то, чтобы сдерживать слезы.
Она знала, с кем имеет дело. Знала, что сердце Меченого открылось лишь на миг, что им недолго быть вместе, как бы она ни надеялась на обратное. Но как же ей хотелось остаться с ним! Почувствовать себя в безопасности в его объятиях, ощутить его внутри себя. Она рассеянно провела рукой по животу. Если бы она понесла, то любила бы дитя всей душой, и не важно, в кого превратился его отец. Но теперь… в ее запасах достаточно яблуневых листьев, чтобы поступить должным образом.
Они ехали в тишине, холодок между ними казался почти осязаемым. Вскоре за поворотом открылась Лесорубова Лощина.
Даже издалека было видно, что от поселка остались дымящиеся развалины.
* * *Рожер крепко держался за Лишу. При виде дыма Лиша пустила коня в галоп, и Меченый не отставал от нее. Несмотря на сырость, огонь жадно пожирал Лесорубову Лощину. В воздухе колыхался маслянистый черный дым. Поселок был уничтожен, и Рожер снова вспомнил гибель Ривербриджа. Задыхаясь, он схватился за потайной кармашек, но вспомнил, что лишился талисмана. Конь дернул задом, и Рожер, чтобы не упасть, обеими руками вцепился в талию Лиши.
Уцелевшие бродили среди развалин и издали казались муравьями.
– Почему они не тушат пожары? – спросила Лиша, но Рожер не знал ответа.
Они придержали лошадей на околице, оцепенело разглядывая развалины.
– Некоторые горят уже несколько дней. – Меченый указал на остатки некогда уютных домов.
Действительно, от многих зданий остались лишь обугленные костяки, другие и вовсе давно остыли. Трактир Смитта, единственное двухэтажное здание в поселке, обрушился, отдельные балки еще горели. У других зданий не хватало крыш или даже стен.
Лиша ехала и смотрела на грязные, залитые слезами знакомые лица. Все были слишком поглощены своим горем, чтобы заметить приезжих. Девушка кусала губы, сдерживая слезы.
В центре поселка сложили мертвецов. Ее сердце сжалось при виде сотни с лишним тел, даже не накрытых покрывалами. Бедняга Никлас. Сэйра и ее мать. Рачитель Майкл. Стив. Дети и старики, которых она знала всю жизнь. Одни сгорели, других убили демоны, но в основном тела выглядели невредимыми. Их унесла горячка.
У груды тел стояла на коленях Мэйри и плакала над маленьким свертком. У Лиши стиснуло горло, она с трудом слезла с лошади, подошла и положила руку Мэйри на плечо.
– Лиша? – неверяще спросила Мэйри. Мгновением позже она вскочила, крепко обняла травницу и бурно зарыдала.
– Это Эльга, – рыдала Мэйри. Ее младшей дочери не исполнилось и двух лет. – Она… она умерла!
Лиша крепко обнимала подругу и невнятно бормотала слова утешения. На нее начали обращать внимание, но уважительно держались поодаль, пока Мэйри изливала свое горе.
– Лиша, – шептались они. – Лиша вернулась. Хвала Создателю.
Наконец Мэйри собралась с силами, отстранилась и промокнула слезы грязным закопченным фартуком.
– Что случилось? – мягко спросила Лиша.
Мэйри посмотрела на нее широко распахнутыми глазами, в которых стояли слезы. Она дрожала, не в силах говорить.
– Мор, – произнес знакомый голос.
Лиша обернулась и увидела, что к ней идет Джона, тяжело опираясь на палку. Его ряса была обрезана наискосок, открывая ногу с наложенными шинами и окровавленными бинтами. Лиша обняла рачителя и пристально посмотрела на его ногу.
– Сломал голень, – отмахнулся Джона. – Вайка перевязала.
Он помрачнел.
– Как раз перед тем, как свалилась.
– Вайка мертва? – потрясенно спросила Лиша.
Джона покачал головой:
– Пока нет, но она подхватила горячку и мечется в бреду. Ей недолго осталось.
Он огляделся.
– Нам всем недолго осталось, – тихо добавил он, чтобы услышала только Лиша. – Боюсь, не в добрый час ты вернулась. Возможно, такова воля Создателя? Промедли ты еще день, и тебе было бы некуда возвращаться.
Лиша сурово посмотрела на него:
– Чтобы я больше этого не слышала! Где Вайка? – Она огляделась и почти никого не нашла. – Создатель! Где все?
– В Праведном доме, – ответил Джона. – Все больные там. Выздоровевшие или счастливо избежавшие болезни собирают и оплакивают мертвецов.
– Значит, мы идем в Праведный дом. – Лиша взяла Джону под руку, чтобы он мог на нее опереться. – А теперь расскажи, что случилось. Все без утайки.
Джона кивнул. Его лицо было бледным, глаза запавшими. Он обильно потел и явно потерял много крови. Боль терзала его, он держался на одной силе воли. Рожер и Меченый молча последовали за ними, как и большинство местных, заметивших возвращение Лиши.
– Мор начался много месяцев назад, – заговорил Джона, – но Вайка и Дарси уверяли, что это обычная простуда, и не обращали внимания. Молодые и сильные в основном выздоравливали быстро, другие же болели неделями, и некоторые в конце концов скончались. И все же казалось, что это простая горячка, пока она не усилилась. Еще вечером человек был здоров, а наутро метался в бреду. Тогда и начались пожары. Люди падали без сил со свечой или лампой в руке или были слишком больны, чтобы проверить метки. Твой отец и большинство других метчиков заболели, и охранные сети прохудились по всему городу, тем более что дым и зола закоптили метки. Мы тушили пожары что было сил, но люди заболевали один за другим, и рук не хватало. Смитт собрал выживших в нескольких меченых зданиях подальше от пожаров, надеясь, что вместе будет безопаснее, но мор лишь вспыхнул с новой силой. Сэйра упала вчера ночью во время грозы, сбила масляную лампу, трактир занялся… Людям пришлось выбегать прямо в ночь…
Он закашлялся, и Лиша похлопала его по спине. Можно было не продолжать. Она и так ярко представляла, что случилось потом.
Праведный дом был единственным каменным зданием в Лесорубовой Лощине, и искры были ему не страшны. Он гордо высился среди развалин. Лиша прошла сквозь высокие двери и ахнула от ужаса. Скамьи убрали, пол застелили соломенными тюфяками. Сотни две человек лежали и стонали, многие метались в поту, другие, сами обессиленные болезнью, пытались их удержать. Она увидела потерявшего сознание Смитта и Вайку неподалеку от него. Еще два ребенка Мэйри и множество других – как же много! Но ее отца нигде не было видно.
