Диана Джонс - Заговор мерлина
«Так вот как оно все получилось!» – подумал я.
– Понятия не имею. Возможно, для меня все это еще в будущем, – сказал я быстрее мысли. Я не просто хотел его запутать. Я надеялся помешать ему наложить на меня это свое ватное заклятие. Он подумает, что ему незачем это делать, если Романов все равно меня скоро убьет. – А где же тогда Иафет?
– Разумеется, на Островах Блаженных, делает то, что должен, – сказал Джоэл. – Убирайтесь отсюда, вы все. Вам тут не понравится.
Он повернулся, чтобы уйти, но Романов остановил его, резко спросив:
– Что он должен сделать на Островах Блаженных, Джоэл?
Джоэл тяжело и устало взглянул на него через плечо.
– Тебе все равно это не предотвратить, исчадие ада. Я чувствую, как ты пытаешься нарушить созданное мной, но я делаю это единственным истинным способом, и тебе его не коснуться. Даже если тебе это и удастся, уже слишком поздно. Ты обречен, диавольское отродье, и ты, и все тебе подобные.
– Но почему именно на Островах Блаженных? – осведомился Романов.
Джоэл ответил уклончивой, ехидной ухмылкой.
– Равновесие, – ответил он. – Теперь мы склоним равновесие всей магии в нашу пользу. Это наше великое искупление. Еще до наступления ночи магия Островов Блаженных и многих иных миров окажется в руках праведных. Так что ступайте своей дорогой по пути к вечному проклятию, все вы.
И устало побрел прочь, как будто ему было просто не до нас. Он рухнул в кресло, стоявшее в отдалении, ссутулился и, нахмурившись, уставился в траву под ногами.
Мы беспомощно взглянули на Романова. Он тоже нахмурился. Над зигзагом его носа и губ нависла глубокая складка.
– Явно какая-то разновидность религиозной мании, – сказал он. – Проклятье! Я даже не могу понять, что за заклятие он использует!
– Это явно какой-то из трюков мастеров молитв, – сказал я.
Романов рывком развернулся ко мне, так, словно на него вдруг снизошло великое озарение.
– Верно! – воскликнул он. – Ну и?..
Но я больше ничего сказать не мог. Дело было безнадежное.
Часть 12
Родди и Ник
Глава 1
Родди
Ник стоял рядом с плавно колышущейся массой белой паутины и выглядел совершенно беспомощным, а я все думала и думала. Я точно знала, что это какая-то разновидность связующего заклятия, но оно не совпадало ни с одним заклятием из файлов хромой женщины. Но когда Ник упомянул мастеров молитв, я принялась просматривать файл «подмаренник или липушник» в другом порядке. Мои наставники почти не упоминали о магии мастеров молитв, но по логике она должна была быть в основном словесной, ведь молитвы – это слова. И я вернулась к словесным заклятиям и принялась заново просматривать – то есть продумывать – их. Большая часть из них были достаточно простыми и кратковременными, если не налагать сильного гейса, а это был не гейс. В основном словесные связующие заклятия становились долговременными только в том случае, если сочетать их с действиями, например сплести сеточку или кошачью колыбельку. Иначе придется создавать узы с помощью одних только слов и, если тебе надо, чтобы заклятие действовало долго, придется повторять его непрерывно.
– Вот! – сказала я. – Он все время повторяет его про себя! Неудивительно, что он выглядит таким усталым.
Я обернулась к Романову. Он сердито щелкал пальцами и явно рылся в собственной памяти точно так же, как я сама.
– Это словесное заклятие, – сказала я.
– И довольно сложное! – раздраженно подтвердил Романов. – Я никак не найду, с какой стороны к нему подступиться.
– Думаю, у вас это и не получится, – сказала я, – пока вы не сумеете нарушить его сосредоточенность. Оно не начнет распадаться, пока вы не сумеете заставить его допустить промах в узоре.
– И как же это сделать? – осведомился Ник.
Он подступил ко мне слишком близко. Я почувствовала, как тепло его тела вроде как толкает меня, и отодвинулась. Но он снова придвинулся ко мне и продолжил:
– Джоэл приходил, разговаривал с нами и, насколько я могу судить, ни на миг не ослабил контроля за заклинанием. Похоже, он это делает на автопилоте.
Тоби ткнул Грундо в бок, и Грундо ухмыльнулся своей зловредной ухмылочкой.
– А может, натравим на него Иззей? – предложил он.
Иззи, которые переминались с ноги на ногу и вздыхали с видом оскорбленной невинности, тотчас же впали в негодование.
– Что мы вам, собаки, что ли? – осведомилась Изадора.
– Не обращай внимания, дорогая! – громко и пронзительно отозвалась Ильзабиль. – Этот медвежутик просто хочет, чтобы нас тоже опутали белой паутиной. Он сам так сказал.
– Потише, пожалуйста! – сказал Тоби, с опаской поглядывая на Джоэла, ссутулившегося в своем кресле.
– И не говорите глупостей, – добавил Грундо. – Если вы наведете на него свои чары, вам совершенно ничего не будет угрожать.
Они театрально вздохнули.
– Наши чары больше не действуют! – трагическим тоном объявила Ильзабиль.
– Действуют, действуют! – возразила я. – Они просто не действуют ни на кого из нас.
– С тем толстым учителем вы вон чего сделали! – добавил Тоби.
– Видите ли, мы-то знаем, что к чему, – пояснил Грундо. – А он – нет. К тому же он все равно на две трети поглощен своим заклятием.
Мерлин смотрел на нас с отчаянной надеждой. Я взглянула на Романова – тот задумчиво созерцал Иззей.
– А вы что думаете? – спросила я у него.
– Попробовать стоит. Если они смогут проделать хоть малейшую брешь в заклятии, я, вероятно, сумею довершить остальное. В любом случае, надо его как-то отвлечь, иначе мы ничего не добьемся. Я дам вам мощную защиту, – сказал он Иззям.
Иззи взглянули на него, точно придворные на иностранного посла, осмелившегося предложить взятку: надменно, с большим достоинством и крохотной примесью точно рассчитанного колебания.
– Дорогой мой, но мы не можем этого сделать!
Ник наклонился к ним через голову мерлина.
– Ушам своим не верю! – сказал он. – Вам предлагают возможность вести себя как угодно плохо, а вы отказываетесь? Где же ваша гордость, а? Ну, покажите, на что вы способны!
Близняшки уставились на него удивленно распахнутыми глазами.
– Ты хочешь сказать, что мы должны с ним заигрывать? – осведомилась Ильзабиль.
– Мы должны ему хамить? – спросила Изадора. – Но, дорогой мой, мы же культурные люди!
– Ну, не можете, так не можете, – пожал плечами Ник. – Что ж! Того толстого школьного учителя вы остановили прямо посреди заклинания, но с этим управиться в сто раз сложнее. Извините, нам не следовало вас об этом просить. Конечно, для вас это слишком тяжело.
Иззи вытянулись во весь рост и переглянулись.
– Покажем ему? – спросила Ильзабиль.
– Разве что в виде особого одолжения, – откликнулась Изадора. – Из милости.
– Ну ладно, – сказал Ник и, не тратя времени зря, подхватил ближайшую из близняшек и пересадил ее через пластиковую стенку.
Романов, широко ухмыляясь, подхватил вторую и поставил ее рядом с сестрой.
– Нет, все-таки, пожалуй, вам это не по зубам! – сказал Ник.
Обе Иззи гордо выпятили подбородки. Однако они еще не сдались. Они обернулись, прижавшись к стене животом и ладонями, и исподлобья уставились на нас.
– Нам нужна взятка! – заявила Изадора.
– Без этого мы действовать не можем! – сказала Ильзабиль.
И две пары глаз расчетливо уставились на Романова.
– Ну, знаете ли!.. – начал было Ник, но Романов перебил его:
– А что вы хотите?
– Когда нам исполнится пятнадцать, одну из нас выгонят из дома, – сказала Ильзабиль.
– Не могли бы вы сделать так, чтобы Хеппи умерла? – спросила Изадора. – Тогда получится, что нас в семействе Димбер будет только три и мы обе сможем остаться!
Честно говоря, у меня перехватило дыхание. У мерлина отвисла челюсть. Мы переглянулись и покачали головами – слов у нас не было. Впрочем, у мальчишек слова нашлись – они хриплым шепотом пробормотали что-то насчет бессердечных крысючек и чего-то похуже, при этом нервно оглянувшись на сгорбленную фигуру Джоэла, боясь, что он догадается, что происходит.
Романов даже не попытался уклониться от ответа. Он просто сказал резким, ровным тоном:
– У вас, похоже, очень ограниченный взгляд на жизнь. Неужели вам действительно хочется провести всю жизнь в одном и том же старом доме, год за годом отправляя одни и те же старые обряды? Я бы так не смог. Мне когда-то сулили такую жизнь, и я не выдержал. Я сбежал.
Остренькие личики Иззей поднялись к Романову, изумленные и ошеломленные.
– Вы хотите сказать, что нам необязательно оставаться? – спросила Ильзабиль.
– Но мы же потомственные ведьмы! – грустно сказала Изадора. – Мы не можем обе уйти.
– А почему, собственно? – спросил Романов. – У вас что, нету двоюродных или троюродных сестер?
Ильзабиль обернулась к Изадоре.
– У потомственных колдунов все время рождаются дочки! – сказала она.
