Робин Хобб - Город Драконов
– Что до того, что ты можешь сделать, то ты можешь отправиться и привезти свою жену домой! А что до того, почему ты это должен сделать, так это ради того, чтобы не позорить имя своей семьи. Ради твоего брака. И ради того, чтобы заиметь наследника твоей ветви. И чтобы положить конец сплетням обо всем этом.
– Сплетням? – Гест выгнул одну изящную бровь. – А что, есть сплетни? В моих кругах я ничего не слышал. Для моих друзей то, что Элис меня бросила, – это старая история. Печальная и унылая, но совершенно не достойная сплетен. Весь интерес прошел уже много месяцев назад. К тому моменту, как я вернулся из торговой поездки в Джамелию, положение уже устоялось. Она исчезла. Я старался относиться к этой женщине как можно лучше, но она сбежала. С моим секретарем. Была некая драма, когда считалось, будто они погибли во время того наводнения, но теперь, когда мы узнали, что они оба живы и здоровы, то о чем еще говорить? Она меня оставила – и, откровенно говоря, ее отсутствие меня только радует. Я счастлив от нее избавиться.
Гест поправил складки кружева на манжете. Эта рубашка была совсем новая, сшитая в столице Джамелии по самой последней моде. Ему нравилось, как кружево сохраняет форму половины чашечки, прикрывая его изящные пальцы, хотя втайне их крахмальная колкость его раздражала. Иногда за произведенное впечатление приходится расплачиваться. Точно так же, как ему приходится платить за наем головореза, заверившего его в том, что сможет выследить и устранить калсидийца. Нанятый им тип имел ничем не запятнанную репутацию негодяя. Было довольно забавно встречаться с ним тайком в мерзкой прибрежной таверне. Гаррод был на несколько лет старше Геста, а его уши были настолько обильно усеянными крошечными сверкающими серьгами, что напоминали перламутровые раковины.
– Одна за каждого приконченного человека, – пояснил он Гесту.
– И скоро ты добавишь еще одну, – ответил Гест, придвигая к нему сверток с деньгами.
Гаррод кивнул, сверкнув белоснежными зубами. Взгляд у него был уверенный. Идеальный человек для этого дела. В другое время Гест нашел бы его привлекательным в совершенно ином смысле. Улыбнувшись этому воспоминанию, он поднял взгляд к полным ярости глазам отца.
Торговец Финбок подался вперед и поставил свой бокал на столик рядом с собой.
– Ты, и правда, настолько туп? – вопросил он с отвращением. – Просто «избавиться от нее»? Упустить наилучший шанс, который судьба бросила прямо в твои руки?
Он с ворчанием встал и начал расхаживать по комнате.
Комната была хорошая, и зимой в ней было очень светло. Гест предвкушал тот момент, когда сможет назвать ее своей. Конечно, когда он ее унаследует, то сделает наряднее, изменив цвета и стиль отделки. Занавески здесь все того же скучного коричневого цвета, какие висели на окнах все последние десять лет. Они хорошего качества, конечно, раз их хватило на столь долгий срок, но все-таки для того, чтобы казаться по-настоящему процветающим, следует идти в ногу со временем. А среди удачненских торговцев способность производить впечатление процветающих даже в тяжелые времена была ключом к истинному процветанию. Никому не хочется торговать с человеком, которому перестало везти. Если будешь у него покупать, то, скорее всего, получишь некачественный товар, потому что на другой у него денег не хватит. И уж упаси тебя Са пытаться что-то продавать такому человеку: он будет только ныть из-за дороговизны вместо того, чтобы пытаться вести торг честно и жестко. Да, конечно: новые драпировки – это первое, чем он займется, когда эта комната перейдет в его собственность.
– Ты вообще хотя бы слушаешь меня? – рявкнул его отец, и тут же зашелся в кашле.
– Прошу прощения, отец. Я отвлекся, любуясь садом. Но я уже весь внимание. Что ты говорил?
– Я не стану повторяться, – надменно заявил его отец, и мгновенно нарушил собственное слово. – Если ты сам не в состоянии понять, от чего отказываешься, мои слова тебя не убедят. Но, возможно, это сделают мои действия. Так что будем говорить прямо, сын и наследник. Если ты желаешь сохранить оба эти именования, отправляйся в Дождевые чащобы, найди свою жену, выясни, из-за чего она была с тобой несчастлива, и измени это. И сделай это по возможности без лишнего шума. Если ты будешь действовать быстро, если сможешь привезти ее домой довольной, то, возможно, наша семья еще успеет заявить свои законные права на долю в том, что они нашли.
– Что?!
Гест невольно почувствовал резкий прилив изумления и интереса.
Его отец раздраженно вздохнул.
– Твоя репутация хитроумного торговца явно сильно преувеличена. Я знаю об этом уже много лет. Но неужели ты действительно не обратил внимания на то, что, с твоим согласием или без него, Элис подписала контракт как член экспедиции «Смоляного»? Эта экспедиция, по слухам, открыла в верхнем течении реки Дождевых чащоб неслыханные богатства. Не просто жилища Старших и те артефакты и сокровища, которые там находятся, но и громадные участки пригодных для сельского хозяйства земель. Так утверждают слухи. Все знают, что живой корабль «Смоляной» и капитан Лефтрин ненадолго возвращались в Кассарик. Я слышал, что он поссорился с Советом и отказался отдать свои карты реки. Он обвинил Совет в том, что они посадили на его корабль шпиона, и даже дал понять, что некоторые из его членов были в сговоре с калсидийцами, которых больше интересовало убийство драконов, чем соблюдение нашего договора с Тинтальей.
– Калсидийцы!
Это слово свинцовой каплей упало с его языка, и его захлестнула волна ужаса.
– Ну, это нелепость! Можно подумать, будто кто-то из торговцев станет сговариваться с калсидийцами, не говоря уже о том, чтобы не выполнить честно заключенный контракт! Так что Совет вполне справедливо отказался ему заплатить. Тем не менее на следующий же день он весьма неплохо оснастил свой корабль, пользуясь кредитом, полученным от семейства Хупрус. Мне нет нужды напоминать тебе о том, что семья Хупрус много лет контролировала львиную долю торговли диводревом, поступавшим из Трехога. Так как эта торговля была у них отнята, Джэни Хупрус наверняка искала для своей семьи новые способы вложения денег. Она не дура. Подозреваю, что они заключили собственную сделку с Лефтрином и намерены присвоить новую находку. Кроме того, мне стало известно, что капитан Лефтрин отправил в Удачный голубей, чтобы заказать домашних животных! Племенных животных! Овец, коз и кур. И семена зерновых, и другие семена. Виноградные лозы и две дюжины саженцев фруктовых деревьев. Если сложить все это вместе с кое-какими намеками, сделанными членами его команды, то в результате получатся сельскохозяйственные угодья. Очень может быть, что они совершили самое значительное открытие с момента первой находки в Трехоге.
Гест потерял дар речи. Он знал, что у его отца есть агенты – люди, склонные читать получаемые их нанимателями послания, люди в Трехоге и Кассарике, готовые отправить птицу при малейшем намеке на выгоду. Однако это превосходило все слухи о прибылях, на которые прежде делал ставки его отец.
– Итак. По твоему разинутому рту я вижу, что ты, наконец, меня слушаешь! Так что позволь изложить тебе все остальное. Элис, как член этой экспедиции, имеет законное право на то, что они нашли. Потому что экспедиция «Смоляного» заявляет свои права не только на знание дороги, но и на само свое открытие. Советы Трехога и Кассарика сейчас это оспаривают, говоря, что раз это они наняли корабль и охотников, то и все ими найденное принадлежит им. Капитан экспедиции «Смоляного» и хранители, отправившиеся с драконами, это, конечно, оспаривают… Ну надо же: ты разеваешь рот, словно рыба! Ты никакого внимания на все это не обращал, верно? Тебя интересовало только то, что твоя жена сбежала, и теперь ты и твои друзья-холостяки можете валяться, пить и гулять в ее доме, как вам заблагорассудится!
Эти слова задели Геста. Достаточно неприятно уже то, что его отец так хорошо продумал этот вопрос, тогда когда ему самому этот аспект даже в голову не приходил, так он еще и насмехается над его изумлением!
– В ее доме? Это мой дом, и уж конечно я вправе вести себя в нем так, как пожелаю, и развлекать там, кого захочу.
– Да уж, ты много лет только это и делал, – посетовал его отец. – Знаю я, что за развлечения ты любишь. И, подозреваю, что именно поэтому твоя жена предпочитает твоему обществу общество твоего секретаря.
Гест усилием воли сохранил невозмутимость. Глоток вина, чтобы вернуть себе уверенность. Не допустить, чтобы разговор пошел в этом направлении. Не подтверждать, не отрицать, не бросать вызов.
– По правде говоря, я сомневаюсь, чтобы Седрик был объектом ее интереса или даже вообще имел какое-то отношение к ее отсутствию. Конечно, то, что он не вернулся домой – с ней или без нее, – решительно странно и очень не похоже на Седрика. Но она не «сбежала с ним», как намекают некоторые, потому что именно я решил, что он будет ее сопровождать. Он был отнюдь не рад мысли о поездке в Дождевые чащобы. – Еще один глоток вина, после чего Гест встал и непринужденно прошел к окну. – Дождей в этом году слишком много. Боюсь, что из-за промокшей почвы и частой смены оттепелей и заморозков пострадают розы.
