Элизабет Джордж - Грани воды
Бекка вышла на берег. Вдоль него расположилось несколько коттеджей: большинство опустели на всю зиму, но над некоторыми в ледяной воздух поднимались похожие на серебряные шарфы завитки дыма. Она обогнула несколько дюн, трава на которых исчезла до весны, и наконец вышла собственно на берег. Диана как раз швырнула один из мячиков, и все собаки, кроме Оскара, бросились за ним.
Однако, возвращаясь обратно к Диане, собаки заметили Бекку. Она встала на колени и открыла им объятия. Они окружили ее, тыча холодными носами и обдавая запахом собачьей шерсти. Она со смехом воскликнула:
– Прекратите! Угощения нет! Уф! Заберите их! – хотя при этом наслаждалась их радостной встречей.
Она услышала шаги и, подняв голову, увидела подошедшую к ним Диану. На ее коротко подстриженных седых волосах была надета бейсболка, в ушах на солнце блеснули маленькие золотые сережки. На ней была теплая парка, перчатки и высокие резиновые сапоги. Она сказала:
– А, Бекка! Вот и ты. Мне так и казалось, что собаки кого-то ждут.
Глава 5
Бекка не удивилась. Она уже успела убедиться в том, что Диана обладает способностью знать самые разные вещи про людей и животных, всегда находясь в курсе того, что происходит на острове. А еще у нее не было шепотков, которые Бекка могла бы услышать – если сама Диана не хотела, чтобы Бекка их услышала, – так что ей с самого начала было не просто любопытно иметь с Дианой дело, но и захотелось ее понять.
Она спросила:
– Это был Оскар?
– Кто сказал, что он кого-то ждет? – Диана сняла бейсболку, взъерошила себе волосы, в потом надела кепку обратно. – Нет. Остальные. Они гонялись за мячом не с таким энтузиазмом, как обычно. А Оскар, конечно, никогда не гоняется за мячами, так что насчет ожидания кого бы то ни было остался непроницаемым.
Собаки бегали вокруг них, нюхая то песок, то карманы беккиной куртки.
– Я им сказала, что у меня нет для них угощения, – объяснила она Диане.
– Надежда умирает последней, – ответила Диана. – Ты как? Вид у тебя… Что-то тебя гложет. Надеюсь, у Дебби проблем нет?
Бекка постаралась как можно спокойнее отреагировать на напоминание о том, как солгала своей приятельнице. Диана считала, что Бекка продолжает жить в мотеле «Утес», где она первое время работала у владелицы Дебби Гриедер в качестве платы за комнату и питание. Так было, когда она только приехала на остров. Она понимала, что этот обман не получится поддерживать вечно, однако пока ничего другого она придумать не могла.
Она ответила:
– У Дебби все отлично, – что не было ложью. – И у ее внуков тоже.
И это тоже была правда.
Диана пристально посмотрела на нее и сказала:
– Тогда…
Резкий треск разорвал воздух, и собаки – в том числе и Оскар – залаяли. Диана резко развернулась на звук. Бекка тоже посмотрела в ту сторону. Они увидела мужчину с ружьем, который стоял на одной из каменных оград, отделявших коттеджи от берега. Он целился не в их сторону, а в направлении воды. Он сделал второй выстрел. Собаки залились лаем.
Диана проворчала:
– Идиот чертов! – и зашагала в его сторону, сказав: – Собаки! Молчать! Место! – добавив уже Бекке: – Подожди здесь. – После этого она закричала: – Эдди! Эдди Беддоу! Прекрати немедленно!
Однако даже если он ее и услышал, то виду не показал. Вместо этого он выстрелил в воду еще раз.
Он прервался на перезарядку – и в этот момент, видимо, услышал приближение Дианы. Он развернулся к ней, вскидывая ружье.
Тут Бекка забыла о приказе Дианы оставаться на месте и бросилась бежать по берегу на помощь подруге. Поступок Бекки стал сигналом и для собак. Они пронеслись мимо Дианы и окружили мужчину.
Он спрыгнул со стены. Он был массивный и высокий – и производил впечатление человека, с которым никому не захочется связываться. Несмотря на мороз, на нем были только футболка и джинсы. На нем даже обуви не было – и не похоже было, чтобы холод его беспокоил. Бекка решила, что беспокоит этого человека его собственная голова. «Убить ее… хочу… пусть умрет… умри… умри!»… Эти шепотки раскалывались в воздухе вокруг него, словно льдины под ударом молотка.
Она предостерегающе окликнула Диану. Та махнула ей, требуя остаться на месте, и сказала:
– Собаки, собаки. Замолчите, собаки, – и подошла к мужчине, сказав довольно дружелюбно: – Послушай-ка меня, Эдди. Убери ружье, пока никого не подстрелил.
– Мне надо кое-кого подстрелить!
Он снова навел ружье на воду.
– Не глупи. Там? Во что ты целишься? В обломок плавника? Ты бы вернулся домой.
– Она там, – ответил он, резко кивнув в сторону воды. – Она уже вернулась, и на этот раз я обязательно…
– Там никого нет, – возразила Диана. – Никто не вернулся. А вот если ты случайно попадешь в кого-то на берегу, для тебя начнется настоящий ад. И ты это знаешь.
– Я и так в аду, – ответил он.
Однако он наконец опустил ружье, и Диана быстро подошла к нему ближе. Она забрала ружье, разрядила его и отправила патроны себе в карман. Вернув разряженное ружье, она приблизилась к нему вплотную.
– Эдди, – сказала она, – Эдди!
Голос у нее был грустным, но мягким. Она подняла руку и положила ладонь ему на плечо.
Бекка настороженно наблюдала за ними. Она готова была ринуться на этого мужчину, если он позволит себе что-то не то – и судя по щетинящимся загривкам собак, они тоже были готовы это сделать. Однако Эдди больше ничего не пытался предпринять. Он как-то странно сдулся от одного только прикосновения Дианы. Он содрогнулся всем телом, и его позвоночник словно обмяк. Какое бы безумие им ни владело, оно ушло – хотя бы на время.
А потом он устремил на Бекку глаза цвета затянутого тучами неба, и она уловила: «Убью ее, когда смогу» – так ясно, словно он произнес эти слова вслух.
Дрожащим голосом она сказала:
– Диана!..
Диана сказала:
– Успокойся…
И Бекка вдруг поняла, что эти тихие слова были адресованы не ей.
* * *Они дождались ухода Эдди Беддоу, и только после этого ушли с берега сами. Только когда его грузовик заполнил дымным выхлопом дорогу от Сэнди-пойнт до Уилкинсон-роуд, которая проходила выше, Диана сказала своим животным:
– Собаки уходят. – Улыбнувшись Бекке, она добавила: – И мы, девочки, тоже.
Пока они возвращались к ее дому над водой, она ничего не сказала о встрече с этим странным мужчиной. Вместо этого она говорила о других вещах: о луковицах, которые она высадила прошлой осенью в ожидании весны, и о том, что морозы творят с ее многолетниками. Только когда они пришли домой, накормили четырех собак на улице, а Оскара – в прихожей, Диана согласилась говорить о том, что произошло внизу, на берегу. Она поставила воду, чтобы выпить традиционную чашку чая, протянула Бекке кружку, взглянув на нее вопросительно, а потом положила в заварочный чайник три ложки своего любимого индийского чая. После этого она сказала Бекке:
– Наверное, ты гадаешь, что это было.
– Мне показалось, что он собрался тебя застрелить.
Диана кивнула в сторону углового места в своей ярко раскрашенной кухне: желтой, красной, оранжевой и зеленой. Она не боялась пестроты. Поставив на фиолетовый стол тарелку с печеньем, она присоединилась к Бекке с чайником и кружками.
– Он пытается убить тюленя, – сказала она.
– Ого! А разве это не запрещено законом?
– Запрещено, но он об этом не задумывается. Он думает только о том, чтобы застрелить то, что ему невыносимо видеть.
– И что же это такое?
– То же, что и для большинства людей. Последствия его собственных поступков. Он потерял в этих водах свой баркас. Он винит в этом тюленя. Все очень просто. Ну, настолько просто, насколько простым вообще бывает безумие. На самом деле он вышел в море в один из сильных зимних штормов. Он не справился с управлением – и к тому же забыл задраить транцы. Возможно, он вдобавок был пьян – но он в этом не признался. Как бы то ни было, баркас пошел ко дну, и ему еще повезло, что он смог выбраться на берег. Это случилось как раз там, – она указала на берег, откуда они недавно пришли, – и, по-моему, ему хочется считать себя жертвой, а не виновником своих собственных бед. Ну, это предпочли бы сделать большинство людей, верно? Такова уж человеческая натура.
– Тюлень, – пробормотала Бекка. – Ну, наверное, это лучше, чем обвинить другого человека.
Диана взяла свою кружку и посмотрела на Бекку поверх ее края. При этом она наклонила голову сначала к одному плечу, а потом к другому, словно говоря: «Может, и да, а может, и нет».
– Что? – спросила у нее Бекка.
Диана улыбнулась:
– Ничего.
– Неправда! Что-то есть. Я же вижу! Рассказывай!
Диана рассмеялась и снова взъерошила свою неровную седую стрижку.
– Просто, на мой взгляд, тюлени бывают разные. Ни в одного не следует стрелять, но некоторые… ну, некоторые – это такие создания, которых такому, как Эдди, следовало бы избегать изо всех сил.
