Академия вампиров.кровные узы.Книга 4. Пламенное сердце. - Мид Райчел

– Понятия не имею, сколько это продлится, – сказал нам шофер, медленно выруливая на дорогу. – Похоже, ночка будет та еще. В нескольких милях отсюда есть местечко, где вы можете остановиться, а машину я оттащу немного дальше, в нашу мастерскую. К утру мы прикинем, как обстоят дела.

Много времени требуется, чтобы проехать несколько миль, когда едешь со скоростью двадцать миль в час, но наконец мы заметили огни невысокого домика. Шофер свернул к нему и остановился около уютного заведения. Вывеска над ним гласила: «Долина Поконос», а ниже было написано: «Ночлег и завтрак». Сидни обменялась телефонами с шофером, и мы дружно поблагодарили его за помощь. И он отправился спасать других путников.

Когда мы вошли, сидевшая за стойкой регистрации пожилая женщина уставилась на нас с изумлением.

– Вот уж не ожидала увидеть кого-то нынешним вечером! – воскликнула она, поднимаясь.

– Мы и сами не думали, что окажемся здесь, – объяснил я ей. – Но наша машина вылетела в кювет в нескольких милях отсюда.

– Ах вы, бедняги! Кстати, сейчас у нас свободно, и с местами проблем не будет.

Она выглядела точь-в-точь, как добрая бабушка, и я даже предположил, что она оставила бы нас ночевать даром, однако она обрадовалась, когда Сидни достала кредитку. Пока они заполняли бумаги, я изучил обстановку. Недавно мы с Сидни вели разведку в гостинице на редкость вульгарного, аляповатого вида. А это местечко было полной противоположностью – с мебелью под старину, и разукрашено со вкусом, в меру.

Хозяйка вручила нам три ключа и устроила краткую экскурсию по первому этажу, показывая, где мы будем завтракать и где находится еда для гостей, желающих что-нибудь перехватить. Когда мы поднялись наверх, я пропустил леди вперед и обратился к Нейлу.

– Слушай меня, – прошептал я. – Сидни, возможно, только что спасла тебя от обморожения. Если ты действительно живешь в соответствии с кодексом чести, как ты утверждаешь, то ты сохранишь все в тайне. А если скажешь, то разрушишь ей жизнь, и это будет нечестно, ведь ты перед ней в долгу. Мы друг друга поняли?

Несколько мгновений мы смотрели друг другу в глаза.

– Вполне.

Я бы мог воспользоваться принуждением, чтобы гарантировать его молчание, но в твердом взгляде Нейла было нечто такое, что заставляло ему верить.

Поднявшись наверх, я хотел заглянуть к Сидни, но решил сперва разобраться со своим номером. Мы успели до отъезда тягача забрать багаж из машины, и я небрежно швырнул свой чемоданчик в угол. Как и все в гостинице, комната была изящно отделана. Над кроватью висел балдахин, а в вазе красовались свежие цветы. Я коснулся мягких лепестков голубой гортензии. Интересно, зачем хозяйка так старалась, ведь она вовсе не ожидала гостей? В ванной комнате я обнаружил внушительную мраморную ванну и не менее впечатляющую душевую кабину. Внезапно я почувствовал себя ужасно грязным. Я стянул одежду и включил краны на полную мощность. Вода ошпарила меня, но даже это ощущение было чудесным после жгучего мороза.

Выйдя из ванной, я услышал, как звякнул Любовный телефон. Пришла смс. Я кинулся к нему. «Забрал?» – спрашивала Сидни.

«Что?»

«Посмотри под дверь».

Я послушался и увидел просунутый под дверь ключ. Не став отвечать на смс, я быстро оделся, вылетел в коридор и направился к комнате, номер которой был указан на ключе. Сперва я хотел постучаться, но одумался, решив, что я уже приглашен, и отпер дверь.

Выяснилось, что убежище Сидни просто превосходно. Большинство светильников были выключены, и в камине потрескивал огонь. Сидни сидела на кровати. При моем приближении она встала.

Она была абсолютно нагой.

Я оцепенел. Ключ выпал у меня из рук и звякнул об деревянный пол. Сердце мое остановилось, а потом забилось так быстро, как никогда прежде.

– Иди сюда, – произнесла Сидни тоном, не подразумевающим ни малейших возражений.

Ноги понесли меня вперед, но я не видел ничего, кроме нее. Никакое мое искусство и вообще ни один художник не смог бы обессмертить на полотне ее великолепие. Неужели она питала сомнения относительно своего тела? Отблески огня на ее безупречной золотистой коже придавали ей вид сияющей легендарной богини. Мне захотелось опуститься перед ней на колени и поклясться в вечном повиновении.

Когда я приблизился к Сидни, она взяла меня за руки и положила их на свои обнаженные бедра. Я поймал себя на том, что дрожу. Ее глаза, обрамленные длинными ресницами, – карие, и янтарные, и всех оттенков золота, – взглянули на меня с такой мудростью, что я почувствовал себя новичком.

– Я не сплю, – добавила она.

Я дважды сглотнул, прежде чем ко мне вернулся голос. Мы были так близко друг от друга. Всего лишь дюйм отделял меня от ее великолепного тела, являвшегося мне во снах, которые были лишь жалким подобием реальности.

– Я этого не заслужил, – прошептал я. Я поднял руки, чтобы заключить ее лицо в свои ладони. – После того, что я натворил за эти годы…

– Я уже говорила тебе: эта страница завершена и перевернута, – возразила Сидни. – Мы стали другими. Мы постоянно меняемся, и мы становимся лучше. Твое решение начать принимать лекарство… вопрос не в их действии. Вопрос в мужестве, которое требовалось, чтобы пойти на этот шаг. Я всегда верила в тебя, но…

– Я заставил тебя плакать, – пробормотал я. Воспоминание об этом навсегда останется в моем сердце, как рана.

– Я расплакалась потому, что люблю тебя, а тогда я не знала, как тебе помочь. – Сидни приложила палец к моим губам. Мир закружился вокруг нас. – Но мне не следовало на тебя давить. Ты сам помог себе. Моя поддержка тебе не понадобилась.

– Нет, Сидни, – хрипло произнес я. – Ты нужна мне. Ты даже не представляешь, как сильно.

Я потянулся губами к ее губам. Все, что происходило со мной прежде, было лишь прелюдией к фантастическому моменту. Моя жизнь началась лишь сейчас. Я привлек Сидни к себе, и если у нее когда-либо имелись сомнения насчет того, хочу ли я попробовать ее крови, я понял, что сейчас они исчезли. Вкус ее губ и кожи – вот чего я жаждал, вот что сводило меня с ума. Сидни взялась за подол моей рубашки, и мы прервали поцелуй на миг, чтобы она могла стащить рубашку через мою голову. Сидни коснулась пальцами моей груди, и на этот раз вздрогнула она. Я посмотрел ей в глаза. В них горели страсть, и желание, и та изначальная потребность, что движет нашими народами от начала времен. Еще я видел в них робость.

Сидни была совершенно неопытна, а она не привыкла быть в чем-либо неискушенной. Мне предстояло вести ее, но вышло так, что и я оказался новичком: я никогда не был близок с девственницей. Никогда прежде я не сталкивался с подобной ответственностью. С другими это вообще не имело значения. А сейчас я осознавал, наша первая ночь будет для Сидни мерилом всего остального. А на вопрос – будем мы вместе навеки или разойдемся – я отвечу себе позже.

Но когда я положил ее руку себе на талию, а затем уложил ее на кровать, я понял, что ждет нас впереди. Мы будем вместе. Навсегда. Так и должно быть. Наши чувства не угаснут, их ничто не сокрушит. Дыхание Сидни участилось. Она запустила пальцы мне в волосы, а я поцеловал ее в шею и приник к ее груди. Я чувствовал: Сидни ожидает, что наше соитие будет быстрым и пылким, но я слишком долго ждал, пока буду допущен к ее плоти, и не мог воспринимать это как нечто само собой разумеющееся. Я не торопился и пользовался моментом. Я изучал всю ее красоту, о которой сама Сидни даже не подозревала. Мне было мучительно – и сладко, и впервые в жизни я думал о той, с кем я был, а не о себе.

Когда я снова коснулся губами ее губ и накрыл ее тело своим, Сидни вцепилась в меня с пылом, которого не нужно было страшиться. А затем произошло то, о чем я мечтал. Я растворился в ее объятиях, в ее ласках, в ней самой. Соня часто говорила, что не верит в родственные души, но сейчас я верил, что наши с Сидни души общаются напрямую. Наш союз, наше соединение взывало к чему-то большему, чем мы сами, к тому, что было предопределено.