Марк Ньютон - Разбитые острова
Но солдаты не успели начать роптать – ворота засияли. Лучи света стали складываться в решетку вроде той, о которой Бринд слышал от гаруд, наблюдавших аналогичное явление во льдах, где, как считалось, чуждые расы проникли в этот мир и копили силы для атаки на Виллирен. Пурпурная сеть начала гипнотически пульсировать, словно кто-то пытался протиснуться сквозь нее изнутри. Наконец наружу прорвались лучи.
Бринд подавил в зародыше назревавшую панику, велев лучникам сохранять строй и во что бы то ни стало держать под прицелом пространство внутри арки, ибо нечто определенно пыталось выйти оттуда на просеку.
Еще мгновение, и сквозь пульсирующую сеть высунулась синяя голова, за ней показалось тело.
Это была Артемизия.
Она переоделась – теперь на ней был незнакомый им черный доспех со знаком красного солнца на груди.
– Готовьтесь, – шепнула она и шагнула вперед.
За ее спиной фиолетовая сеть вспучилась вновь, теперь в нескольких местах. Что-то давило на нее изнутри, и вот показались человеческие руки, а за ними… да, человеческие тела – воины. Бринд, насмотревшись на недавних агрессоров, удивился – он ожидал чего-то более странного. Знакомый облик пришельцев заставил его расслабиться.
Вдруг его осенило: «Значит, в другом измерении и люди есть?»
В панцирях, с круглыми щитами и короткими широкими мечами наперевес, эти люди сыпались из Врат, как горох из мешка, заполняя собой просеку. На груди и на лобной части шлема у каждого была все та же эмблема – пустой внутри красный солнечный диск.
Бринд оглянулся на своих солдат и приказал:
– Десять шагов назад, луки на изготовку, огонь не открывать!
Его люди отступили, шаркая подошвами, а пришельцы продолжали заполнять собор, сохраняя при этом ряды. Их было около двух сотен. Цвет их кожи варьировался от почти черного до очень светлого, мало отличавшегося от его собственного, и все они были мускулистые, крепкого сложения.
Артемизия подошла ближе:
– Это наши элитные воины. – В ее голосе звучала явная гордость.
– Прекрасные солдаты, – одобрил Бринд. – Правда, я ожидал, что их будет больше.
– Там, откуда они пришли, есть еще. Десятки тысяч солдат, правда, не столь отборных, как эти. Я выбрала тех, кого можно было отпустить немедленно. Но скоро подойдут и другие. Ты должен знать, что за то время, пока я отсутствовала здесь, в моем измерении прошло пять дней. А еще я принесла новости.
Бринд кивнул, делая ей знак продолжать.
– Фра Меркури, наш создатель, кажется, уже самостоятельно проник в ваш мир.
– Как это? Он ваш правитель, да?
– Нет. Создатель, но не правитель. У нас ведь демократическое общество – мы подчиняемся не одному вождю, а совету старейшин, которые действуют ограниченное время, периодически сменяясь. Фра Меркури лишь обеспечил нам возможность существования и самостоятельного размножения; с тех пор как этот труд был завершен, он ограничивался ролью советчика в наших делах.
– А что он делает в нашем мире?
Впервые за все время, что он знал Артемизию, ее лицо выразило подобие тревоги:
– Я точно не знаю. Он не… известил старейшин о своих намерениях. Мы все удивились, узнав, что он исчез. И сообщений от него почти не поступало.
– Полагаю, вам придется выяснять, где именно он здесь находится, – предположил Бринд.
– Да, не исключено.
– Нам всем придется учиться соединять нашу технику с вашей, если мы хотим не только воевать вместе, но и мирно сосуществовать потом бок о бок. Поэтому, если ты опять собираешься туда, – Бринд кивнул на Врата, – передай своим старейшинам, что я хотел бы встретиться с ними. Им надо поговорить с Джамур Рикой. Дипломатические отношения должны быть установлены немедленно.
Артемизия кивнула:
– Чтобы собрать их, потребуется время, но я это сделаю.
Глава вторая
Обсидиановый зал, расположенный на верхнем этаже цитадели, давно уже стал домом для Бринда. Солдат с многолетним стажем службы, он привык к тому, что условия жизни меняются стремительно и зачастую бесповоротно, не оставляя времени на то, чтобы обзавестись привычками и прирасти к повседневности. Ночные гвардейцы были теперь его семьей и его друзьями, а что до дома… Полжизни империя посылала его то на один край света, то на другой, и он так свыкся с этим, что разучился привязываться к одному месту. В этом смысле у него было больше общего с кочевниками архипелага, чем с жителями его городов.
Во время боев за Виллирен Обсидиановый зал служил штабом защитников города. Пламя постоянно зажженных кенкетов отражалось в отшлифованных до зеркальной гладкости кроваво-красных стенах, а в центре стоял огромный дубовый стол. За каминной решеткой потрескивал огонь. Из узких сводчатых окон, расположенных вдоль одной стены, открывался вид на гавань Виллирена – точнее, на то, что осталось от нее после осады, – и на море за ней. День выдался на редкость погожий: редкие облачка плыли на горизонте по ярко-голубому небу, под которым белело барашками синее море.
Бринд провел здесь немало часов. Конечно, он был прежде всего солдат и повидал на своем веку немало боев, может быть, даже больше, чем хотелось бы, однако значительная часть его деятельности как главнокомандующего была связана с логистикой. Снабжение продовольствием, эвакуация гражданского населения, тактика обороны города, набор в армию – все эти занятия требовали постоянного контакта с гражданскими властями, конечно, когда те были расположены к конструктивному общению. Так, например, городского бейлифа Бринд не видел уже много недель; не исключено, что тот просто сделал ноги из Виллирена. Город оказался полностью во власти военных, что вполне устраивало Бринда – тем легче было аннексировать его у империи.
Собрав с большого стола карты и черновики бюджета, он сложил их в стопку на своем письменном столе, поменьше, – ими можно заняться и потом. Затем налил себе стакан приличного вина, «спасенного» отрядом городской милиции из поврежденных погребов одного бистро, и с наслаждением сделал глоток.
В дверь постучали, он крикнул: «Войдите!» В дверь просунулась голова – это был Бруг, ночной гвардеец; бритый череп в сочетании с буграми мышц придавали ему злодейский вид. Бринд разглядел татуировки, украшавшие его напряженно вытянутую шею.
– Командир, Джамур Рика говорит, что она готова принять вас сейчас.
– Вот как? – буркнул Бринд. – Лучше ты приведи ее сюда.
– Ага. Ей, похоже, и самой уже не терпится. Она прямо требовала, чтобы я привел ее к вам. Совсем не та девушка, какую я помню.
– Она теперь леди Рика, Бруг. А не девушка.
– Да и на леди не очень-то похожа. Это что, из Южного Тинеаг’ла? – Бруг показал на бутылки, стоявшие на столе.
Бринд кивнул.
– Напрасная трата хорошего вина, по-моему, – заявил Бруг, повернулся и вышел.
Бринд зажег благовония и ждал молча, удовлетворенно любуясь языками пламени в камине. Потом прикрыл глаза; неподалеку, возможно в коридоре позади его спальни, ходили какие-то люди. Где-то вдалеке трещала культистская магия. Хорошо бы, они работали над механизмами бренна, очень полезными подрывными устройствами. Еще дальше, может быть даже не в крепости, пекли дрожжевой хлеб: его аромат щекотал ноздри Бринда.
Шаги у дверей. Открыв глаза, он увидел Джамур Рику, которая стремительно приближалась к нему, Бруг спешил за ней. Бринд встал и слегка наклонил голову в знак приветствия.
– Джамур Рика, добро пожаловать в Обсидиановый зал.
– Так вот где командующий Латрея проводит свои дни?
И она с пренебрежением огляделась. Никогда раньше он не видел ее такой воинственной. Будь ее опрятная форма черной, а не серой, она вполне могла бы сойти за ночного гвардейца. Золотой церемониальный кинжал в изукрашенных камнями ножнах висел у нее на левом бедре, а черные волосы были пострижены коротко – даже короче, чем у Эйр. Каждая черточка ее лица, каждая складка под глазами, каждое движение и жест, такие мягкие, округлые и плавные считаные месяцы тому назад, когда он впервые увидал ее на Южном Фьорде, стали суше и резче. Перемена была внезапной и разительной.
– И вечера тоже, – отвечал Бринд, легко двигаясь ей навстречу. – Моя императрица…
– Пожалуйста, не называйте меня так пока.
– Прошу прощения.
Она кривовато улыбнулась:
– Мне не по себе от титула, который не вполне соответствует реальности. Мы ведь аннексированы, не значит ли это, что мы – часть республики? Свободный город? Разве можно быть императрицей одного города?
Бринд нахмурился и переглянулся с Бругом. Тот только пожал могучими плечами и молча улыбнулся.
– Возможно, как раз сегодня в этом вопросе кое-что прояснится, – сказал Бринд. Он развернулся в сторону большого стола, когда в зал вошла Джамур Эйр, сестра Рики, а с ней ее друг, любовник и телохранитель в одном лице Рандур Эстеву. Эйр безмятежно улыбалась и, по своему обыкновению, приветствовала Бринда тепло, как старого друга. Рандур, напротив, отвесил ему витиеватый поклон, чем поверг Бринда в недоумение: что это – знак уважения, насмешка или признак глупости, а может быть, и все вместе? Если на Эйр была простая коричневая туника, то Рандур облачился в свежую сорочку модного покроя с кружевными манжетами и дурацким воротником и блестящий плащ. В его длинных волосах кое-где проглядывали косички.
