Морган Райс - Дар оружия
Кендрик посмотрел на Эрека – человека, с которым он сражался бесчестное количество раз, чемпиона Серебра – и понял, что тот думает так же. Роль лидера отличается от роли воина – воин может сражаться очертя голову, но лидер сначала должен подумать о других.
«Есть время для оружия, а есть время для капитуляции», – крикнул Эрек. – «Мы поверим тебе на слово как воину, что нашим людям не причинят вреда, и на этом условии мы опустим свое оружие. Но если ты нарушишь свое слово, упокой Господи твою душу, я вернусь из ада, чтобы отомстить тебе за каждого своего человека».
Тирус удовлетворенно кивнул, и Эрек, вытянув руку, бросил свой меч и ножны на землю. Они приземлились с лязгом.
Кендрик, Бронсон и Срог последовали его примеру, каждый из них делал это неохотно, но они понимали, что это мудрый выбор.
Позади них раздался лязг тысячи оружия, которое, пролетев в воздухе, приземлилось на зимнюю почву. Все члены Серебра, МакГилы и силезианцы капитулировали.
Тирус широко улыбнулся.
«А теперь слезайте с коней», – приказал он.
Они все спешились по одному, встав рядом со своими лошадьми.
Тирус улыбался, упиваясь своей победой.
«Все эти годы, пока я находился в ссылке на Верхних Островах, я завидовал королевскому двору, своему старшему брату, всей его власти. Но который из МакГилов теперь удерживает всю власть?»
«Власть предательства вовсе не является властью», – сказал в ответ Бронсон.
Тирус нахмурился и кивнул своим людям.
Они бросились вперед и связали запястья каждого из них грубыми веревками. Их, тысячи пленников, начали уводить прочь.
Когда Кендрика потащили прочь, он вдруг вспомнил о своем брате Годфри. Они отправились все вместе, тем не менее, с тех пор он не видел нигде ни его самого, ни его людей. Он спрашивал себя, как Годфри удалось сбежать? Кендрик молился о том, чтобы брата постигла лучшая участь. По какой-то причине он был настроен оптимистично.
С Годфри никогда не знаешь, что произойдет.
Глава четвертая
Годфри скакал впереди своих людей в окружении Акорта, Фальтона и своего силезианского генерала. Рядом с ним ехал командир Империи, которому он щедро заплатил. Годфри скакал с улыбкой на лице, он был более чем доволен, оглядываясь и глядя на подразделение людей Империи – несколько тысяч сильных солдат, которые скакали вместе с ним, присоединившись к его делу.
Он вспомнил о цене, которую заплатил им, о бесчисленных мешках золота, вспомнил выражения на их лицах и радовался тому, что его план сработал. Он не был уверен в этом до последнего момента и впервые вздохнул свободно. В конце концов, существует большое количество способов одержать победу в битве, и он только что одержал одну, не пролив ни капли крови. Возможно, это не делало его рыцарем или храбрым воином, как других. Но, тем не менее, это принесло ему успех. А разве это не было целью, в конце концов? Годфри скорее предпочтет сохранить жизнь своим людям, дав взятку, чем станет наблюдать за тем, как их убивают в каком-то безрассудном акте рыцарства. Уж таким он был.
Годфри тяжело работал для того, чтобы получить то, что у него есть. Он использовал все свои темные связи через бордели, закоулки и таверны для того, чтобы выяснить, кто с кем спит, завсегдатаями каких борделей являются командиры Империи и какому командиру можно заплатить. У Годфри были более незаконные связи, чем у большинства – на самом деле, он провел всю свою жизнь, накапливая их – и теперь они пригодились. Кроме того, ему ничего не стоило хорошо платить каждому из своих контактов. Наконец, он может использовать папочкино золото во благо.
Тем не менее, до последнего момента Годфри не был уверен в том, что им можно доверять. Никто не продаст тебя так, как вор, и ему пришлось рискнуть. Годфри понимал, что это все равно что подбрасывать монету, что этим людям можно доверять только пока им платят. Но он рассчитался с ними очень, очень хорошим золотом и они оказались более надежными людьми, чем он думал.
Разумеется, Годфри понятия не имел о том, как долго это подразделение войск Империи будет оставаться преданным ему. Но, по крайней мере, им удалось избежать одного боя, и теперь подразделение Империи встало на их сторону.
«Я ошибался на Ваш счет», – послышался голос.
Обернувшись, Годфри увидел, что к нему подъехал генерал Силезии, который смотрел на него с восхищением.
«Должен признаться, что я сомневался в Вас», – продолжал он. – «Приношу свои извинения. Я и представить не мог, какой козырь Вы припрятали в рукаве. Это было гениально. Больше я не буду в Вас сомневаться».
Годфри улыбнулся в ответ, чувствуя себя оправданным. На протяжении всей его жизни все генералы, все военные люди сомневались в нем. Во дворе своего отца, во дворе воинов на него всегда смотрели с презрением. Теперь же, наконец, они все увидели, что он, по-своему, может быть не менее компетентным, чем они.
«Не волнуйтесь», – сказал Годфри. – «Я и сам сомневался. Я учусь в процессе. Я не командир и у меня нет другого плана, кроме как выживать так, как я умею».
«И куда мы теперь?» – спросил генерал.
«Мы присоединимся к Кендрику, Годфри и остальным, и сделаем то, что можем, чтобы помочь в их деле».
Они продолжили скакать – тысячи из них. Между людьми Империи и людьми Годфри был заключен неловкий и непростой союз. Они скакали по холмам, через длинные, засушливые, пыльные равнины, направляясь к долине, в которой Кендрик велел им встретиться.
Пока они скакали, миллион мыслей проносился в голове Годфри. Он задавался вопросом, что произошло с Кендриком и Эреком, насколько противник будет превосходить их числом и что случится с ним в следующей битве, в настоящей битве. Ему больше нечего добавить, в его рукаве больше нет козырей и у него не осталось золота.
Годфри нервно сглотнул. Он чувствовал, что не обладает тем же мужеством, что и остальные. Казалось, что они все родились с этой храбростью. Казалось, что все остальные не испытывают страха в битве – и даже в жизни. Но Годфри вынужден был признать, что ему страшно. Он знал, что когда дело дойдет до битвы, он не станет уклоняться, но Годфри был неуклюжим и неловким, у него не было способностей, которыми обладали другие, и он просто не знал, сколько еще раз боги удачи будут спасать его.
Казалось, что других воинов не волнует, умрут ли они. Казалось, что они хотят отдать свои жизни за доблесть. Годфри ценил доблесть, но жизнь он любил больше. Он любил свой эль, любил еду и даже сейчас ощущал, как урчит его желудок. Ему хотелось вернуться в безопасность какой-нибудь таверны. Военная жизнь просто не для него.
Но Годфри думал о Торе, который находился в плену, думал обо всех своих родных, которые сражались за это дело, и понимал, что именно здесь его честь, какой бы запятнанной она ни была, заставляет его находиться.
Они продолжали свой путь, пока, наконец, не пересекли вершину, где перед ними предстал захватывающий вид на долину, раскинувшуюся внизу. Они остановились, и Годфри прищурился от ослепляющего солнца, пытаясь приспособиться, чтобы разглядеть то, что находится перед ним. Он поднял руку и, заслонив глаза, озадаченно окинул взглядом долину.
Затем, к его ужасу, он все понял. Сердце Годфри остановилось: тысячи людей Кендрика, Эрека и Срога внизу уводили прочь, связанными, как пленников. Это была боевая сила, с которой он должен был встретиться. Они полностью капитулировали перед солдатами Империи, которых было в десять раз больше. Они были пешком, со связанными запястьями, захваченные в плен, и их всех уводили прочь. Годфри знал, что Кендрик и Эрек никогда бы не сдались без веской на то причины. Казалось, что они что-то задумали.
Годфри замер, охваченный паникой. Он спрашивал себя о том, как это могло произойти. Он рассчитывал на то, что застанет из в пылу полноценного сражения, что бросится в атаку и присоединится к ним. Но теперь вместо этого они исчезали на горизонте, находясь уже в добром полдне пути.
Генерал Империи подъехал к Годфри и произнес с насмешкой:
«Кажется, ваши люди проиграли. Мы так не договаривались».
Годфри повернулся к нему и увидел, насколько генерал кажется встревоженным.
«Я хорошо вам заплатил», – сказал он, нервничая, но призывая на помощь свой самый уверенный голос, чувствуя, что его сделка разваливается. – «И вы пообещали присоединиться ко мне в моем деле».
Но генерал Империи покачал головой.
«Я пообещал присоединиться к вам в битве, а не в суицидальной миссии. Несколько тысяч моих людей не выстоят против целого батальона Андроникуса. Наша сделка изменилась. Вы можете сразиться с ними сами, а я оставлю себе ваше золото».
Генерал Империи обернулся и закричал, после чего пнул своего коня и ускакал в другом направлении, его люди следовали за ним по пятам. Вскоре они исчезли внизу на другой стороне долины.
«У него наше золото!» – сказал Акорт. – «Следует ли нам погнаться за ним?»
