Тоти Мартинес - Энда. Земля легенд
Как Ихабар и предвидел, никто, кроме Геруки и еще некоторых детей, не поверил в историю, которую он рассказал на следующее утро, уплетая суп и трижды протягивая миску за добавкой. Но его это не волновало. Он прекрасно знал то, что видел, и лишь улыбался, слушая шутки соплеменников. Он убедился, что изменился и в этом. Раньше он с кулаками бросился бы на насмешников, устроив драку. Но теперь ему было все равно. Он знал, что Осен подтвердит его рассказ. Кроме того, было еще яйцо дракона, неоспоримое доказательство истинности его истории. Тем не менее великан не появился ни в этот день, ни в последующие. Обеспокоенный его отсутствием Ихабар пришел к Северной Башне, но обнаружил, что дверь заперта. Осен не открыл ему, несмотря на то что он долго колотил по ней кулаками и даже камнем. Когда стемнело, он увидел, что в верхней части сооружения горит свет, и снова начал звать великана, но по-прежнему безрезультатно.
– Чтоб ты утонул в навозе! – возмущенно воскликнул Ихабар.
Он исполнил обещание, данное великану Аттой, и больше не собирался терпеть его капризы и странности. Он также не забыл, что тот бросил его на произвол судьбы в Теснине, а также позже, на обратном пути. Ради него он рисковал жизнью и больше ничем не был ему обязан. Однако Ихабар не мог отрицать того, что ему пришлось пережить невероятные события, которые он не забудет до конца жизни.
Запасы оружия в кузне росли, и вождь бигорра решил, что этого довольно не только для того, чтобы вооружиться самим, но и чтобы поделиться с теми, кто решит к ним присоединиться в грядущей битве. Разведчики вернулись с новостями. За исключением гор, снег сошел по всей территории Энды, и фрей готовились к наступлению. Основные вражеские войска по-прежнему находились в лагере, разбитом в окрестностях руин Элина, но близлежащие селения уже пострадали от ярости захватчиков. Один из разведчиков сообщил, что собственными глазами видел, как они стирают с лица земли одну из деревень. Варвары убили всех жителей, включая детей, после чего подожгли хижины. Они не ведали жалости, и до Турбы оставалось менее пятидесяти миль. На мгновение Атте пришла в голову мысль еще раз отправиться к Баладасте и попытаться спасти бигорра, оставшихся на равнине, но он отбросил ее. Предатель-тарбело уже один раз предоставил ему возможность покориться, и он ее отверг. Больше говорить было не о чем, и он наверняка приказал бы своим варварам немедленно убить Атту. С другой стороны, он получил известие о встрече, созываемой Арбилем из Илуро, которой предстояло состояться в Адской Глотке. Это собрание в какой-то мере нарушало его планы о встрече в Синих Водах, которую, видимо, лучше было отменить. Однако было ясно, что он поедет в Адскую Глотку хотя бы для того, чтобы из первых рук выяснить, каковы планы вождей кланов – намерены ли они объединяться для совместной борьбы либо каждое племя собирается воевать в одиночку. Он решил отправить своего сына Исея в сопровождении нескольких воинов, чтобы предупредить жителей Турбы о приближающейся опасности. Они также должны были отвезти им часть изготовленного в Хентилхаре оружия, чтобы в случае появления фрей оставшимся в селении упрямцам было чем защищаться. На встречу в Адской Глотке он решил отправиться в сопровождении лишь одного человека, чтобы привлекать к себе как можно меньше внимания. Перебрав все кандидатуры, он остановился на Ихабаре.
Что-то изменилось в этом безрассудном юноше, который всего несколько лун назад то и дело выводил его из себя. Пока он не очень хорошо понимал, в чем заключается эта перемена, но даже внешне было заметно, что сын уже не тот, что прежде. Атта вместе со всеми улыбался, слушая его рассказ о приключениях в обиталище Ингумы Мрачного и о встрече с двумя драконами. С двумя! Вот это полет воображения! Однако чуть позже он вспомнил, что его собственный отец однажды рассказал ему о крылатом чудовище, пролетевшем над Бигоррой. Чудище сожгло на своем пути хижины и посевы и скрылось на западе, в направлении моря. Но Ансо был очень остроумен и обожал рассказывать древние истории и легенды, поэтому тогда Атта решил, что это лишь очередная сказка. Хотя, возможно, он ошибался. Он надеялся расспросить обо всем Осена, но великан заперся у себя в башне и после возвращения еще ни разу не подал признаков жизни. Его сын возобновил обходы окрестностей Хентилхара, но вид у него был угрюмый. Он избегал вечерних посиделок у костра и больше не рассказывал детям сказки. Что-то с ним произошло за время отсутствия, а может, и раньше. После погребения Эрхе он сразу ушел с великаном, и у них не было времени ни поговорить, ни вместе оплакать утрату спутницы и матери. Атта стиснул зубы, не зная, как поступить. Он ушел в себя, не желая делить боль ни с кем, даже с собственными детьми. Его задело то, что последние мгновения жизни женщины, которую он любил всем своим существом, были отданы этому шалопаю Ихабару. Что она ему сказала? И почему сыну, а не ему? Он надеялся, что если возьмет Ихабара с собой, то ему удастся все выяснить по пути. Кроме того, если он и в самом деле побывал в Теснине и вышел оттуда живым и невредимым, то для экспедиции, цели которой были в высшей степени туманными, лучше товарища и быть не могло. Для чего понадобилась эта встреча повелителю Арбилю, заявившему, что в Илуро найдется место только для бьярно?
– Почему я? – удивленно спросил юноша, когда отец известил его о своем выборе.
– Потому что ты мой сын, и я могу на тебя положиться.
Ихабар впервые услышал от отца подобные слова, и не знал, что ответить.
– Когда мы уезжаем?
– Завтра на рассвете.
Ихабар вспомнил, что Осен обещал взять его на встречу в Синие Воды, но, возможно, он не знал об этой встрече, созываемой повелителем Арбилем. Он снова пошел к Северной Башне, и снова безуспешно.
Они скакали по горам, долинам и лесам, которым, казалось, не будет конца. Много раз им приходилось объезжать глубокие пропасти, они ели и пили, не спешиваясь, сходя с лошадей только для того, чтобы помочиться, и наконец к вечеру второго дня прибыли в условленное место. Тут Ихабар сообразил, что Атта знает эти места как свои пять пальцев. За все время пути он ни разу не продемонстрировал ни малейшего колебания, и у них ни разу не возникло необходимости спрашивать дорогу.
– Ты здесь уже был? – спросил юноша, когда отец наконец остановил лошадь при виде моста, дальний конец которого исчезал на противоположном краю необычайных размеров пропасти.
– Да, – последовал лаконичный ответ.
– Кому принадлежат эти земли?
– Ксибуру.
– Они нам друзья или враги?
– Они сыновья Энды.
Подъехав ближе, они увидели лошадей, пасущихся под присмотром четверых воинов, людей Арбиля. При виде Атты и его сына они подняли мечи и позволили им спешиться лишь после того, как Атта подробно объяснил, с какой целью явился в Адскую Глотку. Вождь бигорра не собирался в темноте пересекать мост, соединявший две стороны глубокого ущелья. Они начали искать место для ночлега и обнаружили скрытую зарослями щель в скалах. Их мучил голод, поскольку в последний раз они плотно поели еще в Хентилхаре, и, удобно устроившись на земле, отец и сын приготовились отдать должное запасу еды, которую приготовила для них Герука: сыру, пирогам из желудевой муки, орехам, вяленому мясу и бурдюкам с водой. Кокска и лошади Атты пришлось довольствоваться травой, растущей внутри расщелины, поскольку сюда сквозь густые ветви деревьев все же проникал солнечный свет, и водой, стекающей по одной из стен их убежища.
– Что она тебе сказала? – спросил Атта, разбивая камнем орех.
– Кто? – не понял Ихабар.
– Твоя мать.
– Она всего лишь хотела попрощаться…
– Не лги мне, сын. Я знаю тебя слишком хорошо, чтобы понимать, когда ты не говоришь правду.
– Это касается только меня и ее.
– Скажи лучше, что это касается нас с тобой.
Внезапно он понял, что сказала Ихабару Эрхе. Ничем иным это и быть не могло.
– Она заставила меня пообещать, что я не скажу ничего и никому, в том числе и тебе, – принялся защищаться юноша.
– Не имеет значения. Я знаю, что ее беспокоило. Я всегда это знал, хотя она считала, что мне ничего не известно.
Сквозь нависающие над расщелиной ветви они видели Богиню Тьмы, озаряющую ясную и холодную ночь, и Ихабар попытался всмотреться в лицо отца, но его скрывала накидка, в которую завернулся Атта.
– Это случилось однажды ночью, очень похожей на эту, – снова раздался его голос. – Все знают, что в Луну Волка предзнаменования всегда бывают недобрыми. Говорят, что есть люди, которые в такое время превращающиеся в это животное, хотя я ничего подобного ни разу не видел. Но я видел, как люди теряют рассудок и становятся агрессивными, хотя, может, они всегда такие и для этого им вовсе не нужен свет дочери Амари. Возможно, для них он служит всего лишь оправданием для того, чтобы дать волю своим самым низменным инстинктам. Младшая сестра твоей матери объединилась с лесорубом, который жил в маленькой деревне в окрестностях Лескара, и она решила пожить несколько дней у нее, чтобы помочь ей освоиться на новом месте.
