Элизабет Джордж - Грани воды
Контрольное погружение прошло неожиданно быстро. Чад проверил ее действия в воде, проделал то же самое с Жирдяйкой – и улыбка у него под маской сказала Дженн, что они обе все делают правильно. Спустя пятнадцать минут, состоявших из потери снаряжения, возврата снаряжения, отказа снаряжения, совместного использования снаряжения и прочего, Чад дал им знак, что все в порядке.
После этого он указал вниз, где продолжались вспышки камеры Энни. Он указал сначала на них, а потом на себя и наклонил голову набок. Смысл было легко понять. Поскольку они находятся в воде вместе с инструктором, то могут опуститься еще глубже. Хотят ли они посмотреть на то, что нашла Энни?
Дженн этого нисколько не хотелось: что может быть интересного в идиотском баркасе Эдди Беддоу? А вот Бекка энергично кивнула, словно судно Эдди Беддоу только что превратилось в «Титаник». И Дженн решила: «Почему бы и нет?» Это много времени не займет, а море спокойное.
Они направились вниз. С их приближением у баркаса стали появляться четкие очертания. От него остался почти один только корпус, который отволокло сюда сильным течением, порождавшим приливы в проливе Саратога Пэссидж. Когда они оказались совсем близко, Дженн увидела в борту огромную дыру. Казалось, ее проделала торпеда, врезавшаяся в стекловолокно и вызвавшая затопление трюма. Затонуть от такой пробоины судно должно было в считаные минуты. Эдди Беддоу повезло: он запросто мог бы утонуть.
Дженн увидела, что Энни подплывает к останкам мостика. Вспышка ее камеры отразилась от чего-то, лежавшего на дне пролива. Дженн показалось странным, что какой-то предмет на достаточно большой глубине может так ярко отразить свет. Она направилась к нему… и именно в этот момент по ней пробежала темная тень.
Дженн стремительно обернулась, чтобы знаком приказать Толстозадихе сдать назад. Ей совершенно не хотелось, чтобы та зависала над ней, словно ожидая, что ее услуги понадобятся напарнице, раз она сама так хорошо освоила погружения. Но тут она увидела, что Жирдяйка находится чуть дальше и плывет точно на такой же глубине. Значит, над ней проплыло что-то другое.
Внезапно внизу камера Энни словно взбесилась: та начала съемку с максимальной частотой кадров. Это совершенно не согласовывалось с тем, ради чего они проплыли ко дну пролива. Делать десятки снимков старой посудины? Зачем?
Не прошло и тридцати секунд, как Дженн поняла, в чем дело. Что-то скользнуло по ней – и на долю мгновения она подумала на Толстозадиху. Но тут камера Энни снова дала вспышку – и в ее свете Дженн увидела тюленя.
На секунду Нера зависла над ней в воде, словно буй, плавающий в воде. А потом все стало происходить стремительно: Нера метнулась к ней.
Одно движение черного тела – и она несется на Дженн, словно пуля, метя точно ей в лицо. Дженн сказала себе: «Без паники, без паники, это же просто тюлень». Но тут Нера добралась до нее – и все стало еще хуже.
С нее сорвали маску. Изо рта у нее вырвали загубник. Рывок был настолько сильным, что ей показалось, что она останется без зубов. Вокруг нее поплыли пузыри воздуха, лишив ее обзора. Она рванулась к поверхности, спасая свою жизнь. Казалось, что легкие у нее вот-вот взорвутся. Она отчаянно работала ластами, устремляясь к воздуху.
Что-то схватило ее за лодыжку. Нера! Она попыталась оттолкнуть тюленя. Лягнувшись изо всех сил, она потеряла ласт. Ее мозг был сосредоточен на необходимости выбраться на воздух. Она отчаянно пыталась высвободиться – и не могла. Она поняла, что вот-вот утонет.
Но тут она почувствовала перемену. Две руки сомкнулись у нее на лодыжке и дергали ее вниз. Посмотрев вниз, она увидела, что Жирдяйка держит ее – и подумала: «Чертова Толстозадиха пытается меня прикончить!» Она лягнулась сильнее, метя Бекке в лицо. Она попала по маске державшей ее девушки и сбила ее. Маска медленно поплыла в сторону.
А Толстозадиха все равно продолжала ее держать! Дженн подумала: «Господи, она же сильная, как борец!» Чем сильнее она вырывалась, тем сильнее становилась хватка этой девицы. И тут она вынула изо рта загубник и помахала им Дженн. Дженн схватила его, выдула из него воду и начала дышать. Ее паника спала – и тогда она еще кое-что заметила.
Из лица ее спасительницы текла кровь.
* * *Когда они вынырнули, Чад и Энни появились почти сразу же. Чад захватил их маски, а Энни – потерянный Дженн ласт. У Бекки текла кровь из пореза под глазом, так что из-за крови ее лицо превратилось в круг соленой воды свекольного цвета.
Увидев это, Чад выругался и поспешно вылез на борт яхты. Подхватив Бекку под мышки, он вытащил ее на палубу. Дженн и Энни вскарабкались туда следом.
Сначала никто ничего не говорил, не считая отрывистых фраз о том, как помочь Бекке. Только после того из трюма была принесена аптечка первой помощи и ей сделали повязку, Чад спросил:
– Что там случилось? Этот тюлень на тебя напал? С тобой все нормально? Что произошло?
Дженн сказала только:
– Если мы не получим лицензии, ты труп!
– Вы заслужили лицензии, обе. Вы молодцы. Бекка быстро сообразила, что к чему. Дженн отлично отреагировала на совместное дыхание. Отличный медленный подъем, несмотря на все случившееся. Хорошая работа. Все действия совершенно правильные.
Дженн посмотрела на Бекку. Одно ее слово – и ей кранты. Заявления Чада показали, что он понятия не имеет о том, что на самом деле происходило, потому что ничего не видел. При погружении ему положено было их страховать, но он полностью облажался. Что до Энни, та тоже ничего не заметила: она и сейчас была целиком поглощена своей камерой, просматривая сделанные внизу снимки.
Дженн сказала Бекке:
– Спасибо за помощь. Извини за…
Она выразительно подняла брови и кивнула на валяющиеся на палубе маски.
– Нет проблем, – ответила Толстозадиха в ответ. – Ты отлично действовала. Но странно вышло с масками, правда? Интересно, что именно случилось?
Она прикрыла Дженн, хотя у нее не было никаких оснований это делать – если не считать того, что под водой они были напарницами. Дженн сказала:
– Я у тебя в долгу. Ты мне крупно помогла.
При этом они обе понимали, что за словами Дженн стоит нечто большее и что Бекка и дальше будет молчать о том, что Дженн снова испугалась Неры.
* * *Пошли разговоры. Чад решил, что странное нападение на девушек совершил тюлень. Когда они вернулись в Лэнгли, там как раз чалился кто-то из тюленьих наблюдателей. Он увидел их всех. Он увидел на Бекке повязку. Начался разговор. И «горячая линия» тюленьего сайта раскалилась добела.
Результатом стало еще одно срочное собрание. Народу пришло столько, что место проведения пришлось перенести из «Саут-Уидби Коммонз» в методистский храм на углу Третьей улицы. Тюленьим наблюдателям удалось раздуть страсти сторонников всех точек зрения на черного тюленя. Когда там появились Дженн и Энни, почти все эти люди спорили между собой.
Собравшиеся не вместились в алтарное помещение храма, так что они перешли в зал собраний в том же здании, где быстро и беспорядочно расставили стулья. В передней части помещения вставший за кафедру, которую ради такого случая тоже приволокли из алтарной части, Айвор Торндайк делал не слишком успешные попытки всех утихомирить, а рядом с ним на стуле сидела несчастная Бекка, словно вещественное доказательство судебного слушания, в котором Айвор выступал с требованием, чтобы никто ни в коем случае не приближался к этому тюленю.
Бекка сильно горбилась и нахлобучила на голову бейсболку. На ней было столько косметики, что она походила на загримировавшуюся. Дженн бросила на нее один взгляд и пришла к очевидной мысли. Пусть Бекка и спасла ее от смерти в водной пучине, кому-то следовало бы просветить старушку Толстозадиху насчет того, как она мажет лицо. И тут Дженн изумленно подумала о том, что ведь несправедливо мысленно называть ее Толстозадихой теперь – после того, что она сделала. Она призналась себе, что это ужасно странно. Она была в полной уверенности, что та останется для нее Толстозадой Всезнайкой до последнего дня их знакомства.
Бекка подняла руку в знак приветствия и поморщилась, выражая свое отношения к тому, какую демонстрацию из нее устроил Айвор. Дженн махнула ей, приглашая присоединиться к ним с Энни: они уже нашли себе два стула. Бекка одними губами ответила: «Не могу», указав на Айвора. Видимо, ему нужно было, чтобы она служила живой иллюстрацией тех заявлений, которые он делал.
В этот момент он как раз говорил:
– Люди, сколько раз мне нужно об этом напоминать? Речь идет о диком животном, и тут следует подчеркнуть слово «дикое». Если к нему будут приближаться, кто-то пострадает. Гораздо серьезнее, чем пострадала эта девушка. Теперь вы поняли? Так что первый вопрос – это то, как помешать к ней приближаться. Возможно, следует установить плакаты на всех общественных пляжах.
Какая-то женщина выкрикнула:
