Джон Толкин - Хоббит
– К двери! – велел Торин. – Хоть надышимся вволю перед смертью. Уж лучше погибнуть в бою с драконом, чем задохнуться в темноте.
Несколько гномов поплелись вверх по проходу. Их ожидало разочарование. В потайном ходе случился обвал, и до двери теперь было не добраться.
– Мы в ловушке! – закричали гномы. – Все, мы погибли! Нам отсюда не выбраться!
Они причитали и рвали на себе волосы, а Бильбо вдруг ощутил несказанное облегчение – словно с груди его наконец-то сняли камень.
– Успокойтесь, – сказал он. – Как говаривал мой папаша, пока живу – надеюсь. Пора мне прогуляться вниз. Я уже дважды ходил в гости к дракону, схожу и в третий раз, тем паче что хозяин, по-моему, благополучно отсутствует. По третьему разу всяко сладится. В любом случае, другой дороги нет. И на сей раз, по-моему, вам всем, судари мои, лучше пойти со мной.
Отчаяние заставило гномов согласиться.
– Теперь тихо, – прошептал Бильбо вставшему рядом Торину. – Сдается мне, дракона в пещере нет, но кто его знает, этого Смога! Лучше не рисковать.
На ощупь двинулись вниз. Хоббит то и дело замирал и настороженно прислушивался. А гномы пыхтели и шаркали ногами – они просто не умели ходить по-хоббитовски; эхо разносило звуки по коридору, но снизу, как ни странно, не слышалось ни шороха. Наконец Бильбо решил, что они почти пришли, и надел кольцо. Впрочем, предосторожность была излишней: тьма стояла хоть выколи глаз, и различить что-нибудь было невозможно. Хоббит пошарил руками вокруг, нащупал пустоту, от неожиданности не устоял на ногах и кубарем скатился на пол пещеры.
Он упал и остался лежать лицом вниз, едва осмеливаясь дышать. Но никто его не трогал, никто с ним не заговорил. Хоббит медленно поднял голову. В пещере было темно, лишь мерцал в отдалении тусклый огонек, ничуть не похожий на пламенный зрачок дракона. Но в том, что это – пещера Смога, сомневаться не приходилось: в ней стоял густой драконий дух, на языке ощущался горьковатый привкус дыма.
Господин Торбинс не выдержал.
– Смог! – взвизгнул он. – Ты, проклятый червяк! Хватит прятаться! Посвети-ка, слышишь? А потом можешь меня есть – коли поймаешь, конечно.
Ответом ему было только эхо, обежавшее пещеру.
Бильбо поднялся и вдруг понял, что не знает, в какой стороне потайной ход.
– Знать бы, что затеял Смог, – сказал сам себе хоббит. – Похоже, нынешним вечером (или днем – что там у нас на дворе?) он отправился на прогулку. Вот и славно. Еще бы свету подбавить. Может, Оин с Глоином запаслись в Эсгароте новыми огнивами? Эй! – крикнул хоббит. – Эй, кто-нибудь! Огоньку не найдется!
* * *Услышав, с каким шумом упал Бильбо, гномы, разумеется, испугались, сбились в кучку и затаились у отверстия.
– Шш! – зашипели они, услыхав голос хоббита. Это помогло Бильбо худо-бедно определить направление, в котором располагалось отверстие, но прошло немало времени, прежде чем гномы пришли на выручку господину Торбинсу. Лишь когда он пронзительно завопил: «Огня!» и принялся топать ногами, Торин наконец разрешил помочь хоббиту. Оина с Глоином отправили наверх, к завалу, где оставались мешки с припасами и инструментами.
Вскоре они вернулись. Сперва показался алый огонек, а затем стали видны и гномы: Оин с маленьким зажженным факелом в руке и Глоин со связкой факелов под мышкой. Бильбо подскочил к дверному проему и схватил факел. Правда, гномы не до конца избавились от страха и наотрез отказывались зажечь другие факелы или присоединиться к хоббиту. Как доходчиво объяснил Торин, господин Торбинс может лезть на рожон сколько ему вздумается; если уж на то пошло, добытчик – он, а добытчику виднее. Мол, ступайте, господин Торбинс, а мы посидим, подождем и посмотрим, что у вас получится.
Хоббит не стал настаивать. Подняв факел над головой, он двинулся в обход пещеры. Время от времени гномы слышали звяканье – это Бильбо спотыкался об очередную золотую поделку. Хоббит уходил все дальше. Внезапно алый огонек факела, уже почти неразличимый во мраке, начал подниматься. Бильбо взобрался на груду сокровищ, на мгновение застыл и над чем-то наклонился.
То был Завет-камень, Сердце Одинокой горы, в точности такой, каким его описывал Торин. Впрочем, Бильбо узнал бы этот камень из тысячи других, ибо двух таких камней попросту не могло быть. Это Завет-камень тускло светился во мраке пещеры. Подобравшись ближе, Бильбо увидел светящийся изнутри шар. Блики пламени дробились на его бесчисленных гранях, приобретая самые невероятные оттенки. У хоббита захватило дух. Алмаз мерцал и искрился, и в его сиянии мерцали и искрились несметные сокровища вокруг.
Неожиданно для себя самого Бильбо протянул к камню руку. Ладонь хоббита оказалась слишком маленькой, чтобы охватить алмаз. Бильбо зажмурился, поднял камень обеими руками и сунул его в самый глубокий из своих карманов.
«Вхожу во вкус, – подумалось ему. – Надо будет рассказать гномам – но не сейчас. Они ведь говорили, что я сам могу выбрать свою долю. Хорошо, тогда я беру камень, а они пускай забирают все остальное».
Так рассуждал хоббит, но все же его грызли сомнения – он догадывался, что гномы не одобрят такого выбора.
Бильбо двинулся дальше, спустился с груды сокровищ, и гномы потеряли факел из виду. Но вскоре огонек появился вновь – Бильбо пересекал пещеру наискосок. Вот он добрался до громадного проема в дальнем конце, и порыв ветра снаружи чуть было не погасил факел. Хоббит робко заглянул в проем: из темноты проступали широкие коридоры, можно было различить нижние пролеты уводивших куда-то вверх лестниц. Смога нигде не было. Пожалуй, пора возвращаться. Бильбо повернулся, и тут над ним прошмыгнула черная тень, что-то коснулось лица. Он взвизгнул, покачнулся – и рухнул навзничь. Факел выпал из руки и погас.
Впрочем, хоббит быстро опомнился.
«Наверно, летучая мышь, – сказал он себе. – Вот незадача! Как же мне теперь быть? Где восток, где север, где юг и где запад?»
– Торин! Балин! Оин! Глоин! Фили! Кили! – закричал хоббит.
В огромной пещере его отчаянный крик прозвучал шепотом. – Кто-нибудь! Помогите, найдите меня! – На мгновение от мужества Бильбо не осталось и следа.
Гномы расслышали крик, но разобрали одно только «помогите».
– Что с ним стряслось? – проворчал Торин. – Ясно, что это не дракон, иначе он бы и пикнуть не успел.
Немного подождали, но никаких подозрительных звуков не доносилось – слышался лишь взывавший о помощи голос Бильбо.
– Эй, зажгите-ка факелы! – велел Торин. – Похоже, пора подсобить нашему добытчику.
– С великой охотой, – откликнулся Балин. – Сколько раз он нас выручал, теперь наша очередь. Поторопимся же, покуда нам ничто не угрожает.
Глоин зажег факелы, гномы один за другим спустились в пещеру и торопливо двинулись на голос хоббита. Далеко идти не пришлось – Бильбо пошел им навстречу, едва завидев огоньки.
– А, летучая мышь пролетела, да факел погас, – небрежно отмахнулся он в ответ на вопросы гномов. Как ни странно, гномы не стали ворчать – мол, чего же ты тогда вопил, будто тебя режут. А все дело в том, что они очутились рядом с сокровищами и ни о чем другом думать уже не могли. Ведь и самый осторожный гном при виде золота становится отважен и свиреп, и никакая опасность его не пугает. Представляете, что было бы, знай гномы, что в кармане у Бильбо лежит Завет-камень?!
Понукать их необходимости не было. Все как один рвались осмотреть пещеру – раз уж представилась возможность и коль скоро Смога, по-видимому, нет дома. Похватали факелы и разбрелись в разные стороны, забыв о всякой осторожности. Громко разговаривали, перекликались, поднимали сокровища с пола, снимали со стен доспехи и оружие, пристально разглядывали, ощупывали и любовно поглаживали.
Фили и Кили настолько увлеклись, что, отыскав золотые арфы с серебряными струнами, немедля принялись играть. Дракон музыкой не интересовался, поэтому струны оказались в порядке и своих голосов арфы не потеряли. Под мрачными сводами поплыла древняя мелодия. Другие гномы занимались более важным делом – набивали карманы самоцветами, со вздохом кладя обратно на пол те, которые в карманы не лезли. Торин обшарил всю пещеру, явно разыскивая нечто особенное (конечно, он искал Завет-камень, но его поиски были тщетны).
Потом гномы принялись вооружаться. Торин облачился в золотую кольчугу и прицепил к отделанному яхонтами поясу секиру с серебряным древком. Теперь он и вправду выглядел по-королевски.
– Господин Торбинс! – позвал он. – Вот вам первая награда. Снимите свой плащ и наденьте-ка это.
Он накинул на плечи хоббиту кольчужную рубашку, выкованную в давние времена, должно быть, для эльфа небольшого роста. Эта рубашка была из чудесного металла, который эльфы называют мифрил; к рубашке замечательно подошел пояс, расшитый жемчугами и горным хрусталем. На голову Бильбо водрузили легкий кожаный шлем со стальными ободьями изнутри, также искрившийся драгоценными каменьями.
